* * *

У Ивана было полно собственных проблем, а он непрерывно думал о том, как кто-то и зачем-то пугал Камиллу Исаеву. Теперь она, скорее всего, была Колесова, но он по привычке мысленно продолжал называть её Исаевой.

Соня с утра безотрывно сидела за своим переводом. Иван тоже пытался работать, но работать не получалось, он снова возвращался мыслями к Камилле и ничего не мог с этим поделать.

Чёрт возьми, он не слишком бы огорчился, если бы кто-нибудь сказал ему, что Исаеву убили, как не слишком огорчился, когда узнал, что убили Росовского.

Ему, в общем-то, по-прежнему не было до неё никакого дела, но он не мог работать, перебирая в памяти всё, что Камилла ему вчера рассказывала.

Он не мог начать работать, потому что предчувствовал, что шутник, который пугает Камиллу Исаеву, скоро перестанет её пугать и убьёт. Сначала предчувствие было слабым, а теперь крепло и крепло.

Соня оторвалась от компьютера, потёрла глаза и, повернувшись к Ивану, тихо спросила:

— Вань, ты уверен, что Камиллу пугали?

— Уверен, — кивнул Иван. — Если бы хотели убить, так бы и сделали. Кусты там густые, никого рядом нет, лучшего места для убийства не найдёшь.

Соня повернулась к компьютеру, а потом снова посмотрела на Ивана. Взгляд у неё был испуганный.

— Вань, это может быть Юля…

— Не может! — отрезал Иван.

Соня не глупее его, понимает, что фотографировать Камиллу и посылать ей письма, каждый раз слегка меняя электронный адрес, могла только Юля. Только Юля знала, как это происходило со Стасом.

Нет, не так. Это знала не только Юля. Это знал убийца.

— Почему? — не отставала жена.

— Потому что я в этот момент с ней разговаривал, — объяснил Иван.

Наблюдать за женой было забавно, лицо у Сони вытянулось.

— И ничего мне не сказал! Я тебе всё говорю!

— Правильно делаешь, — похвалил он.

Ужасное заключалось в том, что Соня говорила ему не всё. Она говорила ему не всё, и из-за этого он не мог, наплевав на все возражения Камиллы, сам позвонить в полицию.

— Мне хотелось поговорить с Юлей про отравление, — признался Иван. — Я к ней приехал, но разговора не получилось. Она с трудом меня вытерпела несколько минут. Но стрелять она не могла, это точно. Она не успела бы доехать до парка.

— Как ты думаешь, Юля знает, что Стас изменял ей с Камиллой?

— Понятия не имею. Говорит, что про измену Стаса вообще не знала. — Иван сжал губы, помолчал. — А что она должна говорить, по-твоему? Если знала, что Стас ей изменяет, она первая на подозрении.

Соня вздохнула, повернулась к компьютеру.

Юля не могла стрелять в парке. Физически не могла, Иван сто раз спросил Камиллу, как и когда это произошло.

Стрелял кто-то другой.

Стрелял тот, кто хорошо знает парк. Едва ли можно случайно так удачно оказаться в густых кустах почти рядом с выходом. Камилла могла не замереть около дерева, она могла попытаться схватить нападавшего или позвать на помощь, или могло произойти что-то ещё, опасное для стрелявшего. Он должен был обеспечить себе возможность для отхода.

Иван больше не пытался начать работать. Пошёл на кухню, сварил чай.

Кроме любовных отношений Камиллу и Стаса связывал только компромат. Компромат бил в первую очередь по Ивану, но он никому отомстить не пытался и был уверен, что никто другой не пытался тоже. Собственно, всё то, что было изложено в компромате, можно спокойно и не торопясь найти в открытом доступе.

И всё-таки Стаса убили.

Значит… Значит, в компромате было что-то неприметное, невидимое на первый взгляд, но очень для кого-то опасное.

Что-то такое Камилла видела, чему не придавала значения, рассказала об этом Стасу, и Стаса не стало.

Версия была кривая, притянутая за уши, но другой у Ивана не имелось.

Он сделал бутерброд с колбасой, съел его, запивая чаем, и, вернувшись в комнату, стал искать всё, что с лёгкой руки Стаса некоторое время назад поползло по интернету.

* * *

— Таня! — позвал Антон.

Женщина на берегу обернулась, рассеянно скользнула взглядом по машине.

— Таня! — Антон вышел, хлопнув дверью.

Камилла тоже выбралась из машины.

— Привет!

— Привет, — женщина с любопытством посмотрела на приближающуюся к ним Камиллу.

— Познакомься, это моя жена.

— Камилла, — улыбнулась Камилла.

— Татьяна, — женщина тоже ей улыбнулась и повернулась к Антону, словно Камилла больше совсем её не интересовала. — Я знала, что ты мой сосед. В первое время даже выглядывала тебя в толпе.

Женщина Камилле не понравилась. Татьяна разговаривала с Антоном так, что Камилла почему-то почувствовала себя лишней.

— В магазин ходила? — Антон заметил две целлофановые сумки у ног Татьяны.

— В магазин. За поворотом магазин лучше, чем у станции.

— Да, — зачем-то влезла Камилла. — Только мы туда на машине ездим.

Татьяна рассеянно на неё посмотрела и снова уставилась на Антона.

— Мы тебя подвезём, — предложил ей Антон.

— Отлично! — кивнула Татьяна. Сунула ноги в босоножки, подхватила свои сумки и по-хозяйски направилась к багажнику.

Вообще-то, они приехали сюда купаться.

Антон открыл багажник, Татьяна сунула в него сумки и спокойно уселась рядом с ним. На Камиллино место.

Камилле пришлось сесть сзади.

— Ты почему не на машине? — разворачиваясь, спросил Антон.

Камиллу оба не замечали, словно её не было.

— Захотелось пройтись. Я люблю ходить пешком.

Шляпа с широкими полями загораживала обзор. Камилла подвинулась и стала смотреть Антону в затылок.

— В магазине вот перестаралась, набрала всякой ерунды, а с тяжёлыми сумками прогулка получилась не в радость.

— Вы здесь всё лето живёте?

— Конечно. Не в городе же детей держать.

Между шляпой с полями и затылком Антона пространства почти не оставалось, Камилла стала смотреть в боковое окно.

— Здесь налево! — приказала Татьяна.

Антон послушно свернул.

— Сюда!

Он опять послушно свернул, въехал в ворота чужого посёлка.

— Приехали!

Татьяна вышла из машины, Антон тоже. А Камилла осталась сидеть.

— Спасибо! Выручил.

— Не за что.

Вдоль забора участка росли кусты сирени. Сквозь них поглядывал полутораэтажный дом.