* * *

Цветков позвонил мне в начале десятого.

– Подъезжайте-ка к половине двенадцатого на Ваганьковское кладбище, – быстро проговорил он. – Это важно. Несколько изменились обстоятельства. Тавров уже в курсе.

– Что такое, Павел Сергеевич? – заволновался я. – Клиент срывается с крючка?

– Нет, но случилось кое-что такое, что мне очень не нравится, – ответил Цветков. Он сделал паузу, колеблясь, вдаваться в подробности или нет. Наконец, решился:

– Сегодня утром у меня украли ноутбук с материалами. Сами понимаете, что похитили ноутбук не для того, чтобы толкнуть его барыгам на Митинском рынке. В ноутбуке хранилось подробное досье на интересующего нас человека. Боюсь, как бы нас не опередили!

Я принялся лихорадочно собираться: до Ваганькова путь неблизкий. Вспомнив вчерашние опасения Таврова в отношении Цветкова, я решил перестраховаться и позвонил Таврову на мобильник.

– Да, Цветков уже мне звонил и тоже сказал про ноутбук. Вот раззява! – посетовал Тавров. – А еще на броневике ездит, командос хренов!

Через полтора часа я подходил к входу на Ваганьковское кладбище. Я взглядом поискал бронемашину Цветкова, но не увидел ее.

– Мечислав! – услышал я возглас за спиной и оглянулся. Цветков вылез из вишневой «девятки» и подошел ко мне. В руках у него был букет красных гвоздик и пластиковый пакет. Из пакета предательски выглядывало горлышко водочной бутылки. Судя по фирменной пробке, «Журавли».

– А где Тавров? – озабоченно спросил он.

– Вон он, – кивнул я в сторону топтавшегося возле кладбищенских ворот Таврова. Он тоже увидел нас и подошел. Поздоровался, глянул на пакет в руках Цветкова и насупился:

– Странное место для пикника выбрали, Павел Сергеевич!

– Так надо, – коротко бросил Цветков, беспокойно оглядываясь по сторонам. – Идемте, пока она не подъехала!

– Да кто «она»?! – нетерпеливо воскликнул Тавров. – Объясни же наконец, как тебя угораздило так с ноутбуком проколоться и почему мы должны пить на кладбище?!

От сильного раздражения Тавров незаметно для себя обратился к Цветкову на «ты», но тот, в свою очередь, не обратил на это ни малейшего внимания.

– Ради бога, быстрее! – воззвал Цветков, быстрым шагом направляясь к кладбищенским воротам. Мы в недоумении устремились за ним.

Цветков привел нас к большому памятнику черного мрамора с мраморным же цветником. Над верхней частью большой толстой плиты возвышался бюст генерала. Настоящий такой генерал: тщательно высеченные погоны генерал-лейтенанта, не менее тщательно вырезанные из мрамора награды, из которых выделялись орден Красной Звезды и Звезда Героя Советского Союза. Образ воина и полководца дополняли мужественный профиль и волевой подбородок. Золотые буквы на пьедестале сообщали: «Генерал-лейтенант Суворин Сергей Николаевич, 09.09.1948 – 20.11.1993 года» Под надписью – эмблема десантников и их девиз: «Никто, кроме нас!»

Цветков выдал нам с Тавровым по две гвоздики, достал бутылку, четыре пластиковых стаканчика, пару банок тушенки и штык-нож. Разложив все это на небольшом металлическом столике рядом с памятником, он ловко вскрыл штык-ножом банку с тушенкой. Уловив мое движение к памятнику, он прошипел:

– Не надо! Не надо класть цветы. Просто стойте со скорбным видом. Как только я начну разливать водку, тогда и возложите цветы: сначала Валерий Иванович, потом Мечислав. Понятно?

Нам ничего не было понятно, но мы беспрекословно выполняли указания Цветкова, со скорбным видом разглядывая памятник.

– Пора! – прошелестел Цветков и принялся разливать водку по стаканчикам. Тавров торжественно возложил свои гвоздики к памятнику, следом я сделал то же самое. Когда я отходил от памятника, то заметил в конце аллеи двух здоровенных мужиков в черных пальто, профессия которых не вызывала сомнений. Из-за их широких спин выглядывала высокая блондинка.

– Не смотреть! Не смотреть туда прямо! – прошипел Цветков. – Только боковым зрением.

Один из мужчин решительно направился к нам.

– Павел Сергеевич, один громила к нам идет, – предупредил я.

– Взяли стаканы, я буду говорить, – велел Цветков. Мы взяли стаканы, Цветков сделал паузу. До громилы оставалось метров пять. Цветков, видимо, услышал его шаги и тут же громко и проникновенно сказал, словно завершая речь:

– Вот такой он был, Сергей Николаевич! Помянем солдата и генерала!

И залпом выпил содержимое стаканчика. Мы с Тавровым сделали то же самое. Громила озадаченно застыл рядом с нами. Мы же, не обращая на него внимания, доставали тушенку из банки штык-ножом.

– Так, мужики, быстренько собрались и разошлись, – предложил громила. Судя по тому, как он произнес эту фразу, в охранники он попал из милиции. Цветков повернулся к нему и молча сунул стакан с водкой.

– Выпей ради светлой памяти Сергея Николаевича.

Громила несколько растерялся, но строго сказал:

– Я на работе. А вам лучше разойтись по-хорошему, пока я терпение не потерял.

– Ты кому грозишь, сосунок? – почти ласково проговорил Цветков, но в голосе его уже начал позвякивать металл. Словно ему стало жарко, Цветков распахнул полы куртки, открывая офицерский китель с наградами. Я уже начал побаиваться конфликта и хотел вмешаться, как вдруг раздался женский голос:

– Все нормально, Вадик! Я хочу поговорить с ними.

Это была блондинка. Высокая, худощавая, красивая, на вид слегка за тридцать.

– Здравствуйте, Маргарита Сергеевна, – поздоровался Цветков.

– Мы знакомы? – спросила блондинка, пристально вглядываясь в лицо Цветкова.

– Я знал вашего покойного отца, – ответил Цветков. – Полковник в отставке Цветков Павел Сергеевич. Это мои друзья: полковник в отставке Валерий Иванович Тавров и писатель Мечислав Мстиславович Булгарин.

Блондинка поздоровалась и с нами едва заметным кивком головы.

– А виделись мы первый раз в 1985 году, – продолжал Цветков. – Сергей Николаевич тогда из Афганистана прилетал в отпуск, только-только полковника получил. А я в то время в Москве в академии учился.

– К сожалению, не помню, – отозвалась Суворина. – А вы где с отцом познакомились?

– В Афганистане, в 1982 году, во время Панджшерской операции. Я тогда старшим лейтенатом был, командиром разведроты, боевого опыта под командованием вашего отца набирался. А потом еще встречались, когда он в 1989 году генерала получил. Еще, помню, обнял меня и пошутил: «Вот, Паша, одновременно мы майорами стали, только я еще и генерал».

– И это тоже не помню, – призналась Суворина.

– Ну это не мудрено! Ведь вы тогда замуж собирались, так что не до скромного майора вам было, – рассмеялся Цветков.

– Да, все верно, – улыбнулась Суворина. – А позже мы не встречались?