Но там произошел взрыв, в результате которого погибли дванаших офицера: майор Зуев и старший лейтенант Байрамов. Нам удалось выяснить,что взрыв был организован сотрудником ФСБ майором Шурыгиным.

Я видел лицо Людмилы. Она не испугалась, это мнепонравилось. Она заинтересовалась, в ней проснулся профессиональный журналист.

— Мы попытались поговорить с Шурыгиным, который хотелотвезти нас на явочную квартиру, где находилась Метелина. Однако в дороге онбыл убит. Погиб и капитан Ион Петрашку.

Я хотел сказать и о предателе в наших рядах, но решил неговорить.

— Во время преследования погиб также сотрудник уголовногорозыска Леонид Свиридов, а в здании управления был убит раненый старшийлейтенант Дятлов. Заявляю, что все было организовано по приказу полковника ФСББаркова.

Я перевел дыхание и вытер лоб. Кажется, я сказал все. Всесамое главное. Она посмотрела на меня и выключила магнитофон.

— Круто, — сказала она уважительно.

— Включите еще раз, — вспомнил я о Липатове. Она включила.

— Заведующий секретариатом Георгий Сергеевич Липатов не умерот инфаркта, — сказал я, — он был убит сегодня утром на даче. Ему ввеликакое-то лекарство, очевидно, для того, чтобы обвинить в каких-топреступлениях.

Я замолчал. Магнитофон продолжал работать.

— И все это произошло сегодня? — спросила Людмила.

Я выключил магнитофон.

— Теперь вы понимаете, как меня ищут по всему городу?

Она достала кассету. Посмотрела на меня:

— И что мне с ней делать?

— Оставить у себя. И если я умру, опубликуйте. Онапосмотрела мне в глаза:

— Только в случае вашей смерти?

— Да. Только в этом случае. Мы сидели и обсуждали моюсмерть. Ничего более дурацкого я не смог бы представить.

— Спрячьте пока эту кассету. Я скоро уйду, — пробормотал я.

— Куда вы пойдете?

— Не знаю. Но в любом случае мне нужно что-то придумать,связаться с моими товарищами, найти Михалыча.

— Кого?

— Подполковника Звягинцева. Она снова посмотрела на меня.Почему я не замечал, что у нее такие глаза, лучистые и мягкие?

— Хотите чаю? — спросила она. Я пожал плечами и улыбнулся.

— Можно я у вас попрошу одну вещь?

— Еще одну кассету? — засмеялась она. — Вы уже использовалидве. Одну стащили, а на вторую записали свой трагический текст. — Она решила,что я немного сгустил краски. Пусть думает так.

— Мне не нужна кассета, — сказал я несколько смущенно, —просто я хочу искупаться. Я управлял машиной, в которой не было ни одногоцелого стекла. Я весь в грязи и в копоти.

— Идите в ванную. Сейчас я включу горячую воду, надо немногоподождать, у нас газовая колонка.

— А почему у вас такое необычное расположение комнат? —спросил я. — Обычно ванная бывает при входе, а у вас она между столовой испальней?

— Как в хороших аристократических домах, — засмеялась она, —да нет, все просто. Раньше это была одна большая пятикомнатная квартира, и входбыл с другой стороны, а потом ее разделили, и две с половиной комнаты досталисьмне.

Я сделала обмен. Мы переехали сюда с мужем.

Я выразительно посмотрел на нее. Только не хватало мне иметьдело с ревнивым супругом.

— Нет, — покачала она головой, поняв, о чем я думаю, — мыразвелись год назад, и он уехал в Германию. У него мать-немка. Вы идете вванную или нет? — Она ушла, а я посмотрел на лежавшую передо мной кассету. Кудаделся подполковник? И как получилось, что в здании управления убили Дятлова?Как могло получиться, что они считают меня предателем? Их осталось там всегочетыре человека. И все-таки предатель среди них.

— Ванная готова. Полотенце я повесила там, — показала онамне на дверь ванной комнаты.

Я встал и поплелся туда. Вообще-то было стыдно, есливспомнить, что сегодня утром я крал у нее кассету. Я сложил всю свою одежду настуле, который стоял рядом с батареей. И потом полез купаться. Колонкатарахтела, как автомобиль с неисправным мотором, но вода была достаточногорячей, и я впервые за весь день почувствовал себя гораздо лучше. И, стоя подгорячей водой, закрыл глаза, уже не обращая внимания на шум колонки.

Наверно, я все-таки был настороже и, даже купаясь,прислушивался к звукам за дверью. Входная дверь находилась за столовой, потомшла ванная и уже потом кабинет Людмилы. Она говорила, что две с половинойкомнаты. Наверно, она имела в виду и небольшой коридор, который был междустоловой и ее кабинетом. Я услышал какой-то посторонний шум. Как будто кто-толожками осторожно стучал. А потом вдруг резкий удар, и кто-то вбежал вквартиру. Людмила в этот момент, видимо, вышла из кабинета.

— Что вам нужно? — слышу ее испуганный голос. — Кто вытакие? — А колонка моя работает, но я уже вылез из ванны и дрожащими руками ищусвой пистолет.

— Тебя зовут Людмила Кривун?

— По какому праву вы ворвались в мою квартиру? — возмутиласьона.

Почему эти журналисты такие храбрые, может, это у них отпрофессии?

Второй в это время пошел закрывать дверь. Я вытащил пистолети встал за дверью.

— Что вам нужно? — спросила она.

Мимо прошел второй неизвестный, и я чуть приоткрыл дверь,наблюдая за тем, что происходит в столовой. Стоявший перед Людмилой мужчинавдруг, подняв руку, ладонью ударил ее по лицу. Вернее, даже не ударил, атолкнул на пол. Она отлетела к дивану.

— Поиграем сначала или сразу порешим? — спросил второй.

— Да на что она нужна? — презрительно сказал первый. —Только время потеряем. Принеси подушку из спальни.

Она, видимо, была в шоке — редко кто готов к тому, чтобыполучить удар в лицо… Второй, вероятно, пошел за подушкой. А первый прошел кдивану, и я его уже не видел, только голос слышал:

— Ты сегодня ночью была с группой спецназа. Какие-нибудькассеты или материалы остались?

Она молчала. Наверно, соображала, что происходит. И в этотмомент вышел второй с подушкой.

— Нет, — сказала она, но как-то нерешительно, — не нужно.

— Молчи лучше, — лениво сказал первый.

— А может, поиграем? — спросил второй. — Время у нас ещеесть, а девочка красивая.

— Если хочешь, давай, — согласился первый, — только быстро.

— Нет! — закричала она на этот раз громче. Я приоткрылдверцу. Черт возьми, нужно что-нибудь надеть. Так лучше. Она уже не кричала. Яоткрыл дверь и босиком шагнул в столовую.