Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава XVII
На часах 14:31. Джерри пришел в себя и обнаружил, что находится внутри некого заброшенного здания. Его окружали бетонные колонны, стальные арматуры, груды строительного мусора, ржавые трубы, кирпичные перегородки, полуразрушенные стены, которые исписали подростки. Сам он сидел на холодном полу, привязанный цепями к тяжелой бочке, которая, судя по всему, была набита все тем же кирпичами и прочими стройматериалами. Его одежда была испачкана в чем-то черном и сером; брюки потемнели, а куртка была порвана на плече. Но что хуже всего — очки были сломаны; они валялись в нескольких метрах от Джерри, но сам он не мог определить точное расстояние без них.
Внезапно издалека раздалась музыка. С каждой секундой она становилась все громче и громче, будто ее источник приближался к нему. «It's days like this I wish that I, wish that I had stayed asleep. It's times like these that make it so difficult to be», — прозвучали первые строчки песни. Динамичная и тяжелая — это был метал. И, казалось, Джерри уже раньше слышал эту композицию. И он верно думал — это была песня «A place to die» от американской грув-метал группы «Five Finger Death Punch». Сама композиция входила в дебютный альбом музыкального коллектива, который, насколько знал Джерри, был любимым у Родосского. Еще когда они учились на первом курсе, он постоянно ходил в огромных наушниках и слушал «Five Finger Death Punch». К слову о Родосском: он шел к своему заложнику, держа в одной руке телефон, из которого исходила музыка, а в другой — черный мешок, подобный тому, в котором школьники носят сменную обувь в школу. На его лице ехидно красовалась жестокая улыбка — та улыбка, которая бывает у убийц и психопатов, когда те опьянены собственным чувством садистического превосходства над беззащитной жертвой.
— Родосский… — тихо произнес Джерри, щуря глаза.
— Кирилл-Кирилл… Как ты мог так попасть в мои лапы? — весело говорил Родосский, будто бы наслаждался ситуацией.
— Как… Ты отравил меня… Но как?
— Кофе, конечно же. Но ты скажешь: «Как так! Я же видел, как он делал глоток!». Ну, так знай же: не поворачивайся спиной к своему врагу; кто знает, что он успеет в этот момент сделать.
— Точно… — полусонно промолвил Джерри. Он все еще был слаб из-за подсунутого наркотика, и голова его раскалывалась. Однако смог понять, что кофе был отравлен в тот момент, как он отвернулся от Родосского, чтобы пойти к метро. Спустя время Джерри спросил, — А что бы было, если я не выпил твоего яда?
— Думаешь, я не продумал все исходы наперед? Не забывай, я всегда думал логически — как первоклассный компьютер вырисовывал в голове алгоритм со всеми вариантами развития событий. Впрочем, уже не важно. Ты был беспечным, самоуверенным и редкостно глупым… Как обычно. Что же, говорят: «Горбатого могила исправит»… — Родосский закончил свою мини-речь и рассмеялся. Это звучало настолько наигранно, насколько поистине пугающе.
— Зачем ты это делаешь?
— Зачем? Хм… — произнес Родосский и замолчал. Вместо ответа он полез в свой мешок, из которого вытащил настоящий армейский штык-нож. Немного покрутив его в руке, он продолжил, — Зуб за зуб; глаз за глаз. Так говорится…
— Только не говори мне, что ты решил мне мстить за то, что я стал встречаться с Настей, а не ты! Ты псих, в таком случае! Ты лишь мешал нашему с ней счастью. Ты всегда был лишь завистливым неудачником, обиженным на весь мир.
— Вот как ты заговорил… Нет, Кирилл… Я решил мстить тебе за то, что ты убил ее.
— Значит, я не ошибся, — тихо сказал Джерри. Его подозрения подтвердились. Спустя несколько секунд он добавил, — Я не убивал ее…
— Ложь! И ты сам это знаешь! Она умерла по твоей вине! Ты был за рулем! Я все знаю! Абсолютно все! — Родосский кричал и размахивал ножом. Он был в бешенстве.
— Откуда? Ты следил за нами? — испуганно спрашивал Джерри. Для него был шок, что его враг так много знает об обстоятельствах той катастрофы.
— Я все знаю от ее родителей.
— Но… Почему они тебе рассказали?
— А ты никогда не задумывался над тем, что это не я мешал вашему с Настей счастью, а ты мешал нашему с ней! Ты забрал ее у меня! Ты… Из-за тебя я потерял радость своей жизни… А сегодня… You have found a place to die! — на этой фразе песня закончилась, и Родосский начал медленно водить лезвием по рукам Джерри, прорезая ткань и кожу. Джерри закричал от боли; из ран лилась кровь. Порезы были неглубокими, но Родосский этого и добивался. Скаля зубы, он произнес, — Я заставлю тебя страдать… Заставлю тебя почувствовать ее боль в трех… Нет… десятикратном размере!
Звуки боли распространялись во всей территории недостроенного здания, отдаваясь эхом в ее самых потаенных и дальних уголках. Да, стоит сказать, в каком месте они находились — это была печально известная Ховринская заброшенная больница. Строительство началось еще в далеком 1980 году, и, согласно плану, это должен был быть самый крупный медицинский центр Советского Союза. Однако этому не было суждено свершиться; мечты разбились о скалы нехватки финансирования, а с приходом новой власти, проект окончательно заморозили. По сей день заброшенное одиннадцатиэтажное здание в форме трехконечной звезды остается символом безысходности и смерти и привлекательным местом для досуга трудных подростков, неформалов и прочих маргинальных групп.
На часах уже 14:44. Более пяти минут Родосский уже пытал Джерри — его руки и ноги были изрезаны. Эти раны нельзя назвать летальными; мучитель будто бы знал, где проводить ножом, дабы не задеть крупные артерии и прочие важные места. Он не хотел, чтобы его жертва умерла от банальной потери крови. Одежду можно было считать испорченной, но это уже мелочи. На данный момент из телефона доносилась песня «100 Ways to Hate» все от той же группы, но уже она принадлежала другому, более позднему, альбому «American Capitalist». «I hate you — that's an understatement; I hate you for who you are!» — напевая припев себе под нос, Родосский продолжал истязать плоть своего пленника. Джерри же находился в пограничном
