– Я не могу вспомнить тот поцелуй, поэтому мне придется поверить тебе на слово. Но я просмотрел видео, которые записал сам, Кейт. И не раз. Могу обещать тебе, что тот поцелуй не означал прощание. Он означал то, что мы должны найти какой-то способ быть вместе, потому что я не хочу потерять тебя.

* * *

В ресторане шумно и многолюдно, но учитывая, что сегодня субботний вечер, нам, вероятно, повезло, что нам достался столик. Вдоль стен у входа развешаны постеры мексиканских фильмов. Официантка ведет нас к маленькому столику у запасного выхода, он стоит прямо под высоким красочным портретом ковбоя, низко надвинувшего шляпу на глаза. Мы с Треем несколько раз пытались расслышать друг друга сквозь громкую музыку, гул компании из двенадцати человек, сидящей возле нас, и пары позади, с двумя капризными малышами, но в конце концов мы сдаемся и решаем просто переплести наши ноги под маленьким столиком, пока мы едим фахитас[20].

Дождь немного ослабевает к тому времени, как мы заканчиваем есть, и Трей предлагает найти более тихое место, чтобы спокойно поговорить. Похоже, мы остановились в одном из немногих кварталов Вашингтона, где не найти ни одного «Старбакса», поэтому мы забегаем в маленькое кафе и заказываем один кофе и десерт с мороженым, предположительно, на двоих. Я думаю, десерт полностью отойдет Трею, потому что я только что слопала фахитас. Но он с ежевикой, и так приятно пахнет, когда официант ставит его перед нами, что я сдаюсь и пробую кусочек.

Когда от десерта не остается и следа, а официант наполняет наши кружки, Трей берет меня за руку, потянувшись через стол и переплетая наши пальцы.

– Ладно, помнишь то, что я сказал тебе на стоянке? Я был серьезен. Мы должны найти какой-то способ сделать так, чтобы у нас все получилось. И я думаю, что для этого потребуется абсолютная честность и открытость с обеих сторон. Давай начну я?

Я киваю, и он продолжает:

– Когда ты передала мне диск, я просмотрел его несколько раз, а потом позвал отца. Я был уверен, что это я на видео… ну, ведь этот парень знал, что я делал в ту субботу…

Я ухмыляюсь.

– Да. Я как раз собиралась спросить тебя, чем же ты занимался в ту субботу.

Он корчит мне гримасу и затем говорит:

– О’кей, пересмотрим наш договор. Абсолютная честность и открытость во всем, что мы делали после четырнадцати лет.

Я смеюсь.

– Хм… Мне нужно подумать об этом.

– В общем, я знал, что это я. Но, Кейт, я почти уверен, что ты тоже смотрела это видео, и не раз. Что видела ты?

В замешательстве я приподнимаю бровь.

– Я видела… тебя, записывающего сообщение для нас двоих.

– Да, но… – Он качает головой. – Тот парень на видео был мной, но выглядел он довольно неважно. Казалось, он уже несколько дней не спал. И точно не брился.

– Тебе идет небольшая щетина.

– Буду иметь это в виду. Но выражение моего лица… ну, я будто не терял надежды, но вместе с этим я выглядел немного маниакально. Будто был напуган. Будто это была последняя попытка, и, если я не верну тебя… – Он качает головой. – В общем, когда ты вернешься домой сегодня вечером, посмотри это видео и постарайся поставить себя на место моего отца. Или на место своих родителей, если бы такое видео снимала ты. Как ты думаешь, какой совет они бы тебе дали? Даже не учитывая все политические аспекты и путешествия во времени?

Я задумываюсь над его словами. Мама бы отреагировала слишком остро. Она была бы в ужасе, и, вероятно, я получила бы приказ держаться от Трея как можно дальше. И я знала, что она именно так и поступит, поэтому не стала бы ей ничего рассказывать. Но папа… Я почти уверена, что доверилась бы ему, и…

– Папа сказал бы мне быть очень, очень осторожной. Все обдумать и быть уверенной, что я знаю, во что ввязываюсь.

Он кивает.

– Именно это мой отец и сказал мне. Быть уверенным, что я думаю своими мозгами, а не…

– Сердцем?

– Вроде того, – говорит он с кривой усмешкой.

– О. Поняла.

– Ну что ж, давай поговорим об этом позже. Вернемся к разговору о папе. Он хотел, чтобы я закончил учебу в Перу, в моей старой школе. Это многое говорит о том, как сильно он волновался, ведь такое решение могло бы разочаровать его собственного отца во всей этой истории с тремя поколениями, окончившими Брайар Хилл. И я отказался, хотя шесть недель назад именно этого я и хотел – ну кто захочет сменить школу в последний учебный год? Но я знал, что он предлагал это только потому, что хотел отдалить нас друг от друга.

Я видела его отца всего один раз, но меня это задевает. Я чувствую себя болезнью, от которой он пытается защитить своего сына, и как бы мне ни было неприятно это признавать, он прав. Я стараюсь скрыть свою реакцию, но Трей все замечает.

– Эй. – Он подносит наши сцепленные руки к своим губам и целует мои пальцы. – Он не знает тебя, Кейт. Но когда-нибудь узнает, и когда все это безумие закончится, он поймет, почему я уверен, что ты стоишь того, чтобы за тебя боролись.

Я отрицательно качаю головой.

– Я не буду вставать между тобой и твоими родителями, Трей. Я не знаю, о чем я думала, втягивая тебя в это дело. Твой папа прав, я вела себя эгоистично и…

Я пытаюсь вырвать свою руку и встать из-за стола, но Трей только крепче сжимает ее.

– Что? А мое мнение не в счет? Сядь, Кейт. Дай мне закончить. Прошу тебя.

Я откидываюсь на спинку стула и устремляю взгляд в пустую десертную тарелку. С минуту он молчит, поглаживая мою руку, пока я, наконец, не поднимаю на него глаза.

– Как я уже говорил, – продолжает он, – я поставил точку во всей этой истории с Перу. В итоге мы пришли к компромиссу. Он слишком сильно волнуется за меня, но в глубине души доверяет мне. Я сказал ему, что не собираюсь прекращать встречаться с тобой, но сделаю все возможное, чтобы держаться подальше от всей этой истории с киристами. Судя по тому, что ты мне рассказала, я все равно ничем не смогу помочь. То есть я хочу знать, что именно ты делаешь. Черт, я в любом случае буду волноваться, но думаю, что лучше знать, чем не знать. Но… Мне нужно задать тебе пару вопросов, ладно? Во-первых, все эти временные линии…

– Ладно…

Он прикусывает нижнюю губу.

– Я не знаю, как это выразить… та, другая, версия меня… как ты думаешь, он все еще где-то существует? В общем, я слышал об этой теории множественных вселенных, где различные реальности как бы сосуществуют. Как ты думаешь, произошло именно это? Ты выпала из другой реальности, когда вернулась и спасла Кэтрин?

Я пожимаю плечами.

– Я не знаю. Кэтрин сказала, что даже в ее эпоху они не разобрались в этом. Но я знаю, каково было твое мнение об этой теории в другой временной линии.