не укладывался лишь один момент. Как так вышло, что никто из группы так и не обратился за помощью, когда всё пошло не по плану? Даже если рядовые кровники были не в курсе возможностей кровной связи, то Маркус уж точно пользовался связью в оба направления.

Ответ на свой вопрос я получил немного позже. А пока мы удивлённо озирались по сторонам, не понимая, куда нас занёс мой прокол. Вокруг бушевал шторм. Шторм на Балтике, в середине зимы.

Волны с рёвом и треском ледяных глыб бились о скалы, словно пытаясь пробиться внутрь пещеры, Огромные торосы наслаивались друг на друга, образуя завалы. Треск стоял такой, что моментально заложило уши. А ветер, будто стараясь ещё больше усилить хаос, завывал меж камней, поднимая брызги от волн и осколки льда и бросая их на стены пещеры.

Дар уверенно вёл меня вглубь, подгоняя и напоминая про отсутствие времени в запасе. Но всё же без разведки не стоило соваться на чужую территорию, и я направил комаров обследовать пещеру.

Когда первые комары вернулись с каплями чужой крови, внутри меня всё перевернулось.

— Внутри всего пять человек чужих, — прорычал я, — убивать буду с-с-сам, — последние слова я прошипел, сам не заметив, как сменил ипостась на змеиную и рванул внутрь пещеры.

Глава 19

Перед глазами стояла кровавая пелена. Из воспоминаний крови я увидел, как моих людей распяли на деревянных крестах и вскрыли им вены на ногах, сливая кровь в огромную чашу, расположенную внутри пещеры. Одно дело, просто перерезать глотку, и совсем другое — методично по каплям сцеживать жизнь, предварительно накачав чем-то снотворным, отчего бойцы потеряли сознание.

Под звуки жертвенных гимнов присутствующие жрецы по очереди окунались в кровь с головой и скандировали что-то на своём языке. Я узнал лишь много кратное повторение «Исбьерн», потому не сложно было догадаться кто и кому приносил в жертву моих людей.

— Вы-с-с-с прис-с-свали не того! — прошипел я в тишине пещеры и заставил их обернуться. На лицах застыло выражение непонимания и самого настоящего ужаса, но несмотря на это, они всё же преградили мне путь. Тела их покрывали татуировки, которые начали оживать прямо под кожей, а спустя мгновение передо мной стояло пять белых медведей. Для своего вида они были достаточно крупными, но они не были эргами. Я же превышал размерами практически вдвое любого из них.

И хоть действовали они слажено, пытаясь зафиксировать моё тело и разодрать пастями и когтями, у них ничего не вышло. Мои эфемерные когти рассекали их белоснежные шкуры словно горячий нож масло. И нет, я не убивал, я отсекал конечности, оставляя тварей реветь от боли и шока и корчиться от потери крови. За моей спиной я чувствовал Свету и остальных. Они принялись опускать крестовины и снимать умирающих людей. В мою битву они не вмешивались. Лишь Кирана один раз обратилась по кровной связи:

«Света обещает вытянуть всех».

Эта фраза немного успокоила меня, но не охладила гнев, напротив, превратив его в холодную расчётливую ярость. Просто убить их было бы слишком лёгкой смертью.

Когда передо мной остался лишь один противник, он сменил ипостась и упал на колени:

— Не убивай меня, Великий змей! Я готов поклоняться только тебе! — тараторил он на разных языках. Я узнал итальянский, английский, немецкий, французский и даже русский с ужасным акцентом. — Я всё расскажу, только не убивай.

«Комаро, что полагается члену княжеского рода вдруг самолично из трусости решившему сменить покровителя?» — поинтересовался я, кольцами обвивая члена рода Исбьернов.

— Проклятие божественное ему полагается! — не задумываясь ответил покровитель. — А кто это самоубийством решил заняться?

— А какие у тебя отношения с Белым Медведем? — пропустил я последний вопрос мимо ушей. — Его люди вот что сделали с моими… — я показал картину, которую застал в пещере при появлении, — и я планирую сделать с ними тоже самое!

Комаро присвистнул.

— Только мне в жертву не приноси! — тут же последовал ответ. — У нас вроде бы как союз. Тебе ещё новую главу его рода воспитывать…

— Твою мать! — выругался я, обрывая связь. Ещё же должна быть девочка!

Я выпустил дар на полую мощность и планомерно отсекал кровников, родных и друзей. Враги и подавно меня не интересовали, но та единственная искра жизни не находилась.

— Где девчонка? — спросил я по-итальянски. — Я пришёл за ней.

При фразе о девочке трус побледнел ещё сильнее, глаза его забегали из стороны в сторону. Казалось, он панически ищет хоть какой-то вариант ответа, но ни один из них не предвещал ему ничего хорошего.

— Она утонула, — в итоге прошептал он, втягивая голову в плечи и ожидая моего гнева.

— Где и когда? — зашипел я, сжимая змеиные кольца на теле труса. Раздался тихий хруст костей и визг моей жертвы.

— Я всё скажу! Скажу! — выл он, обливаясь слезами. — Там! Там она! Нам убивать своих нельзя! Она сама! Сама! — и Исбьерн указал подбородком на чашу с кровью.

Я снова выругался. Температура крови прекрасно скрывала тело девочки, маскируя её замерший кровоток. Отпустив жертву, я нырнул на дно купели, обнаружив там худенькую замершую фигурку, скованную по руками ногам кандалами. Осторожно подцепив зубами цепи, я вынул из купели тело.

— С-с-свет… — позвал я невесту, — ес-с-сть зс-с-сдес-с-сь ш-ш-шанс-с-сы?

Лекарка метнулась к телу и попыталась откачать кровь из лёгких девочки. Кирана присела рядом и провела руками над грудью, выводя собственной магией жидкость. Алые струйки стекали из уголков рта, по подбородку, образовывая лужу, но девочка всё не приходила в себя.

— Ну же! Давай! — Света вливала лекарскую магию щедрыми порциями, пытаясь ухватиться за последнюю возможность вернуть бедняжку к жизни. — Ничего не понимаю! Она же не ушла!

А девочка с лунного цвета волосами и такого же цвета бровями лежала неподвижно.

«Альбиноска как-то не похожа на дочь земли», —