Сабина обернулась посмотреть на него, но увидела только зубыи отшатнулась. Зубы тем временем не отставали. Они втиснулись вместе с ней влифт и отобрали у нее ключи от квартиры. Внутрь она их, впрочем, не пустила,оттолкнув от себя обеими руками.

Самое обидное, что выключателей она не нашла, хотя искаладолго и тщательно. Поэтому прямо в сапогах и плаще отправилась к себе вкомнату, хватаясь руками за стены. В темноте найти ее оказалось непросто, ноона справилась. Легла на кровать, подползла к тумбочке и хлопнула ладонью поночнику. Жиденький свет разлился по помещению. Сабина попыталась слезть скровати и напоролась на чемодан.

— Одежда, которая мне мала! — вслух сказалаона. — Я выпила и нарушила диету. Мне нужно срочно прочистить желудок.

Тут ей в голову пришла благословенная мысль, что если онавсе равно будет чистить желудок, то почему бы ей перед этим не поесть какследует?

— Это же рецепт настоящей балерины! — напомнилаона сама себе. — А балерины плохого не посоветуют.

Ей стоило больших трудов добраться до кухни и уцепиться захолодильник. Сабина очень обрадовалась, что внутри холодильника горит свет,потому что все выключатели в квартире исчезли окончательно и бесповоротно. Наполках обнаружилось очень много вкусной еды. Она рвала зубами пакеты ипробовала все подряд: сосиски, сыр, творог, копченую рыбу, вареную картошку,помидоры, крабовые палочки…

Через некоторое время организм дал знать, что резервуарзаполнен до предела. Пора было приступать к опорожнению.

— Первая часть совета балерины нравилась мнебольше, — призналась Сабина сама себе.

Ей страшно не хотелось портить такой прекрасный вечер. Онаулизнула от убийц, она в безопасности, она сыта… Что еще нужно для счастья?

Противный чертик у нее внутри вертелся и беспокоился, непозволяя ей сесть, прислониться щекой к стене и забыться благословенным сном.На автопилоте добравшись до туалета, она нащупала унитаз, кряхтя, встала наколени и с большой неохотой засунула два пальца в рот.

Ничего не произошло. Организм не желал отдаватьнаграбленное. Она попробовала еще раз и для пущего эффекта даже сказала: «Бэ-э-э!».Ноль эмоций.

Стеная, Сабина поднялась на ноги и свесила голову вниз,решив, что в такой позе дело пойдет лучше. Однако ошиблась. Дело не шло.Истосковавшийся по работе желудок быстро и жадно переваривал пищу. Выдрать изнего хоть что-нибудь не представлялось возможным.

Тогда Сабина стала совать в рот не два, а четыре пальца,попала себе в глаз и долго ругалась нецензурными словами.

Еще некоторое время она кружила вокруг унитаза, повторяя навсе лады проклятое «Бэ-э-э!» и дергая себя пальцами за язык. До тех пор, покакто-то не включил в туалете свет. Она зажмурилась, потом заморгала. Ейпоказалось, что она узнает лицо, которое оказалось прямо перед ее носом.

— О, босс! — воскликнула она совершенно в духеРомана Валерьяновича. — А я тут к вам в уборную заехала, чтобы вырвать. Выне против?

* * *

Жанна Пальваль держала Тверитинова под руку. По ее губам,покрытым коралловой помадой, то и дело проскальзывала улыбка, которая казаласьему чертовски опасной. Змея, протаскивающая свое пульсирующее тело по влажнойтраве. Коралловая кобра.

— Послушай, Серж, ты так напряжен, что я начинаюнервничать. — Она называла его на французский манер, потому что отвыкла отрусских имен.

Старые добрые нафталиновые имена, вытащенные из шкафа. Онавстряхивала их, словно залежавшиеся меха, когда встречала прежних знакомых. Еестарикашку тоже зовут Серж. Не слишком приятная аналогия. Сама Жанна, возможно,находит в ней нечто пикантное.

— Неужели мы и правда едем к тебе? — мечтательнопропела Жанна. В некоторые фразы она вплетала мелодию, если они казались ейважными. — Как часто я вспоминала эти наши с тобой посиделки! Торшер,рюмка ликера, толстый плед, которым мы укутывались…

Ликер пила только она, Тверитинов никогда не любил сладкого.В плед тоже заворачивалась она, потому что ему постоянно было жарко. Ему исейчас было жарко. Хотя сегодня именно Жанна вела партию, а он стоял на сцене,как идиот, и понимал, что у него не будет передышки, времени для раздумья.Никакого антракта. Сразу финал.

Однако Жанна не давала ему уходить в себя. Она, как никто,умела вовлечь статиста в действие, происходившее на сцене. Она подсказывала емуслова. Она поощряла его так, что постепенно внутри у него разгорелся тяжелыйогонь, с которым вряд ли можно было справиться в одиночку.

— Ты по-прежнему держишь чай в жестянке сослонами? — смеясь, спросила Жанна, когда он подал ей руку, помогая выйтииз машины.

Рука все еще была в перчатке, и прикосновение перчатки кголой ладони оказалось страшно возбуждающим. Она не собиралась пить чай, и ониоба отлично об этом знали. Может быть, шампанское… Потом…

Они прошли мимо консьержа, который почему-то страшнонапрягся. Хотел что-то сказать и даже привстал со своего места, но Тверитиновосадил его одним взглядом. Жанна первой вошла в лифт и, как только створки егосомкнулись, обняла своего спутника руками за шею и приникла к нему пылающимртом. Поцелуй получился длиной в семь этажей.

К тому моменту, когда они оказались наверху, огоньразгорелся с такой силой, что треск сучьев мог услышать кто угодно. Впрочем, налестничной площадке никого не было, и они принялись самозабвенно целоваться,медленно продвигаясь к двери. Его руки пустились путешествовать по ее одежде,отыскивая застежки и беззастенчиво расправляясь с ними. Ее пальцы распуталиузел галстука и потянули рубашку из-под брючного ремня. Потом забрались под нееи отправились путешествовать по его спине.

Тверитинов на секунду отстранился, чтобы отпереть замки, иони ввалились в темную прихожую, продолжая действовать на ощупь и попадаягубами, куда придется. Страсть ослепила и оглушила Сергея, поэтому он не сразупонял, что в квартире кто-то есть.

Странные звуки задели его сознание, только когда онпочувствовал, что Жанна напряглась и застыла.

— Что? — шепотом спросил он.

— Прислушайся, — тоже шепотом предложилаона. — Ты ничего не слышишь?

Тверитинов замер. Откуда-то из глубины квартиры доносиласьстранная возня и невнятное бормотание. Он мог бы поклясться, что различает вэтом бормотании неприличные слова. Потом повисла трагическая пауза, и кто-тогромко сказал: «Бэ-э-э!» Стукнула крышка унитаза.

— По-моему, кого-то рвет, — удивленно заметилаЖанна.

Она безошибочно отыскала на стене выключатель и зажгла свет.Он озарил прихожую и коридор. В самом начале коридора на полулежала обгрызеннаякрабовая палочка. Тут же валялась бумажка, в которую она была завернута. Тожеобгрызенная.

— Ты завел собаку? — удивленно спросила Жанна.