— С твоим братом.

Сабина усмехнулась. Когда машина въехала в знакомый двор,она увидела две мужские фигуры, маячившие возле детской песочницы. На отчимебыл длинный плащ и очки, на Петьке — огромная зимняя куртка, в которой он всеравно трясся от холода. Вероятно, его бил озноб.

— Меня держали под ледяным душем, — предупредил онсестру.

— На меня тоже вылили.., ушат.

Отчим поцеловал ее в щеку и обнял за плечи. Он оченьпереживал, когда у детей что-то случалось. Тут же вспоминал про то, что он —неродной отец, и страшно мучился. Наверное, настоящий отец знал бы, что делать,как себя вести, как помочь, наконец. А он не знал.

— Я ложусь спать, — сообщила Сабина маме, котораявстретила ее в коридоре со скептической миной на лице. — Поставь будильникна пять утра. Пожалуйста! У меня важное дело.

— Ужинать будешь? — спросил отчим.

— Бэ-э-э!

Возвратившись в квартиру, Тверитинов застал Жанну вгостиной. Она сидела в кресле, положив разутые ножки на стул, и листалаэкономический журнал. Он знал, что она умна и проницательна.

— Я сейчас вернусь, — сказал Серж. Пошел на кухню,закрыл холодильник, смел остатки еды и отправил в мусорное ведро. Вымыл руки,соорудил чай, поставил на поднос ликерные рюмки и экзотическую бутылку, которуюпривез из Испании.

Все это время Сабина не выходила у него из головы. Внесяподнос в комнату, он остановился в нерешительности. Жанна уже не читала журнал.Она стояла возле окна и теребила занавеску. Лицо ее было светло и печально.

— Мы, конечно, можем переспать, — сказалаона. — И это даже доставит нам удовольствие…

Фраза повисла в воздухе. Тверитинов аккуратно поставилподнос на журнальный столик, подошел и поцеловал ей руку.

Кажется, все это время он интуитивно догадывался, что КэриГрант никогда не снимался в фильмах с Авой Гарднер. Она была изнеженнойканарейкой, очутившейся в городском сквере возле голубей и ворон. Бриллиантом,затерявшимся в шкатулке с бижутерией. Картой таро, случайно попавшей в колодулюбителя покера. Следовало вернуть ее туда, где ей было самое место.

ЧЕТВЕРТЫЙ ДЕНЬ

Завтрак: черный кофе, сухарик.

Обед: одно яйцо, свежая морковь, сыр.

Ужин: фруктовый салат, кефир.

Страх и алкоголь сделали свое дело — Сабина все-таки уснула.Но ее состояние наутро было столь ужасным, что слов определить его не нашлось.Когда в пять будильник, заведенный по ее просьбе мамой, пронзительно зазвонил,Сабина подумала, что сейчас умрет. Дотащившись до ванной, она до отказаоткрутила кран с холодной водой и встала под ледяные струи душа. Лишь послеэтого немного пришла в себя и отправилась на кухню варить кофе. Времени дошести часов оставалось катастрофически мало. Единственная радость, что этотсамый Вяземский переулок находился в пятнадцати минутах езды от дома родителей.

Правда, на чем ехать, было не ясно: свою машину Сабинабросила у офиса, опасаясь, что она заминирована, а вызвать такси с вечера недогадалась, «Ладно, — решила она, — поймаю частника».

Пока все складывалось удачно: без десяти шесть она уже шлапо Вяземскому переулку, разыскивая дом четырнадцать дробь два. Он оказалсястарым и маленьким. Двухэтажный особнячок с единственным подъездом, на которомкрасовалась солидная вывеска с надписью: ОАО «Брэнд-консалтинг». Зданиевыглядело неухоженным и каким-то заброшенным. Смущало и отсутствие на окнахжалюзи или занавесок. Прямо перед подъездом громоздились полные мусорные баки.

«Что же здесь такого интересного должно произойти? —думала Сабина, рассматривая неказистое строение. — О чем так интригующе говорилиЧагин с Безъязыковым?» Однако, что бы ни случилось потом, сейчас ей надо былонайти себе подходящее место для наблюдения. С местами оказалось негусто.Напротив находился жилой дом, но там сидели консьержки в подъездах, не пройти.Офисное здание рядом исключалось: оно с охраной. Оставался лишь круглосуточноработающий магазин на углу, откуда можно было, при известной ловкости, увидеть,что происходит перед подъездом ОАО «Брэнд-консалтинг».

Сабина купила у заспанной продавщицы какой-то сладкой ерундыи, испросив разрешения:

— « На улице холодно, можно я здесь быстренько? » —встала у витрины, делая вид, что ест. Продавщица, к счастью, снова задремала, адругих посетителей не было, так что Сабине никто не мешал.

А ровно в шесть утра произошло следующее. Тяжело урча, кзданию, за которым с таким волнением наблюдала Сабина, подползла стараямусороуборочная машина. Такие машины она видела в детстве — на них грузили бакивместе с мусором и увозили куда-то. Современные механизмы, насколько она знала,опорожняют баки прямо на месте и прессуют мусор в своем вместительном оранжевомчреве.

Из машины быстро вылез мужичок в синей спецовке, осмотрелбаки, стоящие перед офисом, и ловко взялся за работу. Этого человека Сабинавидела впервые. При помощи небольшого крана баки были быстро водружены наплатформу. В кабине сидел еще кто-то, но лица его она никак не могларазглядеть. И лишь когда мусоровоз неспешно проехал мимо витрины, за которойпряталась Сабина, загадка разрешилась — мелькнул знакомый до боли «хвост» и показаласьфизиономия Николая Безъязыкова, развернувшегося лицом к шоферу (и заодно кСабине).

«Интересно, что это еще за мусорная история? —размышляла она, идя по переулку к метро. — Они что, сдают его на вес и такзарабатывают деньги? Или владеют тайным мусороперерабатывающим заводиком?»Никакие вразумительные ответы ей пока в голову не приходили.

Посмотрев на часы, Сабина решила, что сейчас самое времявыпить свой любимый кофе и съесть неизменный сухарик. До восьми утра еще естьвремя. Кстати, стоит, вероятно, забрать и свою машину. Рано утром, когда наулицах народу мало, можно ее осмотреть со всех сторон. Наверное, она, Сабина,погорячилась, когда решила, будто ее хотят взорвать. И уж конечно, онапогорячилась, когда пьяная в сосиску приехала к Тверитинову домой, хотя точнознала, что у него свидание с Жанной Пальваль. Как раз в этой самой квартире.Разве можно найти оправдание собственным безумствам?

По дороге Сабина про себя репетировала сцену, которая должнаразыграться некоторое время спустя. Она звонит в дверь, Тверитинов появляетсяна пороге и говорит: «Вы уволены!» Нет, не пойдет. Он появляется на пороге, итогда она сама говорит ему: «Я увольняюсь!»

В реальности все вышло совсем по-другому. Когда она вошла вподъезд, консьерж поднялся ей навстречу и широко улыбнулся.

— Выглядите неплохо, — искренне сказал он. —Если учитывать вчерашнее.

— Сильный комплимент, — пробормотала она. —При случае я вам его верну. Кстати, за мной бутерброд.

Сабина поднялась на седьмой этаж и поднесла палец к кнопкезвонка, но тут дверь распахнулась, и Тверитинов возник на пороге. Он был одет вчерные джинсы и светлую водолазку. Лицо вырублено из гранита, ни однойчеловеческой искры в глазах.