Иван не ответил. Чжу в рубке уже вводил с пульта цифры кода.

– Это все ты! – рявкнул американец, отскакивая.

Бластер еще только начал появляться в его руке, но Голицын уже понял, что никак не сможет помешать Мейеру выстрелить прежде, чем Чжу в рубке нажмет кнопку блокировки. И тогда – Иван знал это абсолютно точно – никто уже не сможет контролировать, направлять китайцу поток Силы, поддерживающий того в сознании несмотря на бластеры вахты.

Чжу требовалось еще всего несколько секунд. Несколько секунд времени.

Ствол бластера американца навелся на Голицына.

Время. Как там сказали схарги? Время – это лишь иллюзия, порожденная нашим ограниченным сознанием?

Палец Мейера начал сгибаться, давя на спуск. Медленно, микрон за микроном – сейчас Иван мог бы счесть их все. Но вместо этого Голицын закрыл глаза и последним, не поддающимся описанию усилием, исторг Силу к Чжу. И опустошенный повалился на пол – возможно, даже прежде, чем его настиг выстрел «Шилка» Майкла.

В рубке палец Чжу Пэна коснулся черной кнопки экстренной блокировки. «Бета» уснула.

В таком великолепном настроении Ника не видела Горлума уже давно. Последние недели ее спаситель ходил мрачнее тучи, сам почти не заговаривал, а на вопросы отвечал односложно и резко. И вдруг такая разительная перемена! Плечи Павла распрямились, словно с них сняли какой-то тяжкий груз, потухшие было глаза вновь засияли чуть пугающим, но по-своему завораживающим демоническим блеском, уголки губ вздернулись, вызвав появление на щеках таких милых ямочек.

– Собирайся! – крикнул он с порога простенького гостиничного номера, где они жили последние пять дней. – Едем в Москву!

– В Москву? – удивленно переспросила Ника.

Они все время перебирались с места на место, останавливаясь когда в частном секторе, когда в гостинице или мотеле, но крупных городов упорно избегали. Горлум не объяснял, почему, а Ника, пару раз нарвавшись на грубость, быстро научилась избегать лишних вопросов.

– В Москву! – подтвердил Павел. – В Москву, в Москву, в Москву… – весело пропел он. – Ну, если точнее, то в Наро-Фоминск, это от Москвы с полсотни километров, но сначала все равно в Москву.

– Здорово! – шагнув к шкафу, девушка распахнула его дверцы и принялась аккуратно складывать вещи в дорожный чемодан.

– Не то слово! – Горлума, казалось, просто распирало, молчать он не мог и не желал. – Наконец-то все сложилось, как надо! А то я уже почти отчаялся, честное слово!

– А что сложилось-то? – осторожно поинтересовалась Ника.

– Все сложилось!.. На месте расскажу, как долетим. Придется, правда, поработать… Но, надеюсь, в последний раз.

– Поработать? – подняла брови девушка.

– Ну да. Выкинуть пару старых трюков. Но зато потом… – он мечтательно возвел глаза к потолку. – Потом все закончится.

– Звучит двусмысленно, – заметила Ника, застегивая чемодан. Вещей у нее было совсем немного.

– Потом, все потом! – казалось, Горлум с большим трудом сдерживает себя, чтобы не проболтаться раньше времени. – Собралась? Отлично. Тогда вызови такси. В пять сорок пять у нас самолет, за полтора часа надо быть в аэропорту, так что времени не так много.

Кивнув, девушка направилась к телефону.

– Голицына помнишь? – поинтересовался Павел. Сердце Ники в мгновение перешло на дробь.

Девушка собиралась ответить, но дыхание перехватило, и она лишь кивнула.

– Конечно, забудешь такого… – усмехнулся Горлум. – Он сейчас здесь, в госпитале, – Павел указал на высокий забор, из-за которого поднималось высокое, явно современной постройки здание, больше похожее на дорогой офисный центр или пафосный отель, чем на больницу. – В палате интенсивной терапии.

– Ч… Что с ним? – смогла, наконец, выдохнуть Ника.

– Допрыгался, – нотка неприязни, проскользнувшая в тоне собеседника, больно резанула ей слух. – Лежит в коме. Недели две уже. Это только тут две недели, а до этого еще черт знает сколько где-то там провалялся, – Павел махнул рукой в направлении затянутого низкими серыми тучами неба. – Никто толком не понимает, что с ним.

– Кошмар… – прошептала девушка в ужасе. Горлум поморщился.

– Ну, он знал, во что ввязался. И если уж на то пошло, он у нас и так уже года три как в дол г живет, а то и все четыре… Впрочем, в наших с тобой силах продлить ему кредит еще на какое-то время – до следующей глупости. Ну и самим в накладе не остаться. Задача проста: нужно проникнуть в палату и снять у него с пальца кольцо…

– Кольцо? – сердце Ники упало. – У него кольцо?

– Ну да, простенькое такое колечко на указательном пальце правой руки.

– Ах, на указательном…

– Да какая разница, на каком?! – Горлум, похоже, начал сердиться. – Хоть на мизинце! Дело не в пальце, а в кольце! Это не просто кольцо, это трофей из мира схаргов. Слышала о трофеях?

Девушка кивнула.

– Ну вот. Судя по всему, это очень мощный трофей, высшей категории. Голицын, очевидно, считал, что сумеет с ним совладать – и надо сказать, шанс у него был – но теперь контроль потерян, и кольцо губит его. Девять шансов из десяти, что это именно оно не дает ему выйти из комы. И если его не снять как можно скорее, он так и останется на всю оставшуюся жизнь овощем. Если, конечно, еще не поздно…

Ника побледнела.

– В госпиталь пойдешь ты, – продолжал Павел. – Может оказаться, что просто так снять кольцо с пальца не получится. На этот случай вот тебе инструмент, – вынув из кармана, он протянул девушке серебристый цилиндрик с мизинец размером.

– Что это? – спросила Ника, разглядывая вещицу.

– Ранольский медицинский лазерный резак. Осторожнее! На торце кнопка, не нажми случайно, без рук останешься! Если кольцо не будет слезать, отрежешь ему палец.

– Что?! – ахнула она.

– Что слышала! Всяко лучше расстаться с одним пальчиком, чем сдохнуть в коме! Рана почти тут же закроется, много крови он не потеряет. Может, если очухается, ему потом альгерды даже новый палец вырастят, они это дело умеют. Ну что, справишься?

Все еще дрожа от ужаса, девушка молча кивнула.

– Ну вот и ладушки. Кольцо положишь вот сюда, – из рюкзака на спине Горлум извлек предмет, похожий на обычный термос, и также передал его Нике. – Будь с ним предельно осторожна – с кольцом, в смысле. На Зите все три эксперта, работавшие с ним, откинули копыта один за другим. Но так и не поняли, с чем имеют дело, дурачки… Голыми руками старайся хвататься по минимуму, о том, чтобы на палец надеть – и думать не смей! При первой же возможности спрячь в контейнер и больше его уже не открывай. Все ясно?

Ника снова кивнула.

– Да… А как я попаду внутрь? – она показала глазами на здание госпиталя за забором. – Туда пускают посетителей? В реанимацию?