– Неужели ГРУ своим отставникам выдает спецпропуска? – полюбопытствовал Тавров.

– Ага, как же! – саркастически откликнулся Цветков. – Это визитка местного шефа ГИБДД. Кстати, получше любого спецпропуска!

Кто бы сомневался! Личные отношения в России всегда будут выше служебных, деловых и прочих. Менталитет! Против него не попрешь. Чтобы думать иначе, надо быть либо упертым российским либералом, либо идиотом. Впрочем, между этими двумя категориями не совсем нормальных индивидов у нас в России нет никакой разницы. Наверное, в Америке или Европе это не так, но у нас по-другому быть не может.

Цветков оказался прав: как ни странно, он не заблудился в хитросплетении многочисленных дорог – не прошло и часа, как наш бронетранспортер остановился напротив дома Сувориной.

– Валера в машине, Слава за мной! – приказал Цветков. Видимо, он снова почувствовал себя командиром спецназа. А мы с Тавровым не стали возражать: пусть каждый делает то, в чем знает толк.

Мы с Цветковым подошли к воротам. Дверь в воротах оказалась не закрыта, охраны не наблюдалось. Похоже, что Цветков оказался прав в своих опасениях.

Мы так же беспрепятственно вошли в ярко освещенный дом. Нас никто не встретил на входе, что было совсем неудивительно: всех обитателей дома, включая четырех охранников, дворецкого с женой-кухаркой и саму госпожу Суворину, мы обнаружили в столовой сидящими на стульях вокруг стола.

По закону жанра следовало бы закончить абзац фразой «все они были мертвы». Но я не сторонник нагнетания атмосферы триллера высосанными из пальца ужасами. Я сторонник правды жизни. Зачем мочить семь человек, когда их просто можно связать, угрожая оружием? Несчастным заткнули салфетками рты, крепко привязали к стульям и вплотную придвинули к столу – так что они даже не могли пошевелиться. Наше появление они встретили дружным мычанием: наверное, полагали, что без этого мы не обратим внимания на их несколько необычное состояние.

Мы с Цветковым немедленно пришли на помощь жертвам злоумышленников и в первую очередь освободили их от кляпов. Реагировали они на этот акт милосердия следующим образом.

Охранники (в порядке очередности освобождения):

– Ой, бля!

– Фу, елы-палы!

– Тьфу, блин!

– Твою мать!

Кухарка:

– Ой-й-й-й!

Дворецкий:

– Слава богу!

Госпожа Суворина:

– А что вы здесь делаете?

Что интересно: никому не пришло в голову нас поблагодарить!

Поскольку единственную осмысленную фразу выдала Суворина, то Цветков ей и ответил:

– Мы здесь вас спасаем. Или вы это не заметили?

– А откуда вы узнали, что нас надо спасать? – с подозрением поинтересовалась Суворина, и мне почему-то захотелось немедленно вставить ей кляп обратно в рот. Вообще я отношусь к женщинам уважительно, безотносительно к занимаемому ими социальному или физическому положению: то есть неважно, лежит она в данный момент в постели олигарха или в канаве. Тем более не учитываю распространенных в обществе и презираемых мною ярлыков вроде «бляндинка», «чурка», «стерва» и тому подобное. Но в данном конкретном случае я с трудом преодолел желание взять в прихожей коврик и засунуть его в рот Сувориной с мстительным возгласом: «Заткнись, занудливая сука!» Скажете, недостойно? Разумеется! Потому я этого и не сделал. Но хоть помечтать об этом можно?

Есть очень правильные вещи, которые нам запрещают делать привитые нам с детства правила хорошего тона. Но мечтать об этом никто не в силах запретить!

– Мечислав! Отчего бы вам не взять со стола нож и не перерезать веревки? – раздраженно осведомилась Суворина, вырывая меня из мира моих мыслей. Я не стал говорить, что с большим удовольствием перерезал бы ей кое-что другое, а сослался на отсутствие на столе достаточно острых ножей.

– Так сходите на кухню за острым ножом, нелепый вы человек! – раздраженно выпалила Суворина. Я с обиженным видом удалился на кухню. По дороге я вспомнил, что мне надо в туалет. Там я и отсиделся, предоставив Цветкову почетную миссию освободителя. Терпеть не могу стерв! А с ножом в руке и до греха недалеко…

Пока я отсиживался в туалете, топя свой гнев в позолоченном унитазе, Цветков освободил от пут всех жертв и приступил к выяснению деталей происшедшего. Из показаний присутствующих – всех, кроме кухарки, которая ничего кроме «ой-й-й-й» так и не смогла сказать, – удалось воссоздать картину происшедшего.

Итак, вскоре после нашего отъезда в ворота постучались электрики, которые заявили, что для обнаружения неисправности им необходимо получить доступ к распределительному щиту внутри дома. Разумеется, открывший ворота охранник был немедленно положен мордой вниз под дулом автомата, после чего в течение ближайших двух минут все остальные обитатели дома были приведены в аналогичное положение. Затем их поодиночке препроводили в столовую и уже там конкретно привязали к стульям. Скотч преступники не нашли, зато сразу обнаружили бельевую веревку, которая оказалась ничуть не хуже скотча: старые, многократно проверенные народные средства всегда оказываются на высоте.

Собрав аудиторию, злоумышленники устроили допрос. Большинство жертв, включая охранников, были испуганы до полусмерти, кроме Сувориной. Суворина сразу поняла: убивать их в планы преступников не входит, иначе бы они не парились в помещении в черных масках. Преступники это тоже поняли, поэтому сосредоточили свои усилия на остальных.

Их интересовал ятаган. Двое охранников и дворецкий поклялись, что сами видели, как муж Сувориной, Иван Шарин, вывез коллекцию старинного оружия из дома. Суворина сохраняла презрительное молчание. Тогда предводитель преступников поступил просто и логично. Он взял навороченный мобильник Сувориной – найти его в кучке выложенных на стол мобильников было нетрудно, ибо это был единственный «Верту», – нашел номер, хранившийся в списке контактов под записью «Гувернантка», и вызвал его. Гувернантка, разумеется, ответила на звонок хозяйки. Далее завязался диалог, из которого злоумышленник выяснил все, что ему хотелось узнать. Непонятно, зачем – видимо, желая, чтобы его сообщники были в курсе всего и не подумали, что он от них что-либо скрывает, – главарь через переходку подсоединил телефон к музыкальному центру, и все присутствующие могли слышать его разговор с гувернанткой.

Он сообщил гувернантке, что нашел потерянный телефон и хочет его вернуть. Оно и понятно: «Верту» на дороге не валяются, поэтому вместо геморроя с полууголовными рыночными скупками лучше вернуть дорогой аппарат законному владельцу за солидное вознаграждение – тут дело даже не столько в цене телефона, сколько в списке контактов. Разумеется, для того, чтобы вернуть телефон, нужны координаты владельца. Информацию о координатах – с искренней радостью за хозяйку – сообщила гувернантка. Далее завязался разговор, обычный для молодого человека с приятным голосом и девушки, озабоченной собственным жизнеустройством. Молодой человек сказал, что сам он достаточно успешен и деньги его интересуют мало, зато он коллекционирует холодное оружие и с радостью получил бы какой-нибудь интересный клинок в обмен на возвращение телефона. В ответ гувернантка с глубоким сожалением проинформировала его о том, что месяц назад муж хозяйки, «с которым она уже практически рассталась», вывез уникальную коллекцию холодного оружия из дома к себе на яхту.