В сопровождении конвоя, сестры Леониды и преподобного Жюля Арбу Мата Хари села в автомобиль, который повез ее на стрельбище вблизи Венсенского замка. По словам Массара, кортеж выглядел следующим образом: «Во главе колонны ехала машина членов военного трибунала, затем машина с осужденной, моя машина, машина доктора Соке и запасная машина на случай поломки. Эта последняя была пустой при отправлении, а при прибытии я заметил, что в ней сидело шесть человек!».

Температура упала почти до нуля. Автомобили проехали через узкие ворота замка, объехали справа башню карцера, построенную в XIV веке, затем миновали часовню XVI века, проследовали мимо аркад на другой стороне замка и медленно двинулись по мокрой от дождя, поросшей лесом холмистой территории полигона. Они остановились рядом с расстрельной командой из двенадцати солдат 2-го Зуавского полка. Когда протрубила труба, Мата Хари помогла громко читавшей молитвы сестре Леониде выйти из машины. Они подошли к столбу, обозначавшему место казни.

Мата Хари вела себя мужественно. Повернувшись к монахине, поцеловала ее и, сняв с плеч пальто, протянула ей: «Быстро обними меня, я буду смотреть на тебя. Прощай!». По другой версии, она сказала монахине: «Идемте, матушка, не плачьте».

Солдаты выстроились в две шеренги по шесть человек. Справа от них встали четыре офицера, а за ними – сестра Леонида, Арбу и врач. Еще дальше выстроились войска всех родов оружия – кавалерия, пехота, артиллерия. Один из офицеров зачитал приговор.

Мата Хари отказалась от того, чтобы ей связали запястья, и предпочла просто стоять у столба, не будучи привязанной к нему. От черной повязки на глаза она тоже отказалась. Послав воздушный поцелуй двенадцати солдатам расстрельной команды, бесстрашная Мата Хари крикнула: «Я готова, господа». Согласно одной из легенд, в нее попали только одиннадцать пуль, так как двенадцатый солдат упал в обморок.

Вадиму Маслову за несколько минут до расстрела она будто написала: «Я уезжаю на большой вокзал, откуда не возвращаются». Впрочем, это только красивая легенда. Ведь предсмертные письма нашей героини до сих пор не найдены.

Британский историк Джордж Астон так описывает последние минуты Маты Хари, которая к казни отнеслась как к своему последнему выходу на сцену: «Подобно Еве де Бурнонвиль, приговоренной за шпионаж в Англии к пожизненному заключению, Мата Хари осталась верна себе до последней минуты. В последнее утро она оделась с особой тщательностью. Когда пришло время, она гордо прошла мимо взвода, который должен был ее расстреливать, послала воздушный поцелуй солдатам, священнику и всем присутствующим. Так, в возрасте сорока одного года, закончила она свою карьеру».

По взмаху офицерской сабли раздался залп. Затем военный врач лейтенант Шуго подошел к столбу, чтобы сделать контрольный выстрел в ухо уже безжизненного тела. Доктор Робийар из военного госпиталя Бежен в Париже еще раз подтвердил, что Мата Хари мертва и что смерть наступила от пули в сердце.

Это случилось в 6:15 утра, через четыре минуты после восхода солнца. Тем же утром мэтр Клюне позвонил в голландское посольство, сообщив о казни. После этого информация о смерти Маты Хари стала достоянием широкой общественности. Месяц спустя в одной немецкой газете появилась статья, где утверждалось, будто Мата Хари была придворной дамой королевы Вильгельмины. Министр иностранных дел Джон Лаудон специальной телеграммой сообщил в посольство в Париже, что следует «опровергать все подобные абсурдные истории». Он просил посла в случае, если такие слухи будут распространяться и во французской прессе, предпринять все в пределах своих полномочий и «позаботиться об информировании газет, что вышеназванная особа никогда не была придворной дамой и не имела никакого отношения к королевскому двору».

Спустя два десятилетия после ее казни парижский журналист Поль Аллар, внимательно изучив все предъявленные ей обвинения в шпионаже, сделал вывод, что не было ни одного бесспорного свидетельства: «Я до сих пор не знаю, что именно сделала Мата Хари! Спросите любого рядового француза, в чем заключается преступление Маты Хари, и вы обнаружите, что он этого не знает. Но он абсолютно убежден в том, что она виновна, хотя и не знает почему».

Какова же была судьба человека, который, по признанию Маты Хари, стал единственной большой и настоящей любовью в ее жизни? Штабс-капитан Маслов в апреле 1917 года участвовал в боях за овладение Бримонским горным массивом. Его полк потерял тогда две трети личного состава, а штабс-капитан был ранен осколком в «правый наружный слуховой проход» и попал в госпиталь, где находился до 25 мая. Еще в России Маслов совершил подвиг, за который его наградили 23 мая (5 июня) 1916 года, в бытность поручиком 8-го стрелкового полка 2-й стрелковой дивизии 8-й армии Юго-Западного фронта, Орденом Св. Георгия IV степени. Очевидно, Вадим отличился во время Брусиловского прорыва. А во Франции, куда Маслов прибыл уже штабс-капитаном, его удостоили французского Военного креста с пальмовой ветвью за то, что, «несмотря на губительный огонь артиллерии и многочисленных пулеметов, личным примером увлек свою роту в блестящую стремительную атаку, довел ее до удара в штыки, обратил противника в бегство».

После подавления Ля-Куртинского восстания солдат экспедиционного корпуса в сентябре 1917 года, которое Маслов объяснял «пропагандой ленинского учения и прочими незакономерностями», его назначили командиром 1-й сводной роты, составленной из солдат, оставшихся верными присяге Временному правительству и готовых воевать дальше.

В конце ноября 1917 года приказом генерала Михаила Ипполитовича Занкевича, военного представителя Временного правительства во Франции, Вадима Маслова сняли с должности командира 1-й сводной роты «как не соответствующего своему назначению». Это произошло вследствие доноса солдат его роты военному комиссару Временного правительства при войсках Евгению Ивановичу Раппу: «Желая быть преданными вам, г-н комиссар, как представителю Русской Демократии, мы, солдаты 1-й сводной роты 1-го полка доносим, что наш ротный к-р штабс-к-н Маслов с целью подорвать ваш авторитет, внося смуту в солдатах, открыто обозвал вас и генерала Занкевича „сволочами“». После снятия с должности Маслов находился то в госпитале, то на пехотных курсах, то в отпуске по состоянию здоровья, но в «легион чести», продолживший вместе с французской армией в 1918 году воевать с немцами, он вступать не стал. Да и раны мешали.

5 ноября 1919 года Вадим Маслов отбыл на Юг России в армию Деникина. В списках Главного справочного бюро Константинополя в сентябре 1920 года упоминается Маслов Вадим Павлович, 28 лет, инженер, прибывший из Одессы. Скорее всего, это и был последний возлюбленный Маты Хари. Можно предположить, что он эвакуировался в Константинополь после разгрома войск генерала Деникина весной 1920 года. Бывший военный агент царского и Временного правительства во Франции генерал Алексей Алексеевич Игнатьев утверждал, что Маслов после Гражданской постригся в монахи. По некоторым данным, Вадим Павлович Маслов у Деникина был произведен в капитаны, однако неизвестно, принимал ли он непосредственное участие в сражениях Гражданской войны или по причине прошлых ранений занимал какую-то тыловую должность. Есть сведения, что Маслов умер около 10 июля 1934 года в Шапель-Сент-Элен (Франция).