Калинин. Ты слишком много болтаешь! Я понял тебя и сделаю то, что обещал. А потом ты отдашь мне кассеты.

Злобина. Нет. Они мне дороги (смеется). Как память. И потом, эти шалости так меня заводят. Особенно там, где ты…

Калинин. Заткнись! Все, пока.

(Повесил трубку.)»

Расшифровка телефонного разговора Артура Калинина и неизвестного. Звонок произведен на мобильный телефон. Калинин называл неизвестного именем Рафаил. Личность устанавливается.

«Калинин. Здорово!

Неизвестный. Салам, Артур-джан!

Калинин. Есть откуда перезвонить? С городского.

Неизвестный. Сама собой!

Калинин. Давай, я жду!

(Повесил трубку.)»

Неизвестный перезвонил через пять минут.

«Калинин. Еще раз здравствуй!

Неизвестный. Слушаю тебя.

Калинин. Должок за тобой, Рафаил.

Неизвестный. Я помню, дорогой. Ты можешь забыть, а я помню.

Калинин. Это правильно.

Неизвестный. Я всегда по понятиям живу. Ты знаешь.

Калинин. Знаю, знаю, ты честный пацан. Так вот, мне твой человечек нужен, который недавно хорошо потрудился.

Неизвестный. Он отдыхает сейчас. После такой работы полезно отдохнуть, сам понимаешь.

Калинин. Да, тут всех легавых стравили на него. Но работа тонкая, люди не простые, подход нужен.

Неизвестный. Двое, что ли?

Калинин. Да. Ты не переживай, я заплачу, как положено. И долг спишу.

Неизвестный. Нет базару. Вытащу его. Потом отдохнет.

Калинин. Ну, бог навстречу, Рафаил. Бывай, жду звонка.

Неизвестный. Давай».

Объект «Рафаил» идентифицирован как Рафаил Хачикян, по кличке Хач. Криминальный авторитет. Официальный бизнес — ресторан «Севани». Установлено прослушивание телефона ресторана.

Из окна своей огромной квартиры на набережную смотрел Игорь Валерьевич Осадчий. В кресле за его спиной сидела дочь Лариса и плакала.

— Перестань реветь. Сколько можно? — повернулся к ней отец.

— Все идет кувырком, папа! Все разваливается на глазах! Ты должен что-то предпринять. Послушайся Артура…

— Твой Артур — идиот! Бандитом был, бандитом и сдох!

— Как — сдох? — вскинулась Злобина.

— Я хотел сказать сдохнет. — Осадчий недовольно нахмурился и отвел взгляд. — Таких, как он, надо использовать, а не идти у них на поводу.

— Он предлагает реальные шаги. — Лариса с подозрением смотрела на отца. — Он убирает Сергея и эту стерву с телевидения. Сам, без нашего участия. А потом берет управление холдингом на себя.

— Ах, он берет! Скажите пожалуйста, смилостивился! Сергея не так легко заменить, милая моя! И уж, во всяком случае, не твоему Артуру. Ты знаешь, что он под колпаком?

— У кого?

— Неизвестно. Эти кретины упустили машину. Но факт остается фактом. Человек, за которым ведется наблюдение, да еще имеющий такое прошлое, не может руководить моей компанией.

Лариса тем временем набрала номер на телефонном аппарате.

— Кому звонишь? — раздраженно спросил Осадчий.

Лариса была единственным человеком из его окружения, кто мог себе позволить так демонстративно не слушать «хозяина».

— Артуру. Третий раз за вечер набираю. Не берет трубку. — Она прислушивалась к гудкам вызова.

— С шалавами, наверное, развлекается, не до тебя. — Осадчий тяжело опустился в кресло напротив Ларисы.

— Алло! — услышала та в трубке раздраженный женский голос.

— Слышишь, ты! — завелась Лариса. — Быстро мне Артура к телефону!

— Не надо нервничать. Артур не сможет подойти.

— Это почему же?!

— Он умер.

— Как умер? — опешила Лариса.

— Как обычно умирают люди его профессии. Застрелен, — спокойно объяснил женский голос.

— А ты… вы кто?

— Патологоанатом.

— Кто-о? — округлила глаза Зобина.

— Работник морга, — терпеливо объяснила женщина.

— П-почему?

— Потому что кончается на «у». Все. Я отключаю телефон.

В трубке послышался щелчок.

— Ну, что с твоим Артуром? — спросил Осадчий.

— А ты не знаещь? — тихо сказала Лариса.

— Понятия не имею.

— Он убит. Он в морге!

— Что ты говоришь? — деланно удивился Осад-чий. — Ну надо же.

— Это ты велел его убить!

— С чего ты взяла?

— Я знаю, ты! Не своего любимого Сережу, а его.

Выражение лица Осадчего резко изменилось. Теперь

оно выражало только жестокость и холод.

— Да, велел. Потому что он представлял для нас опасность. А Сергея я приструню…

— Для тебя, а не для нас! Для тебя он был опасен! Ты же плевать на всех хотел. Лишь бы остаться у власти. Серый кардинал! Тайная власть! Приятно звучит, правда? Я сдам тебя! Все твои карты раскрою. К той же Истоминой пойду и сдам! — кричала Лариса.

— Только попробуй! — Осадчий побледнел.

— И меня убьешь! Старая сволочь! — Лариса кинулась на отца и расцарапала ему лицо ногтями.

Он отбросил ее от себя и вскочил на ноги. Женщина упала и забилась в эпилептическом припадке. Губы, покрытые помадой, теперь стали белыми — от пены, которая вытекала изо рта. Лариса издавала утробные хрипы и дергалась в конвульсиях. Осадчий, как ни странно, даже не удивился. Он стоял и молча смотрел на нее. Несколько раз его рука ложилась на телефонную трубку, и каждый раз Игорь Валерьевич отдергивал ее. Наконец, увидев, что дочь задыхается, он, словно сбросив наваждение, кинулся к ней и подложил под голову подушку с кресла.

Расшифровка телефонных переговоров между объектом «Рафаил» и Осадчим:

«Рафаил. Игорь Валерьевич, здравствуйте. Мне передали, что вы хотели поговорить со мной.

Осадчий. Здравствуй, Рафаил Оганесович. Правильно передавали.

Рафаил. Я слушаю вас.

Осадчий. Ты с Калининым Артуром знаком?

(Пауза.)

Рафаил. Да.

Осадчий. Я знаю, он просил тебя об услуге.

Рафаил. Какие у нас услуги! Кормим, поим людей…