Ринкот впервые видел брата в таком состоянии. Даже после смерти родных Вардэн умудрялся держать лицо, но сейчас присутствие духа изменило ему…

– Я делаю все возможное, – негромко сказал маркиз, – ищейка уверяет, что леди Анна жива, и ей пока ничего не угрожает. Возможно, ее держат в приемлемых условиях. Кстати, в трущобах ее нет, – это я проверил в первую очередь. Мы будем продолжать поиски.

* * *

Ночь в полузаброшенном доме получилась беспокойной. Анне пришлось применить всё свое ведьмовское умение, чтобы утихомирить резвящихся под полом мышей. Потом кто-то громко скребся на чердаке и пищал до ломоты в висках, мягко прыгая по засыпанное сухими листьями крыше. Измучившись и замёрзнув, девушка склонилась над огнем, тлеющим в камине, позволяя жару согреть тело под тонкой нижней сорочкой, затем резко развела руки в стороны и, выпустив силу, приказала:

– Твари лесные, полевые, луговые, болотные и поднебесные прочь отсюда! Бду-бду-бду!

Шум превратился в грохот. Шелест, писк, скрип, шебуршание… Все прекратилось только минут через пятнадцать. Убедившись, что больше никто и ничто не помешает ее сну, Анна забралась в постель и, согревшись, наконец-то, уснула.

Утром ее разбудил улыбающийся слуга.

– Маленькая леди вставать! – коверкая слова, сказал он, внося за ширму кувшин с горячей водой, – господин ждать маленькую леди на завтрак! – потом смешно сморщил лицо: старый Смог благодарен Вам, маленькая леди, – мыши ничего не погрызли этой ночью!

Девушка подождала, пока старик выйдет, затем осторожно выбралась из постели. Пол был ледяным, поэтому пришлось сначала на цыпочках подскочить к очагу и разложить дрова на присыпанных пеплом угольях. Шаль пригодилась, позволив ей продержаться ту пару минут, пока древесина медленно, словно нехотя тлела, занимаясь, а потом вдруг жарко полыхнула, делясь теплом с остывшей за ночь комнатой. После этого Анна привела себя в порядок: умылась, причесала волосы найденным возле умывального таза гребнем и заплела косу. Шпильки сложила в карман, надеясь, что к вечеру ее уже найдут и возиться с высокой прической без зеркала не придется.

Едва Анна открыла скрипучую дверь, как в коридоре появился туземец:

– Прошу Вас, маленькая леди, прошу! – поклонился он, предлагая пройти прежней дорогой.

Цереш сидел в кабинете в том же самом кресле, словно и не уходил. Он был угрюм и так сжимал губы, что становилось понятно: он жалеет о вчерашней откровенности. Девушка негромко поздоровалась, подошла ближе, присела в кресло.

– Прошу Вас, миледи, – буркнул лорд, снимая колпак с огромной тарелки полной яиц, приготовленных несколькими способами. Здесь были перепелиные яйца, запеченные в золе, яичница с беконом, омлет с грибами и сыром, яйца бенедиктин, яйцо-пашот на ломтике поджаренного хлеба, два яйца «всмятку» в маленьких «рюмочках» и что-то шкворчащее и пахнущее рыбой в кокотницах.

– Ешьте, – Влад протянул девушке тарелку, предлагая самой наполнить ее и тут же ворчливо добавил: – для меня Смог так не старается…

– Маленькая леди разогнала всех мышей! – подал голос довольный слуга, внося поднос с горячим чаем.

Цереш молча наполнил свою тарелку, и уткнулся в нее, поднимая голову лишь для того, чтобы сделать глоток чая или взять кусочек тоста. Анна последовала его примеру. Есть хотелось, а неведомый повар сумел приготовить все очень вкусно.

Насытившись, хозяин странного дома немного расслабился и сообщил:

– На рассвете прилетел гонец от лорда Бартона, мои бумаги на выезд еще не готовы. Вам придется пробыть в этом поместье еще некоторое время.

– А потом? – осторожно спросила девушка.

– Смог выведет Вас на дорогу к столице, а оттуда доберетесь на почтовом дилижансе, – равнодушно ответил мужчина.

Анна промолчала. Ей все больше казалось, что ее похищение никак не связано с отъездом Цереша на Острова. Кто может помешать аристократу покинуть столицу в частном порядке? Только король. Подписывать «подорожную» нужно чиновникам, останавливающимся в королевских трактирах, пользующихся королевскими лошадями на почтовых станциях. Правда, отъезд благородного путешественника принято отмечать в «дорожной книге» на выезде их города, да и путешествие на корабле потребует записи в судовом журнале, но все это простые правила, исполнимые по пути следования. Что же держит родственника Хэвишшемов в городе?

Размышляя об этом, девушка молча пила чай, разглядывая кабинет. Тут было оружие, были полки с книгами и широкий письменный стол, задвинутый в угол. Мебель украшала инкрустация из перламутровых пластин, полированного обсидиана и туфа. Кое-где на полках стояли странные статуэтки, лежали причудливые раковины и низки грубых бус, украшенных перьями и деревянными палочками. Обычный мужской кабинет, несущий четкий отпечаток личности владельца. Почему-то Анна была уверена, что кабинет лорда Влада в столице совершенно безлик, зато соответствует последней моде. Странность была лишь в том, что эта яркая комната прячется в глубине полуразрушенного дома. Зачем благородному лорду нужна такая нора на приличном расстоянии от столицы?

Вскоре Анна узнала «зачем». После завтрака лорд Цереш поднялся и сообщил, что оставляет кабинет в распоряжении леди:

– Я появлюсь не раньше обеда, а Вы чувствуйте себя как дома. Можете брать книги, карты или головоломки, – небрежный жест в сторону шкатулок, – рукоделия у меня, к сожалению, нет. Если что-то понадобится, вызывайте Смога.

Анна смогла лишь подняться и сделать вежливый книксен. Едва лорд ушел в комнату, как вновь явился темнокожий слуга, чтобы убрать посуду. Девушка помолчала, но не выдержала и спросила:

– Смог, а чем тут занимается лорд Влад? Охотится?

– Нет, маленькая леди, милорд – великий шаман, он творит кхуга!

– Кхуга? – не понимая, переспросила Анна.

– Кхуга – это как песня шаманов, – кое-как подобрал слова туземец.

– Заклинания! – не сразу, но догадалась девушка.

В ответ старик пожал плечами и ушел. Пользуясь моментом, Анна открыла шкатулку с картами, разложила начало пасьянса, а затем, ежеминутно прислушиваясь к доносящимся из коридора звукам, принялась осматривать полки и ящички.

Через полчаса стало понятно, что ничего ценного или важного лорд Влад в кабинете не держал. В ящиках стола обнаружились перья, бумага, старые письма от портных и сапожников. Отдельной стопкой лежали счета за некоторые лабораторные ингредиенты, овощи, одеяла, а также содержание кучера и двух лошадей.

На книжных полках были травники, монографии по магии, несколько грошовых романов и справочники по анатомии, географии и морскому делу. Все коробки, шкатулки и поставцы легко открывались, но содержали в себе самые обыкновенные вещи, либо полную ерунду, которую хозяин хранил только потому, что забывал выбросить.

Запертым оказался лишь нижний ящик стола. Зная по опыту, что именно там люди любят хранить свои секреты, Анна вынула из кармашка шпильку и провозилась минут десять, прежде, чем открыла маленький замочек. Внутри был портрет юной девушки, обложенный жемчугом и сухими розами. Анна догадалась, что это была та самая Бринн. Еще не леди Клеймор, а скромная воспитанница начальника порта.