— Но он всегда, всегда тебе завидовал. Именно поэтому он должен был иметь лучшую работу, автомобиль, больше денег.

Беппи покачал головой:

— Это безумие.

— Знаю.

Мы немного понаблюдали за туристами. Они напоминали одну бесконечную процессию и вели себя абсолютно одинаково: таращились с немым восхищением на живописный фонтан и бросали в воду монетку, а потом поворачивались к нему спиной, улыбаясь до ушей, и кто-нибудь их фотографировал. Я уже не принадлежала к их числу. Теперь я чувствовала себя в Риме своей.

— На самом деле Джанфранко нисколько не влюблен в меня, — сказала я. — Он добивался меня единственно потому, что я принадлежу тебе.

— Так ты думаешь, он пытался сломать мне жизнь только потому, что не смог заполучить тебя? — с недоверием спросил Беппи.

— Да, думаю, так оно и есть.

— Что ж, у него это получилось. Он разрушил мою семью, разбил мои надежды… — Он вдруг схватил меня за руку и крепко сжал. — Выходи за меня, Катерина.

— Я ведь уже сказала «да».

— Я хочу сказать, немедленно, на этой неделе. Как только мы поженимся, он ничего не сможет нам сделать. Он не сможет разрушить нашу жизнь, как он уже разрушил все остальное.

— Но я не могу. Что скажут мои родители? Я ведь так и не сообщила им, и потом... — Я замолчала и задумалась.

Возможно, Беппи прав. Если мы поженимся, Джанфранко не сможет нам навредить. Ему придется оставить нас в покое.

— Что ж, ладно, давай поженимся как можно быстрее, — со вздохом сказала я. — На этой неделе, если получится.

Свадебного платья у меня не было. Вместо этого я отправилась в магазин на Виа Кондотти и купила шерстяной брючный костюм кремового цвета — в расчете на то, что смогу потом еще не раз его надеть.

Беппи заехал за мной к синьоре Люси, одолжив у кого-то мотороллер, и мы поехали в бюро регистрации. Краткая церемония на итальянском прошла очень быстро. Мы и глазом моргнуть не успели, как уже расписались в регистрационной книге. Свидетелями у нас были Анастасио и официант, с которым Беппи по-прежнему делил комнату.

Потом мы отправились на Пьяцца Навона, и Анастасио сфотографировал нас на фоне нашего любимого фонтана. Вернувшись в бар, мы выпили по бокалу охлажденного просекко за наше с Беппи будущее. Это был счастливый день невзирая на то, что я не совсем так представляла себе нашу свадьбу.

Первую брачную ночь мы провели порознь. Синьора Люси ни за что не пустила бы мужчину в одну из своих комнат, даже если теперь это был мой муж. И все же я чувствовала себя совсем иначе с тоненьким золотым ободком, согревающим мне палец, и свежими воспоминаниями о данных Беппи клятвах в любви и верности до гроба.

Наутро мы встретились в баре, чтобы выпить кофе и обсудить планы на будущее. Беппи по-прежнему сидел без работы, и у него кончались деньги. А я тем временем переживала из-за родителей: как я объясню им свой поступок? Казалось, будто мы уже испили чашу радости и теперь у нас оставались одни проблемы.

— Возвращайся домой и повидайся с домашними, — предложил Беппи. — А я останусь здесь и попытаюсь что-нибудь найти.

— Я без тебя не поеду, — упрямо заявила я.

— Но у нас не хватит денег на два билета.

— Давай поедем автостопом. Я ведь именно так добралась сюда, помнишь?

Он неодобрительно прищелкнул языком:

— Может, трем хорошеньким девушкам и не составит труда ловить попутки, но нам с тобой это будет не так-то просто.

Я потеряла терпение:

— Хорошо. И что же тогда нам делать?

— Ума не приложу, Катерина. — Он взмахнул руками. — Хотел бы знать ответ на все твои вопросы, но… Даже если бы у меня было чем заплатить за билет на поезд, как бы я, по-твоему, смог уехать в Англию, а мою семью оставить здесь? Я не могу бросить маму.

— Я теперь тоже твоя семья, Беппи, — напомнила я ему. — И принадлежу тебе так же, как они.

— Да, да, я это помню.

Я надавила на него еще сильней:

— К тому же твоя мама и Изабелла рассчитывают на суммы, что ты им посылаешь, разве не так? Как они будут жить, если ты перестанешь их поддерживать? А в Англии, если мы поселимся с моими родителями, нам не придется платить за жилье. Найдем хорошую работу, будем откладывать и что-то им отсылать.

Казалось, он сдался:

— Уж и не знаю, Катерина. Прямо не знаю.

— Рим никуда от тебя не денется. Поедем ненадолго в Англию, — взмолилась я. — Пожалуйста.

— Ладно, — уступил он. — Если мы придумаем, как мне туда попасть, я поеду… Только ненадолго.

Анастасио был занят, обслуживая клиентов, но, должно быть, слышал наш разговор, потому что когда он подошел к нам, чтобы принести еще кофе, то задержался на минутку и сказал:

— Могу я кое-что вам предложить?

Беппи пожал плечами:

— Ну конечно, что за вопрос.

— Один мой старый друг держит греческий ресторан в Сохо. Если я напишу ему, может, он будет в состоянии найти тебе какую-нибудь работу.

— Спасибо, но мне сейчас даже дорогу оплатить нечем, — сказал Беппи.

— На дорогу я тебе одолжу.

— Почему вы это делаете? — Беппи, еще недавно такой доверчивый, теперь, похоже, никому не доверял.

— Потому что я знаю, что ты мне все вернешь.

Беппи нахмурился:

— Это очень великодушно с вашей стороны, но я не могу этого принять.

Анастасио присел на пустой стул за нашим столиком:

— Послушай, Беппи, однажды мне тоже помог один человек. Так у меня появился этот бар. А теперь я хочу выручить тебя. Может, однажды и ты кому-нибудь поможешь. В жизни так и должно быть, хотя люди не всегда так поступают.

Я заговорила, прежде чем Беппи успел раскрыть рот.

— Спасибо, мы принимаем ваше замечательное предложение. И я обещаю, что мы вернем вам деньги так быстро, как только сможем. Правда, Беппи?

Он нехотя кивнул. Я понимала, что он совсем не горит желанием уезжать, а тем более принимать деньги от человека, которого едва знает.

— Спасибо, — проворчал он.

— Пожалуйста, — ответил Анастасио. Потом он встал и вернулся к своим клиентам.

Я написала родителям и сообщила им, что возвращаюсь домой. Представляя, как они читают мое письмо в темной полуподвальной кухоньке, пропахшей жарким и тушеной капустой, я приписала еще одну, последнюю строчку. «Я приеду не одна, — написала я. — Я возвращаюсь домой вместе с мужем».

Пока достаточно, решила я. Остальное мы обсудим, когда окажемся в одной комнате. Я этого жутко боялась, но, с другой стороны, теперь мы с Беппи женаты, и никто уже ничего не изменит. Отныне нам ничто не угрожает.