а затем безжизненно осела на крышу.

– Ариадна! – закричала я и поползла к ней, но передо мной внезапно появилась Пенни. Она наклонилась, сильно дернула меня за волосы и крикнула:

– Ну как, нравится? – Затем Пенни ударила меня под ребра носком своей туфли и снова закричала: – А так нравится? Лживая мерзавка! Такая же, как твоя сестра!

Кожа у меня на голове под волосами горела огнем, но я, не обращая на это внимания, пыталась вырваться, чтобы приблизиться к Ариадне. Мне очень не нравилась темная лужица, которая начала скапливаться вокруг головы моей подруги.

– О, нет, – прошептала я.

Пенни ослабила свою хватку, она тоже заметила неподвижно лежащую под мелким дождем Ариадну.

Время замедлило свой бег. Пенни споткнулась.

А я бросилась вперед.

Глава двадцать пятая

– Очнись, Ариадна! – крикнула я.

Спустя несколько секунд веки Ариадны дрогнули, и она начала стонать.

Слава богу, она жива!

– Ариадна, ты в порядке?

– Да, – прошептала она.

Почувствовав невероятное облегчение, я схватила дневник, прижала его к своей груди и перекатилась в сторону. Теперь я оказалась в опасной близости от края плоской части крыши, и у меня закружилась голова, когда я увидела далеко внизу верхушки деревьев и землю.

Пенни мрачно наблюдала за тем, как я карабкаюсь дальше от края пропасти, и сказала, шумно дыша:

– Ну, вернула ты себе этот дурацкий дневник, и что? Все равно я знаю теперь все твои мерзкие тайны.

Слегка пошатываясь, я поднялась на ноги и только сейчас почувствовала, что промокла до нитки.

– А у меня есть твое признание, – сказала я.

– Это ничего не значит! – взвизгнула Пенни. – Я по-прежнему могу кому угодно рассказать, кто ты на самом деле!

Тут зашевелилась Ариадна. Она закашлялась, а потом что-то сказала, но так тихо, что я ничего не расслышала сквозь шум ветра.

– Что? Что она сказала? – требовательным тоном спросила Пенни.

– Сделка, – громче повторила Ариадна своим надтреснутым голосом.

Не спуская глаз с Пенни, я подошла к своей подруге, присела рядом с ней.

– Какая сделка? – шепотом спросила я.

Ариадна приложила ладонь к ране на своей голове, из которой сочилась кровь, еще сильнее застонала, но потом сказала:

– Доказательство. У нас есть доказательство того, что Пенни подставили. Ты можешь сказать об этом мисс Фокс.

Пенни хоть и стояла поодаль, но держала свои ушки на макушке.

– И что ты предлагаешь, мышь серая?

А я уже поняла, что имеет в виду Ариадна. Показать мисс Фокс дневник я, разумеется, не могла, но ничто не мешало мне сообщить ей о проделке Скарлет. И тогда Пенни сможет вновь заниматься балетом, а меня… Ну что ж, меня, скорее всего, выгонят из балетного класса вместо нее.

Ариадна повернула ко мне голову и прошептала:

– Айви, у нас нет выбора. Иначе она всем растрезвонит.

Я поморщилась, повернулась к Пенни и неохотно сказала:

– Это правда, у нас есть страница, на которой Скарлет рассказывает о том, как она подставила тебя с тем роялем. Если ты поклянешься… – У Пенни глаза полезли на лоб. – Так вот, если ты поклянешься своей жизнью, что будешь держать свой рот на замке, я признаюсь в этом.

Закончив говорить, я затаила дыхание.

Пенни стиснула кулаки, а затем неожиданно села прямо на мокрую крышу. Посмотрела в серое небо, помолчала немного, а затем грустно сказала:

– Я всю жизнь мечтала стать балериной. Хорошей балериной. Такой, чтобы все любили меня.

– Что ж, тогда ты и я… и моя сестра… мы очень похожи друг на друга, ты не находишь?

– Я не такая, как ты, – хмуро заметила Пенни. Она еще немного помолчала и наконец приняла решение: – Хорошо. Ты расскажешь им, что ты – то есть Скарлет – разбила рояль. Но если мне не разрешат после этого снова заниматься балетом, считай, что наша сделка расторгнута.

Я посмотрела на Ариадну, которая все еще продолжала зажимать ладонью рану на голове. Дождевые капли падали, смешивались с кровью и розоватыми ручейками стекали у нее по щекам.

– Отлично, – сказала я. – Договорились.

Я подхватила Ариадну под мышки, помогла ей встать. Поднявшись, она всем телом повисла у меня на руке. Сжав в свободной руке дневник, я осторожно повела свою подругу к открытому световому люку.

Когда мы проходили мимо Пенни, та даже не шелохнулась.

– Как ты? – снова спросила я Ариадну.

– Отлично, – ответила она, но спустя буквально пару секунд закатила глаза, и у нее подломились ноги. Я обхватила Ариадну и на руках внесла ее внутрь школы.

У подножия лестницы собралась кучка девочек, все они возбужденно галдели, перекрикивая друг друга, а увидев нас, моментально замолкли, испуганно глядя на Ариадну, по лицу которой текла кровь.

Вперед выступила Надия, резко спросила, подбоченившись:

– Что там у вас наверху происходит? И где Пенни?

– Пойди сама и посмотри, – огрызнулась я в ответ.

– Никуда я не пойду в такую погоду!

– Да-да, в такую погоду и простудиться недолго! – поддакнула Этель.

На пререкания с ними у меня не было ни времени, ни желания.

– Вы что, не видите, что мне нужно отвести Ариадну к медсестре? Пропустите нас!

– О, черт, – пробормотала Надия, когда я со стонущей Ариадной на руках протискивалась мимо нее.

– Я помогу тебе, – сказала мне маленькая, робкая на вид девочка. Она подошла и закинула одну руку Ариадны себе на плечо.

– Спасибо, Дот, – пробормотала Ариадна.

Мы с Дот повели Ариадну по коридору, потом вниз по короткой лесенке и уперлись в белую дверь с крупно нарисованным на ней красным крестом. Дот осторожно постучала, но никто не откликнулся. Тогда в дверь забарабанила я – уже во всю силу.

– Что такое? – выглянула из приоткрытой двери медсестра. – К чему весь этот шум?

У медсестры были собранные в пучок темно-каштановые волосы и – редкий случай для этой школы! – дружелюбное лицо. На ее белом халате был приколот бейдж с надписью «Медсестра Глэдис».

– Моя подруга… она упала с лестницы, – солгала я. – Упала и головой ударилась.

Действовать сестра Глэдис начала без малейшего промедления.

– Давайте положим ее, девочки. Как тебя зовут, моя милая?

– Ари… ад… я… все хорошо, – пролепетала Ариадна.

Мы уложили ее на металлическую кровать. В медпункте стояли еще две такие же кровати, была раковина, столик со всем необходимым для оказания первой медицинской помощи и застекленный шкаф с висячим тяжелым замком. А еще здесь резко пахло хлоркой и чем-то «больничным».

– Боже, да вы же промокли насквозь! – воскликнула медсестра.

– А мы только что с улицы. Вошли в школу, и тут Ариадна вспомнила о том,