Я чуть не завизжала от восторга. Мой собственный костюм супергероя! Как и у остальных, это оказался эластичный наряд черного цвета с красными и золотыми вставками на груди, бедрах, манжетах и ногах. Золото искрилось звездной пылью и лунными лучами – дополнительная защита от зубов и когтей.

– Это прекрасно, – сказала я. – Спасибо!

Он ухмыльнулся, довольный собой.

– Можешь примерить позже, – мальчик кивнул на рисунки на полу. – Не буду отрывать тебя от дела.

И я продолжила.

А потом, когда я закончила последнюю деталь, в небе раздался ужасный крик. От него задребезжали окна и сотряслись стены, а по моей коже побежали мурашки. Звук был высоким и пронзительным, словно крик птицы, когда она видит угрозу, и эхом разнесся по всему городу.

В комнату ворвалась Шуки.

– Кики, это случилось! Это действительно случилось! Гандаберунда проснулся!

Время пришло.

Глава двадцать девятая

Мы шли через весь город к Лалита Махалу. Это была великолепная процессия: Чамундешвари восседала впереди на спине Симхи, прекрасная богиня с золотым копьем в руке. Лей, близняшки и я следовали за ними, а Джоджо и Добрая ведьма ехали за нами в сияющей механической колеснице, которую я нарисовала для них перед выходом.

И мы были не одни.

Пока мы шли по улицам, направляясь к длинной белой подъездной дороге для колесниц перед Лалита Махалом и холмами Чамунди, асуры наблюдали за нами с неба. Как буря, они собирались там, отбрасывая на нас тени, ожидая, что же мы будем делать. К тому времени, как мы достигли белой дороги, Махишасура и остальная его армия вышли нам навстречу.

Они рассыпались перед своим сверкающим белым дворцом – сотни чудовищных демонов с рогами, зубами и когтями. Ашвини, разумеется, нигде не было видно. Тогда, на вершине дворца, она ясно дала нам понять, что прощается.

Махишасура отделился от своей армии. В ярком солнечном свете он казался еще больше, чем мне запомнилось, – мускулистый и высокий, с заостренными рогами, раздувающимися ноздрями и сузившимися от злобы янтарными глазами. Он изучал наши лица, задержавшись на моем, и я наблюдала, как он рассматривает мой костюм, его цвета, маленький меч в моих руках. Я с усилием сглотнула, и внезапно меня охватила уверенность, что все это не сработает, что глупо было даже пытаться, что всем, кого я любила – в обоих мирах, – придется расплачиваться за мою глупость.

Монстр скрестил руки на бронированной груди.

– Что это? – прогремел он через разделявшее нас расстояние.

– Это твой конец, Махишасура, – ответила Чамундешвари. – Пора с тобой покончить.

Тот фыркнул.

– Ты всего лишь бледная копия богини, которая изгнала меня, – сказал он. – Почему ты думаешь, что справишься лучше, чем она?

– Это буду не я, – серьезно ответила Чамундешвари.

Я сделала шаг вперед, потом еще один.

– Я сделаю это, – сказала я Махишасуре. – Я хочу драться с тобой, только с тобой. Один на один.

– Зачем мне возиться с такой ерундой, когда я могу просто победить тебя и всех твоих товарищей в бою? – потребовал ответа король демонов. – Ты в безнадежном меньшинстве.

– Правда?

Позади меня раздался лязг стали, и я увидела, как взгляд Махишасуры метнулся через мое плечо. Я знала, что он видит: богиню, льва, ведьму, четверых детей и более сотни храбрых простых людей Майсура. В толпе мелькали и знакомые лица – старик с кокосами, ведьма с черного рынка и женщина, которая каждое утро подметала площадь перед домом Воронов.

А за ними, подобно водяному потоку, маршировали три сотни солдат в черном, красном и золотом.

Махишасура, конечно же, не знал, что солдаты были ненастоящими. Это всего лишь игрушки – маленькие оловянные солдатики, которых я целый день рисовала в гостиной дома Воронов, а заклинание Доброй ведьмы сделало их размером с людей. Они могли идти и стоять в строю, как настоящая армия, но если на них нападут, они тут же рухнут. Эти воины не могли справиться с ордой асуров.

Но этого от них и не требовалось. Они просто должны были заставить Махишасуру заволноваться.

Еще один вопль расколол небо пополам. Махишасура вскинул голову, и его янтарные глаза расширились, когда огромная тень вынырнула из-за облаков и закружилась над нами. Крылья Гандаберунды были такими огромными, что почти закрывали заходящее солнце. Когти рассекли воздух, а четыре сверкающих драгоценных глаза уставились на демонов. Те весьма благоразумно сделали шаг назад.

– Думаю, мы можем победить, – сказала я Махишасуре. Я не пыталась скрыть, что мои руки крепко сжимают меч, а голос дрожит. Мне было все равно, знает ли он, что я боюсь. На самом деле я хотела, чтобы он это знал. – Но после того, что ты сделал с Пипом, я не хочу, чтобы кто-то еще пострадал. Так что если мы сможем покончить с этим один на один, только ты и я, я бы предпочла сделать так.

– Что за глупость овладела тобой, если ты думаешь, что сможешь победить меня в бою? – Махишасура усмехнулся. – Ты что, не слушала, что я тебе говорил? Посмотри на себя! Ты мне не ровня.

– Если ты так уверен в этом, у тебя нет причин отказывать мне.

Его глаза, холодные и расчетливые, впились в мои.

– И каковы же условия поединка?

– Первый, кто поставит другого на колени, станет победителем, – объяснила я. – Если я тебя одолею, ты вернешься в междумирье. Если ты победишь меня, я отправлю Гандаберунду обратно на вершину Майсурского дворца и разобью его золотой глаз.

– Откуда мне знать, сдержишь ли ты свое слово?

– А откуда мне знать, что ты сдержишь свое?

Я видела, как он обдумывает это, стиснув зубы. Затем огромный демон-бизон позади него прогрохотал:

– Девчонка не сможет победить тебя в бою, мой король. Она так же глупа и тщеславна, как и любой другой человек, так почему бы не использовать этот шанс, чтобы преподать ей урок?

Асуры зашевелились, очевидно, увлеченные идеей преподать урок глупой маленькой девочке. Гордость Махишасуры не могла устоять перед таким искушением.

– Очень хорошо, – проворчал он. – Я принимаю твои условия.

Я кивнула. Мои руки были липкими от холодного пота, но я крепко сжала меч и сделала еще один шаг вперед, потом еще, пока между мной и королем демонов не осталось всего несколько футов. У него не было оружия. Думаю, он в нем и не нуждался, когтей и зубов было достаточно, чтобы разорвать меня.

– Можешь ударить первой, – великодушно разрешил он. Орда позади него захихикала.

Поэтому я ударила первой. Я подняла меч и бесполезно махнула им в его сторону.