«Спасибо, хассаби, но я сама разберусь. Посмотрите третью страницу: я ее чуть переделала».

«Простите, Магдалена, мне действительно не следовало. Вы правы. Имя молодого человека – Эдгар ишт Хавас. Тема закрыта».

Надо же, уступил, а ведь обычно идет до конца.

Едва заметно улыбнулась и написала: «Я не сержусь. Начальник всегда прав».

Чем плохи эти игры – не замечаешь, когда переходишь грань дозволенного.

Сосредоточилась на работе, благо подошла наша очередь. Направилась к изопроектору, налаживать аппаратуру.

Лотеску встал, официально поздоровался с присутствующими. Он дает указания, я выполняю.

Сначала вступительная часть. Отбарабанила ее и перешла к конкретике, за которую отвечал хассаби. Замелькали графики раскрываемости, статистика преступлений и прочая скупая информация, за которой стояли тяжелые трудовые будни Карательной инспекции. Лотеску ровным голосом пояснял изображения, комментировал голограммы.

Нашей работой остались довольны, хотя оценили на «удовлетворительно».

Дальше пришел черед одной из женщин-начальниц. С удивлением услышала в фамилии «ишт». Неужели не дворянка? То-то она держалась в стороне от остальных! Зато одета лучше многих аристократов. Беднягу распекали за крупное магическое мошенничество. Женщина держалась достойно, не оправдывалась и уверенно заверила: все будет исправлено в кратчайшие сроки.

Стоявший у пульта Эдгар подмигнул мне. Отвечать не стала: неудобно после переписки с Лотеску.

Отчеты сменило обсуждение концепции борьбы с магической преступностью. Я терпеливо конспектировала, тайком сцеживая в ладонь зевки. Совещание затягивалось и обещало погрузить в летаргический сон. Жутко хотелось кофе, но встать нельзя.

Прежде мне не доводилось участвовать в подобных мероприятиях. В столицу ездил Барашт, а принявший после него дела Лотеску отчитался за месяц по визуальной связи. Знала бы, в Нэвиле осталась. Скучища смертная!

Час дня. Народ, давно пора проветриться и выпить кофе!

То ли мысли материальны, то ли выдержка министра таки дала брешь, но он наконец объявил долгожданный перерыв. Я вместе с другими секретарями поспешила накрывать стол в соседнем помещении. Эдгар мгновенно оказался рядом, помогая молоть кофе.

– Твой тоже чай не пьет? – он покосился на пакет с зернами.

Кивнула и потянулась за чашкой. Времени мало, нужно успеть.

«Мой».

Мысленно хмыкнула. Кое-кто сегодня играл в собственника. Подумать только, Эмиль Лотеску, как низко вы пали! Или Эдгар прячет парочку секретов?

Искоса глянула на мужчину, который сноровисто утрамбовывал молотый кофе в пищевой накопитель. Не мужская это работа, наводит на мысли. На любителя себе подобных Эдгар не похож, значит, интересуется женщинами. Начальницей? М-да, может, Лотеску действительно хотел предупредить? Положим, мы частенько перебрасываемся пикантными фразочками, но сегодня он столь явно выражал недовольство моим флиртом, на миг показалось – ревнует. Теперь, поразмыслив, решила приглядеться к новому знакомому.

Эмиль Лотеску не романтик, сомневаюсь, будто он вообще когда-то влюбится. Женится на знатной богатой наследнице, продолжит гулять, сменит не одно руководящее кресло. Я, надеюсь, тоже чего-то добьюсь до сорока. Лет через пять подумаю о ребенке. Найду какого-то Эдгара, забеременею. Лишь бы к тому времени денег скопить, дети – удовольствие дорогое. А брак… Уже пробовала заводить женихов и по расчету, и по любви, результат один и тот же. Ну их!

– В первый раз в столице? Прежде я вас не видел.

– А вы частенько здесь?

Помучавшись, запихнула кофе в накопитель и нажала кнопку. На работе все по старинке, а тут последнее слово техники.

– В пятый раз. – Ага, засиделся в приемной. – Так как?

– Вы угадали, в первый. Жуткий муравейник! – пожаловалась я. – Боюсь, если выйду одна из гостиницы, потеряюсь.

Рассмеялась и с намеком посмотрела на Эдгара. Я тебе повод для свидания даю, догадайся! Заодно пойму, стоит ли тратить время. Все же должность секретаря специфическая, почетно занимать ее при министре, а тут в основном кофе, письма.

Эдгар намек понял, предложил показать Штайт. Разумеется, согласилась.

– Твой не рассердится? – неожиданно поинтересовался новый приятель, укладывая щипцами кусочки сахара на блюдце. – Мне показалось, ему не понравилось мое внимание.

Пожала плечами.

– Пусть сердится, я не его любовница.

И шепотом уточнила:

– Что, действительно сердился?

Ну начальник, каждый день сюрпризы! Что мне с ними делать-то?

– Ага, – живо отозвался Эдгар. – Такой взгляд бросил! Знаешь, этакую смесь презрения и угрозы. Мое, мол.

Отшутилась и задумалась. Положим, наши отношения давно вышли за рамки рабочих, не раз ловила себя на мысли, что походим то ли на супругов, то ли любовников, но воспринимала как игру. Нужно аккуратно поговорить с хассаби, выяснить его намерения.

Может, Эдгар все выдумал? В конце концов, Лотеску ни разу не звал в постель. С другой стороны, чувствовала: что-то не так. Только вот «не так» меня полностью устраивало, в том и проблема.

Ладно, давай рассуждать логически. Он с тобой спал? Спал. Ну, и какой интерес представляет тридцатилетняя судимая девица без связей и денег для амбициозного начальника? Покувыркаться месяцок? Так ты не королева красоты, да и спать, с кем работаешь, – верх пошлости и идиотизма. Лотеску не завел интрижки ни с одним секретарем, а с тобой вдруг? Угу, щас! Вот и успокойся.

Подхватив поднос с чашкой и бисквитами, поспешила в зал. Сначала еда начальству, потом можно перекусить самой, в той же буфетной.

Увлеченный беседой с коллегами Лотеску кивнул и, казалось, не заметил бы, упади рядом звезда.

Романтическая версия с треском провалилась. Вот он, Эдгар, рядом, подмигивает, а начальник не смотрит. Неинтересно ему – тут руку на отсечение даю, повадки хассаби изучила.

Эдгар оказался забавным малым, начитанным, но немного заносчивым. Сразу видно, избалован женским вниманием. С его слов, он отличный организатор, чуть ли не лучший личный помощник в городе. Эдгар не скупился на похвалы себе, подробно рассказывал, как спасал совещания, помогал выйти из щекотливых ситуаций. Слушала, слушала и нанесла удар под дых, поведав о прежней должности. Так, сама не желая, превратилась в самого уважаемого человека в комнате.

О причинах смены должности ответила полуправду: «Хассаби Лотеску очень просил, я теперь на полторы ставки». На мою беду одна из секретарей с улыбкой змеи брякнула:

– Разве вас не судили?

В буфетной повисло тягостное молчание. Все взгляды устремились на меня.

С гордо поднятой головой перешла в наступление: