Стало стыдно за свою наивность и болтливость. Я подошла и ткнула его пальцем в грудь.

– Дальше пойду сама.

– Проклятье, Дана… – Кай недоверчиво поморщился, но я уже гордо развернулась на пятках.

Правда, с трудом удержалась на ногах – так все поплыло перед глазами. Но я понимала: Кай будет продолжать разыгрывать из себя героя, упрямо тащить меня и ни за что не признается, что сам выбился из сил. Поэтому решила притвориться строптивой девицей, чтобы не задеть его гордость.

– Ты сейчас упадешь, – мрачно предрек он мне в спину.

– Нет, – я вздернула подбородок и успела схватиться за дерево, – я вполне способна идти без твоей помощи.

– Героиня хренова… – В два счета Кай догнал меня, подхватил на руки.

На миг я потеряла ориентацию в пространстве, а когда открыла глаза – его лицо оказалось совсем рядом, вся злость из взгляда уже испарилась, остались лишь снисходительная насмешка и нежность.

– Ты думаешь, что можешь меня перехитрить? – произнес Кай, крепче прижимая меня к груди. – Что ты опять доказываешь?

Я закусила губу и отвела взгляд.

– Доказываю, что мы оба хреновы герои.

Он фыркнул.

– Я не герой. Я контрабандист, который травит протурбийцев. Забыла?

Я спрятала лицо у Кая на плече.

– Я еще хуже. Мне подумалось, что черные существа могли добраться до Лизы. И я смирилась с этой мыслью. Понимаешь?

Ну вот. Высказала то, в чем боялась признаться самой себе. Я не хочу делить его больше ни с кем.

Кай снова споткнулся. Я испуганно вскинула глаза, но поняла, что на этот раз он просто не смотрел себе под ноги. Только на меня. Я попалась – и уже не могла отвести взгляд. Что-то подобное происходило между нами ночью. То, что подтолкнуло нас заняться сексом вопреки всем доводам разума. Я поняла, что среди кошмаров незнакомой планеты, голода, холода, усталости и физической боли именно это и дает нам силы держаться. Потребность в ком-то близком? Моральная поддержка? Любовь?!

Что бы это ни было, оно напоминало крохотный огонек свечи, едва затеплившийся между нами. И мы с Каем оба, похоже, отчаянно боялись его задуть.

– Мы найдем ее, – прошептал он, – и потом…

Я быстро приложила руку к его губам.

– Спасибо.

Лучше не произносить этого вслух. Загаданные желания имеют свойство не сбываться.

Кай сделал еще несколько шагов и вздрогнул. Что-то в его лице изменилось. Он наклонился, медленно поставил меня на землю.

– Что случилось? – Я опустила взгляд вниз и ахнула: по обе стороны от его лодыжки из земли торчали железные скобы. Обе они сходились вместе, впиваясь штырями в ногу Кая.

Капкан?!

– Это из-за меня… – я рухнула на колени, схватилась руками за скобы, пытаясь их разжать, – ты не смотрел под ноги… из-за меня… прости… прости… нельзя было отвлекаться…

Я чуть не заплакала, когда увидела, как ткань штанов начинает пропитываться кровью. Ну как можно было так витать в облаках! Зачем только начала мечтать о любви? Здесь нет подходящего времени для нее! Только боль! Только опасность!

– Белоснежка… отойди… – странным, приглушенным голосом ответил Кай.

– Подожди, я помогу!

К счастью, капкан оказался хорошо смазанным и не ржавым, потому что даже мои ослабевшие руки смогли развести скобы в стороны и помочь Каю освободиться. Он сделал шаг, упал на колени, по всему телу пробежала судорога. Расширившимися от ужаса глазами я следила за ним.

– Отойди… подальше… только осторожно… – Кай повернул голову, попытался улыбнуться, но получился звериный оскал.

Я уже начала догадываться, что обычное ранение не вызвало бы такого эффекта.

– Что с тобой? – прошептала, ощущая, как ухает в груди набат.

– Думал… что никогда уже не почувствую этого… – он отрывисто усмехнулся, пальцы скрючились, загребая траву вместе с землей, спина выгнулась, – ты только не пугайся сильно…

Поздно. Так я не боялась, даже когда Бизон сбросил меня в поток.

– Пожалуйста, – я обхватила голову Кая руками. Как раз чтобы увидеть, как закатываются его глаза, – скажи, что происходит?

– Капкан… смазан… – из-под его побелевших губ вырвался мучительный стон, – парализующим ядом… не думал, что когда-нибудь… снова испытаю это…

Я перевела взгляд на торчащие окровавленные железки.

– Откуда ты знаешь? Ты уверен?

Тело Кая начало сотрясаться в мелких конвульсиях. Зубы стали клацать.

– Д-да… – прохрипел он, – так протурбийцы… наказывали… рабов…

Рабов? Он был рабом?! Из всех версий и догадок эта казалась самой невероятной. Интересно, Кай признался бы мне, если бы не роковая случайность? Я и подумать не могла, что протурбийцы могут использовать людей в таком качестве. А как же мирные соглашения между нашими цивилизациями? Как же многочисленные дипломатические миссии по освоению протурбийских планет?

Разве что нелегально. Такое могли проворачивать нелегально, особенно в отдаленных уголках космоса, до которых не всегда доставало строгое око закона. Так же, как оно не всегда охватывало торговлю алкоголем. Теперь понятно, почему Кая не мучила совесть за контрабанду. Глупый, почему сразу все не рассказал!

Стон Кая перерос в крик. Мышцы резко обозначились под кожей. Когда я коснулась его, то ощутила в них стальное напряжение. Болевой спазм. Кая словно разрывало изнутри, он то выгибался, то скручивался в клубок, подтягивая колени к лицу. Крики рвались из горла, хоть было заметно, что он пытается их сдержать.

Я не могла наблюдать за его мучениями и просто сидеть в сторонке. Прижала к груди его голову с влажными от невольно проступивших слез щеками, склонилась к уху.

– Ш-ш-ш… я с тобой, – прошептала, всеми силами стараясь удержать дергающееся тело хоть в каком-то подобии покоя, – все будет хорошо, Кай.

Твердила и сама себе не верила. А вдруг он сейчас перестанет дышать у меня на руках?! Что я тогда буду делать?

– Только не умирай! – взмолилась я, кусая губы. – Только не бросай меня одну!

– Уходи… – через силу прохрипел Кай. – Услышат…

– К-кто услышит?

Я оглядела безмолвные деревья и кусты. Вспомнила о черных существах. Конечно, крики далеко разнеслись по лесу. Неужели нас обнаружат? Стало нехорошо. Тревожно.

– Уходи! – Кай оттолкнул меня, уткнулся лицом в землю, стискивая в кулаках пучки вырванной травы.

Показалось, что вдалеке между деревьями мелькнуло что-то темное. Только ли показалось? Чем больше я напрягала зрение, тем сильнее уверялась в обратном.

– Не уйду! Здесь никого нет, – соврала дрожащим голосом.