Девочки вместе лакомились сладостями, подбирали себе наряды, благовония и украшения, гуляли по дворцовым садам, слушали музыку и в закрытой повозке со свитой ездили в летний дворец.

Им давали хорошее образование: за два года Мэн Ян научилась хорошо читать, писать и даже слагать стихи, петь и играть на музыкальных инструментах, ездить верхом. Больше всего ей нравилось рисовать и слушать древние предания. Учителя евнухи хвалили усердие обеих принцесс.

Не сразу Мэн Ян удалось найти общий язык с наставницей, но, в конце концов, и эту строгую даму покорил добрый нрав девочки. Она без устали учила Мэн Ян сложному дворцовому этикету, и внушала, что девочка должна ежечасно возносить хвалу богам за то, что её приняли в императорскую семью.

— Настанет день, когда придётся достойно отблагодарить Сына Неба за его великодушие. Никогда не следует забывать об оказанных тебе благодеяниях, особенно, когда они столь велики. Другие девушки Поднебесной империи могут только мечтать о счастье, которое выпало тебе, принцесса Ласточка.

Слушая наставницу, Мэн Ян поклялась себе, что будет благодарнейшей дочерью, и Сыну Неба не придётся пожалеть о том, что он принял её в свой дом.

Принцессам внушали, что они должны быть покорными дочерьми — их долг выйти замуж за тех, кого выберет им в мужья их божественный отец.

Во время прогулок в саду Лю Юань делилась с Ян мечтами о будущем муже, который непременно окажется красивым, храбрым князем, верным слугой императора. Ласточка слушала, уверяла названую сестру, что её мечты сбудутся, и робко позволяла себе думать о том, какой же брак ждёт её. Служанки говорили Мэн Ян, что она хороша собой, и бронзовое зеркало подтверждало их слова. Оставалось только ждать.

* * *

Настала шестнадцатая весна Ласточки. Лю Юань говорила, что скоро отец подберёт им мужей, и девушки мечтательно вздыхали, представляя себя в великолепных алых с золотом нарядах невест, рядом с мужественными воинами-женихами.

В месяц Пятой луны по дворцу разнеслась новость — прибыло посольство из страны хуннов. Два года назад божественный император великодушно соизволил заключить мирный договор с этими «небесными гордецами», так что считать их врагами было нельзя, но этих варваров стоило остерегаться. Болтали о том, что дикари хунны едят сырое мясо, пьют кровь и даже не гнушаются человечиной. Они не строят домов, а живут в шатрах и полуземлянках.

Вскоре Лю Бан призвал к себе Ласточку и объявил ей, что для неё настало время исполнить свой долг. Низко поклонившись, прерывающимся от волнения голосом девушка пообещала выполнить любой приказ императора. Но, услышав, что шаньюй варваров Маодунь посватался к ней, и император дал согласие на брак, Ласточка лишилась чувств.

Следующие несколько дней Мэн Ян провела, словно в тумане, и много плакала по ночам. Её служанки суетились, собирая приданое, наставница внушала девушке, что нужно покориться воле императора.

Принцесса Лю Юань смущённо хихикала, утешала Ласточку, уверяла, что её будущему мужу не исполнилось ещё сорока лет, и он, по слухам, силён и хорош собой. Слушая её, Мэн Ян едва сдерживалась, чтобы не зарыдать. Лю Юань ободрила её, сказав:

— Правитель варваров должен гордиться оказанной ему честью. Ты дочь императора, поэтому Маодунь станет беречь тебя, как залог мира между его степями и нашей великой страной.

Правда, Лю Юань отводила глаза, а потом названые сёстры вместе поплакали. Когда в день отъезда Мэн Ян одели для церемонии прощания с Сыном Неба, Лю Юань в последний раз обняла Ласточку и шепнула ей на ухо:

— Прости.

В покои Мэн Ян второй раз за эти годы пожаловала императрица, оглядела грустную девушку в роскошных красных одеждах и сказала:

— Не стоит печалиться. Ты столь красива, что шаньюй полюбит тебя, и ты родишь ему сына — наследника престола. Воспитай сына в почтении к императору и Поднебесной, дочь моя. Это твой долг. Мы много дали тебе, так отплати нам за добро сторицей.

Упав на колени, Мэн Ян вновь поблагодарила императрицу, её божественного супруга, обещала выполнить свой долг, а госпожа Люй Чжи пожелала ей счастья и вышла.

Евнухи и служанки привели трепещущую Мэн Ян в большой зал приемов. Когда она поклонилась и поднялась, то увидела императора в золотом одеянии на троне в окружении толпы разнаряженных придворных. Потом внимание девушки привлекла группа людей неподалеку от тронного возвышения — судя по их странным шапкам и отделанным мехом одеждам, это послы хунну. Вообще-то, если их переодеть, варвары почти не отличались бы от цивилизованных ханьцев.

Впереди стоял высокий, хорошо сложенный мужчина с резкими чертами лица и большим носом, в профиль походивший на хищную птицу. Его чёрные, чуть ниже плеч волосы сзади стягивал ремешок, пояс украшали золотые бляшки, шапка и тёмно-синее одеяние отделаны мехом соболя, на руках дорогие перстни, а значит, он достаточно важная особа. Левую щёку мужчины пересекал шрам, и это вместе с короткой бородой и усами отличало его лицо от холёных гладких физиономий евнухов, которые привыкла видеть вокруг себя Мэн Ян.

Шрамолицый в упор взглянул на Ласточку, вздрогнул и стал её пристально рассматривать — довольно невежливо с его стороны, но что взять с варвара.

Зазвучали высокопарные речи о мире между Поднебесной и хунну, о договоре, который подтверждается вновь. Лю Бан сказал, что отдаёт шаньюю в жены любимую дочь Лю Ян, и надеется, что Маодунь будет беречь этот залог мира, связывающий его с династией Хань. Ему ответил шрамолицый, видимо, глава посольства. На вполне понятном языке он заверил, что прекрасная принцесса найдёт свое счастье в степях хунну.

Дальше Ласточка не слушала: у неё закружилась голова, и она пыталась совладать с собой, чтобы не рухнуть в обморок при послах. Варвары не должны догадаться, что приёмная дочь императора их боится.

Потом рядом с Мэн Ян оказался советник Лю Цзин, улыбнулся девушке и пристально посмотрел ей в глаза. Дурнота схлынула, а Лю Цзин пожелал Ласточке долгой жизни и счастья. Он тоже говорил о наследнике, которого Мэн Ян должна родить шаньюю, о том, что ей предстоит защищать интересы Поднебесной среди варваров. Его ласковый голос журчал в ушах, и Ласточка словно погрузилась в сон.

В этом одурманенном состоянии она выслушала последнее напутствие императора, и, упав на колени, поблагодарила его за отеческую заботу. Лю Бан передал её послам хунну, и вслед за ними Ласточку вывели во двор, посадили в расписную закрытую повозку. В экипаж залезли две служанки, и он тронулся с места.

Мэн Ян спрятала лицо