В общем, я повеселился. Признаюсь, это была моя лучшая поездка в машине «Скорой помощи».

Когда мы подъехали к больнице и второй медик подошел к своему коллеге, чтобы помочь управиться с носилками, он заметил, что мистер Ягодицы сильно покраснел.

– Что случилось? – осведомился врач.

– Пациенту стало немного хуже, но сейчас состояние стабильно, – ответил мистер Ягодицы, спуская носилки на тротуар и покатив меня к отделению экстренной медицинской помощи.

– Ты какой-то испуганный, – заявил его напарник. – Ты в порядке, приятель?

– Да, – огрызнулся мистер Ягодицы. – Все отлично. Я… Ой, господи!

Я не удержался – уж слишком уморительно он солгал – ну, как тут устоять?

Не зря говорят, что смех – лучшее лекарство, но теперь-то я знаю наверняка, что у автора этого крылатого выражения были абсолютно здоровые легкие.

Снорри Йодурссон осмотрел меня во время нового приступа кашля. Оборотень выглядел лет на сорок, хотя, конечно, был значительно старше, как и все члены стаи. Он уже подготовился к хирургической операции и вышел к нам в синих брюках и куртке, которые подчеркивали его поразительные льдистые глаза и густые светлые брови. Острый нос и волевой подбородок делали Снорри похожим на бога грома, впрочем, если учесть антипатию стаи к Тору, подобный комплимент был весьма сомнительным.

Снорри предпочитал довольно-таки эксцентричную стрижку: его волосы оказались короткими по бокам, а на макушке оставались длинными и растрепанными, как у юного придурка студента – о чем я ему также не собирался сообщать.

– У тебя, похоже, выдался неудачный день, Аттикус, – констатировал он, шагая рядом с каталкой, которую пара медсестер везла по направлению к лифту. – Не хочешь ввести меня в курс дела?

– Я могу говорить свободно? – уточнил я, покосившись на медсестер.

– Девочки работают на меня, – усмехнулся Йодурссон и зашел в кабину следом за медсестрами. – Ты можешь рассчитывать на их благоразумие, пока хорошо за него платишь.

– Ясно. Итак, тебе нужно откачать кровь из моего легкого, – произнес я. – И, пожалуйста, используй местную анестезию. Мне нельзя терять сознание.

– Если тебе больше ничего не требуется, то в серьезном вмешательстве нет нужды. Мы засунем трубку тебе в горло, а затем откачаем жидкость при помощи специальных магнитов. Стандартная процедура при воспалении легких! А обезболивание тебе, естественно, не повредит, потому что ощущения могут быть не самыми приятными. Но не нервничай, я выполню твою просьбу, и ты будешь в сознании. Устраивает?

– Превосходно. Но сразу после процедуры мне надо покинуть больницу, так что запиши меня как амбулаторного пациента. А счет отправь Магнуссону и Хёуку, обойдемся без страховки. И включи в свои бумаги все тесты и анализы, которые вы бы сделали для обычного человека. Не сомневаюсь, ты знаешь эту схему. Не забудь упомянуть пулевое ранение и то, как ты мастерски меня зашил. Сам понимаешь, копы не дремлют, а я хочу выкрутиться.

– А пулю я извлек?

– Нет, она прошла навылет, полицейские отыщут ее в моем магазине.

– Значит, пуля не задела твои ребра? И мне не стоит беспокоиться об осколках костей, плавающих в твоей крови?

– Не нужно! Ох!.. Я только что чуть не захлебнулся.

– Ты не против, если я сделаю рентген грудной клетки? Думаю, полицейские захотят посмотреть на снимок. Согласен?

– Если честно, я зарастил дыру в легких, а также входное и выходное отверстия, поэтому снимок будет выглядеть… чуточку парадоксально.

В первый раз Йодурссон нахмурился. До сих пор по его губам блуждала легкая улыбка.

– Ты перегнул палку, приятель.

– Ты собираешься выписать мне счет на тысячи долларов за повязки, которые мне не понадобятся, поэтому не переживай. Ты и твои ребята должны убедительно солгать, когда вас вызовут в суд.

Лифт звякнул, двери разъехались в стороны, и медсестры вывезли меня в коридор, где располагались операционные.

– Ты намерен подать в суд на полицию? – спросил Йодурссон.

– Почему бы и нет? Долги нужно отдавать, верно?

– А у тебя есть улики?

– Хал мне поможет. Между прочим, копы, которые обшаривали мой магазин, были свидетелями того, как их напарник выстрелил в меня, когда я стоял совершенно неподвижно с поднятыми вверх руками! Я даже не оказывал никакого сопротивления, и вообще всю сцену зафиксировала камера видеонаблюдения… Надеюсь, ты тоже меня выручишь, приятель, и после того, как ты опишешь полиции свои медицинские достижения, победа будет гарантирована.

– Я постараюсь, чтобы счет получился максимально большим.

– Именно из-за таких, как ты, мы нуждаемся в реформе системы здравоохранения.

На губах Йодурссона вновь заиграла улыбка:

– А отступные для моей команды?

– Без проблем. История привлечет к себе внимание прессы, такие вещи нельзя оставлять безнаказанными. Просто сообщи Халу, сколько я тебе должен, и я позабочусь, чтобы ты получил чек.

– Полагаю, нам следует поторопиться?

– Ага! Сюда скоро нагрянут копы и журналисты. Я бы предпочел исчезнуть побыстрее.

В результате через несколько часов Снорри тайно вывез меня из больницы через черный ход. Таким образом мы благополучно миновали толпу репортеров, которые топтались на крыльце, но, увы – так и не сумели проскользнуть мимо парня, который караулил нас во дворе.

Как выяснилось, это был сам детектив Карлос Хименес. Он продемонстрировал раздражающе хорошую интуицию.

– Для человека, которому прострелили легкое, вы выглядите очень неплохо, – произнес Хименес.

– Чем могу вам помочь? – процедил я.

– Мне надо взять у вас показания.

– В меня стреляли в Темпе. А вы из Феникса. Вот вам целых два показания.

– Мистер О’Салливан, мне бы хотелось услышать вашу версию событий, чтобы я мог изложить ее в рапорте. После убийства детектива всегда проводится тщательное расследование, а если служителя закона убивают его же напарники, процедура усложняется во много раз. Сделайте мне одолжение, хорошо?

– Ладно. Детектив Фейглс выстрелил в меня без всякой причины, хотя я стоял с поднятыми руками и не делал никаких угрожающих движений или заявлений. Храбрость и самоконтроль детектива Карлоса Хименеса помогли мне избежать других ранений и, весьма вероятно, спасли жизнь, однако я намерен подать многомиллионный иск и выиграть дело… Вам нравятся мои показания?

– Они великолепны, благодарю вас. Но куда вы направляетесь в такой спешке?

– Может, в стрип-бар или в клуб. Давайте, доктор, нам пора. – Снорри покатил меня вперед, а Хименес заметил предмет, висевший на спинке моего кресла.

– Вы и здесь с мечом не расстаетесь?