– С каких пор ты такая честная? – Никитин намеренно тянул слова и смотрел так пристально, будто заглядывал в самую душу.

– У меня были лучшие учителя, – парировала смущенно, а Ваня снова рассмеялся.

Я подавила желание обиженно фыркнуть и возмущенно заерзала на его коленях, предпринимая очередную попытку слезть с них.

– Ты так и не ответил!

– Варь, – блондин держал меня крепко и все еще улыбался: – Мы просто разговаривали. Нам давно пора было поговорить обо всем откровенно и не тянуть больше за собой груз прошлого.

Я насупилась, бросила попытки вырваться и опустила голову, а парень, продолжая обнимать меня одной рукой, пальцами другой подцепил мой подбородок и снова вынудил поднять на него глаза.

– Как, по-твоему, – продолжил он: – мы должны в будущем общаться, если так ничего и не решим с прошлой ситуацией?

– А зачем вам в будущем общаться? – возмутилась я.

– Ну, когда-нибудь нам придется стать родственниками. – спокойно пожал плечами Никитин.

Я не сразу поняла, что парень имеет в виду, а потом густо покраснела и с размаха ударила его по плечу:

– Ты! Наглое блондинистое создание!

Ваня захохотал и, уворачиваясь от моих ударов, повалился на спинку дивана, утягивая меня за собой. Драться сразу стало неудобно, и пришлось снова вцепиться ему в плечи, чтобы не скатиться ниже.

– Нахал, – констатировала с печальным вздохом: – И ничего тебя не проймет!

– Не проймет, – согласился Ваня со смехом, а потом внезапно прекратил улыбаться.

Снова выпрямился, усадил меня поудобнее и обезоруживающе нежно коснулся пальцами сначала чуть ноющего плеча, а затем перебинтованной головы.

– Возможно, он не хотел тебя убивать, – произнес тихо. – Но случится могло что угодно.

– Вань...

– Ты говорила, что он не причинит тебе никакого вреда.

Вздохнула и невесело усмехнулась:

– Я была в этом уверена.

Ладонь Никитина переместилась мне на затылок, а потом опустила ниже, обнимая за шею. От его пальцев вниз, по позвоночнику, протянулась колючая волна горячих мурашек. Я рассеянно посмотрела ему в глаза и пропустила вдох, поймав его пристальный взгляд.

– Ты обещала, что не будешь оставаться одна, – пальцами он продолжал поглаживать волосы и кожу, из-за чего я теряла смысл его слов.

– Теперь точно не буду, – тихо отозвалась, сама не понимая, что говорю.

Ваня покачал головой, а я застыла, уставившись на его губы. На секунду представила, как сейчас выглядит мои, искусанные и потрескавшиеся, испугалась, и быстро опустила голову. Лежащая на шее ладонь тут же надавила чуть сильнее, вынуждая поднять ее обратно.

– Трусишь? – Никитин едва заметно улыбнулся.

Я на автомате кивнула, потом возмущенно встрепенулась, а Ваня тихо засмеялся.

– Опять ты издеваешься? – просипела, смущенно фыркая и борясь с чертовски сильным желанием снова посмотреть на его губы.

Ожидала ехидного ответа, но напор на шею вдруг стал еще сильнее. От неожиданности я уперлась ладонями в грудь Вани и дернулась в сторону. Его губы скользнули по щеке, едва задев мои. Я неловко кашлянула, сама не понимая, как так получилось, а Никитин на пару секунд закрыл глаза и обреченно покачал головой.

– Варвар ты, – тихо произнес он со смехом. – Самый настоящий варвар.

Я виновато улыбнулась, а блондин уже без каких-либо помех подался вперед и прижался к моим губам, продолжая сжимать одной рукой шею, а другой крепко обнимая за талию. Если бы в тот момент я была на ногах, то, наверняка, тут же упала бы, но я сидела на его коленях, поэтому очередной неловкости удалось избежать. Отвечая на глубокий поцелуй, топящий в целой волне будоражащих чувств, я пальцами обеих рук зарылась в Ванины волосы и нависла сверху, вынуждая парня снова откинуться на спинку дивана и на этот раз не переживая, что могу оказаться к нему слишком близко.

– Да ладно тебе, Варька, чего ты такая кислая ходишь последние дни? – Семён Прохин осуждающе качал головой: – С Виткой почти не разговариваете, дуетесь друг на друга, а ты ещё и на выпускной идти не хочешь. Как так, Ермилина? Пять лет бок о бок, а теперь бросаешь нас?

– Сём, – я вздохнула, посмотрела на одногруппника и жалобно попросила: – Исчезни в тумане, а? Не до тебя сейчас.

Прохин фыркнул, но выполнять мою просьбу не поспешил. Вместо этого еще вольготнее раскинулся на единственной лавочке вестибюля, где я сидела в ожидании брата, и вытянул в проход ноги. Студенты, направляющиеся к гардеробу и вынужденные обходить неожиданное препятствие, недовольно косились на парня, чего тот старательно не замечал.

– Нет, Варька, я тебя не узнаю, – философски протянул он. – Столько лет рядом, на одной школ... в смысле, университетской скамье, – исправился он, – И тут вдруг как подменили тебя. Чего ты такая высокомерная стала?

– Я сейчас еще и злой стану, если ты от меня не отстанешь, – предупредила я. – будет убийственное комбо.

– Вредина, – Сёма показал мне язык.

Он наконец замолчал и открыл в телефоне какую-то жутко скучную игру, а я задумчиво гипнотизировала взглядом вход, через который нескончаемым потоком тянулись студенты. Было очень много незнакомых молодых лиц, и я вдруг осознала, что, официально еще не окончив институт, уже стала чужой в его стенах. Чувствовала себя выпускником, который несколько лет назад уже получил диплом, а сейчас случайно забрел в здание университета и не узнавал его.

Я вздохнула и поморщилась от очередного приступа головной боли. После аварии прошло уже три дня, а она до сих пор мучала меня, вынуждая глотать обезболивающее по несколько раз в день. Хорошо, хоть повязку снять разрешили, и рана на затылке была не так заметна, иначе любопытные одногруппники, вроде Семёна, замучили бы вопросами. Вправленное плечо же почти не болело, только крупные синяки на коже постепенно желтели прежде, чем окончательно сойти.

Прохин рядом чертыхнулся, проиграв очередное сражение, и покосился на наручные часы.

– Ну вот где его носит? – пробубнил он. – Полчаса уже жду.

– Кого ждешь? – без особого интереса спросила я.

– Тоху. – отмахнулся Сёма, – решает траблы с экономичкой.

Я равнодушно кивнула и тоже посмотрела на время. Пара Марка заканчивалась только через час, и мне было совершенно нечего делать. По-прежнему обиженная на меня Витка давно ушла с Денисом, у Вани был прием, а Марк строго на строго запретил снова выходить куда-то одной, потому и приходилось терпеливо сидеть на лавочке, ожидая его.

– Слышь, Варь, – Семёну, видимо, снова стало скучно, потому что на его лице промелькнуло любопытство. – А правда, что ты Красноязова отшила?

Я вздрогнула, услышав знакомую фамилию. Сердце тут же испуганно забилось, а я изо всех сил старалась не показать одногруппнику нахлынувшее волнение.