Немного путает планы Николас, заявляя, что он взял билет на экскурсию в пустыни. Ничего необычного, все довольно прозаично, но так некстати! Генрих прекрасно понимает, что маркиз вчера перепил, и сегодня с утра мучится похмельем, и из-за этого опоздал на самолет. Но история про экскурсию выводит его из себя. Придется рассчитывать только на себя. Переговоры через полчаса, ему никак не успеть, остается их только перенести, о чем он и сообщает Диане.

— И где же ваш секретарь? — холодно уточняет она, но Генрих отвлекается на отправляемое сообщение и не задумываясь над собственными словами отвечает, как есть:

— Мой секретарь не смог присоединиться ко мне в поездке исходя из личных соображений. В скором времени она должна выйти замуж, и подготовка к свадьбе идет полным ходом, — честно отвечает мужчина и нажимает на кнопку отправки сообщения. Медленно поднимает глаза и сталкивается со стеклянным взглядом Дианы.

«Черт, это что слезы?» — в панике думает он, заглядывая жене в глаза, на дне которых плещется целая буря эмоций.

Что он сказал не так? Что сделал? Чем задел ее? Осознание пришло довольно быстро. Наташа Палмер выходит замуж! Николас же говорил, что Ди приревновала его к секретарше. Но это же говорил Николас! Его слова нужно рассматривать под увеличительной призмой! Неужели все гораздо серьезнее, чем предполагал Генрих?

Диана неуверенно заправляет прядь волос за ухо и растягивает губы в широкой неестественной улыбке:

— В определенной степени я очень рада за вашего секретаря, — раздается ее тихий голос, — Думаю, из нее получится замечательная супруга.

Озноб пробирает Генриха до самых костей. Весь вечер он играл с огнем, и обжегся на углях, не заметив их. Диана стоит ни жива, ни мертва, бледная, обиженная, несчастная. Один взгляд на нее причиняет адские душевные муки.

Удастся ли Генриху все исправить, или он в очередной раз так бесславно потеряет собственную жену из-за собственной глупости и неосмотрительности? Пути назад не будет. Порывисто он хватает ее за плечи и трясет как тряпичную куклу, гипнотизирует взглядом, желая достучаться до сознания, лишь бы она не отгородилась от него раз и навсегда.

— Донна, я понятия не имею, какой будет женой мисс Палмер! Она замуж выходит за графа Генриха Сомерсета, — четко проговаривает он каждое слово.

Ди замирает и обмякает в его руках. Слышится ее протяжный выдох, тяжело опускается грудь, и подергиваются уголки губ.

— Зачем вы меня трясете? — недоуменно спрашивает она, и Генрих устремляет свой взгляд на свои ладони. Напряженные пальцы с белыми костяшками. Расслабляться рано, хоть и он и замечает, что Диана немного оттаяла.

— Понятия не имею, — глупо улыбается, прощупывая почву, и медлено отпускает Диану, боясь, что она не устоит на ногах, — Мне показалось, что взгляд у вас туманным каким-то стал.

— Вот именно, что показалось, — фыркает и вздергивает свой носик, забирая ключи от номера.

Разворачивается на каблуках, высоко вскидывает голову и дефилирует в сторону лифтов, соблазнительно виляя бедрами. Генрих тяжело сглатывает, подхватывает чемодан и несется следом, оказываясь наедине с женой в тесной кабине лифта. Нет, кабина довольно-таки просторная, но близость желанной женщины волнует и заставляет мысли уноситься в страну горячих фантазий. Ее глаза горят, неосознанно смотрят в одну точку, Ди увлечена своими мыслями, и губы ее распахиваются и норовят растянуться в глупой улыбке. Она замирает и поднимает взгляд, смотрит Генриху прямо в глаза, а он не в силах выдержать этой зрительной пытки. Еще секунда и его размеренный план по соблазнению собственной жены полетит к чертям собачьим, мужчина изменит свою стратегию кардинальным образом. Остановит кабину лифта и набросится на свою жену, обхватит ее спину двумя руками и прижмет к себе так сильно, чтобы она и вздохнуть без него не могла. И начнет целовать. До умопомрачительности сладко, долго, до потери пульса, до дрожи в ногах. И никуда не отпустит. Никогда больше.

Но если он позволит себе лишнее сейчас, пойдет, на поводу у сиюминутной слабости, то может проиграть битву за сердце своей жены. Может, конечно, и выиграть, но рисковать Генрих не готов. Слишком высока цена. Ему нужна только Диана Истербрук здесь и сейчас, всегда и везде, и никакому другому мужчине он не позволит покуситься на его святыню.

Диана нервно проводит рукой по лбу и опускает ее вниз, медленно проводя ладонью по груди. Это зажигает кровь, мешает дышать, заставляя легкие гореть огнем желания, ускоряет пульс. Генрих готов броситься в омут с головой, но Лиана неожиданно задает вопрос, разрывая томительную тишину:

— А вы, Лорд Истербрук, любите свою жену?

Генрих молчит, переваривает, медленно приходит в себя. В голове назревает миллион различных ответов, но мужчина говорит одно лишь слово:

— Да.

Наверное, это и есть маленький шаг на пути к сердцу Дианы, хотя до безоговорочной победы еще далеко.

Ди бросается прочь из кабины лифта, сумбурно прощается и хлопает дверью перед носом Генриха, а на большее он и не рассчитывает. Большее он получит завтра.

Диана.

Высидев под дверью какое-то время, выглядываю в коридор. Генрих ушел, и я с облегчением выдыхаю. Не знаю, что случилось бы с моим самообладанием, окажись муж за дверью. Оно лопнуло бы как мыльный пузырь, и я сдалась на волю победителя. С другой стороны, неожиданно для себя понимаю, что если сдамся так просто, то воскресного заезда мне не видать. Не знаю почему, но я уверена, что Генрих, не применяя силу, уговорит меня отказаться. Лучше не играть с огнем и держаться от мужа подальше, хотя бы до пятницы. Но кто бы мне дал такую отсрочку!

Стучу в номер к Элджи, вот только никто не открывает. Хмуро сдвигаю брови и звоню ей на телефон. И вновь остаюсь без ответа! Неслыханная наглость! Зато следом приходит сообщение, что она уехала на какую-то дикую экскурсию в пустыню. И здесь мои губы искривляет довольная улыбка, хочется хлопать в ладоши и топать ногами от восторга. Сегодня у меня день озарений! Неожиданно все кусочки мозаики складываются в одну картину: Элджи забывает в клубе кофту, с которой весь вечер в обнимку ходит Николас. На ночь глядя она срывается за этой самой кофтой, а под утро возвращается без нее. Как ни крути, она не ночевала дома! Сразу же я не придала значение одной мелочи, но сейчас отчетливо припоминаю, что утром одежда на ней была вчерашняя! Элджи провела ночь с моим братом! В пользу моей теории говорит еще тот факт, что сейчас и Николас, и Элджи, оба находятся на какой-то мифической экскурсии. Впрочем, о чем я? Наверное, они сейчас занимаются любовью у Ника в номере!

Интересно, как мой не шибко умный братец умудрился добиться расположения рыжей занозы? Впрочем, это не мое дело. Несмотря на жгучее любопытство, я не стану лезть в их отношения, а буду молчаливо держать кулачки. Зарождающая любовь, как маленький росток, нежна и ранима.

Возвращаюсь в свой номер и засыпаю без задних ног. И только вечером меня будит стук в дверь, на пороге стоит моя подруга задумчивая и счастливая.