Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нисколько! – вскинулся хозяин. Глаза его гневно сверкнули: – Приказ!
– Угу… – скорчил пакостную гримасу Натан. – Угу!
– Ты охренел?! – Кровь прилила к лицу будущего фермера.
– Не-а, – ухмыльнулся Натан. – Ты просто не видел.
Гамма чувств, прорисовавшаяся в голосе и мимике хозяина, была трудноописуемой.
– А ты уверен, что твои корефаны не возомнят? – окончательно добил его Натан. – Ты уверен, Полковник? Ты… В общем, пойду я отолью, а?
– Иди, проссысь… – пробормотал хозяин. Он был, как минимум, в нокдауне, иначе не допустил бы такой оплошности.
Времени до обратной переброски оставалось еще чудовищно много: «Ну, что еще ему рассказать? Какую байку стравить? – мучился Натан. – Этот дядя шевелить мозгами не любит, ему уже скучно со мной, он объелся информацией. Самое время решить вопрос с приезжим и заняться обычными своими делами!»
Погрузившись в раздумья, Натан спустился на берег речки. Тут рыбачил мужик – явно «местной национальности», в старых заплатанных болотных сапогах и засаленной рваной телогрейке. Он ловил рыбу на удочку! Точнее, на спиннинг…
Удочка у него была пластиковая и телескопическая. В данном случае от пятиметрового, наверно, удилища, осталось два нижних колена. Кольца (из алюминиевой проволоки) были примотаны толстыми валиками изоленты. А под рукой красовалась катушка – безинерционная. В том смысле, что ее инерцию надо гасить пальцем, иначе будет полный атас, и рыбалка на этом закончится. Леска была солидной – 0,5, не меньше, а то и больше. Сама снасть представляла собой блесну из ложки с тройником, а сантиметров на 70 выше – поплавок, чуть меньше кулака размером.
Подобрав поплавок к последнему кольцу на «удочке», мужик широким махом отправлял снасть метров на 15–20 вперед и вверх по течению – почти на тот берег. А потом крутил катушку, сначала выбирая слабину, а потом, наоборот, стравливая, чтоб поплавок не прибило к берегу. Механика была простой: поплавок не давал тяжелой блесне лечь на дно. Как только леска натягивалась, «ложка» начинала «играть». Поклевки следовали одна за другой – примерно на каждом втором забросе. Рыбак щелкал переключателем и, поднапрягшись, выматывал, а потом просто выбрасывал на берег очередную рыбку. Это был какой-то мелкий голец – сантиметров 60–70 длиной. На берегу у воды стоял синий пластиковый контейнер. Выдернув бешено бьющуюся рыбину, мужик старался закинуть ее в этот ящик. А потом некоторое время ждал, что она сама сорвется с крючка да там и останется. Некоторые до ящика не долетали и плюхались на гальку, но рыбак не кидался грудью на ускользающую добычу, а невозмутимо делал следующий заброс.
– Хорошо клюет, однако, – сказал Натан, опускаясь на корточки. – Мальма, что ли?
– Ну.
– Прикормили?
– А то! Тут бабы икру грохочут. И сетки свои моют.
– И крабов здесь дербанят?
– Не, не здесь, – сказал туземец. – Выпить есть? Ты ж с катера!
– Не-а, – честно соврал Натан. – Ничего у меня нет.
– А закурить? – не отставал рыбак.
– Это имею – врать не буду.
– Ну, давай покурим!
– Давай!
Они сидели на корточках, курили и смотрели на шумную речку.
– Из Тайска едешь? – поинтересовался туземец. – Или столичный?
– Щас! Из Первомайска я. Сезон с геологами отработал, а под осень у них какой-то облом вышел. В общем, стал на Тайск пробираться, да по дороге плутанул. На берегу меня Степаныч со своими подобрал.
– А чо тут остался?
– Я сам что ли?! Пока на берегу кантовался, они и ушли!
– Па-анятно!..
– И что мне тут делать?! Научи!
– Отдыхай! – с едва уловимой насмешкой, но беззлобно ответил туземец. И вновь вопросил: – А выпить точно нет? Степаныч ничего не оставил?
Смысловые оттенки произнесенного были, в общем-то, понятны: «На «легенду» твою мне плевать, сочувствия у меня ты не вызываешь. Поскольку у тебя, кроме курева, ничего нет, ты просто не интересен. Хотя, при ином раскладе…»
– Ептвуюма! – изобразил гнев Натан. – Может, и оставил, но не мне! У кого спросить?!
– У них! – не задумываясь, ответил туземец и кивнул в сторону берега. – Однако дембеля сейчас злые, затопчут.
– Слушай, друг, меня затоптать трудно – не смотри, что худенький! – выпятил грудь хронопутешественник. – Но откуда в этой дыре дембеля?! Объясни мне!
– Да какие ж они дембеля?! – пожал плечами рыбак. – Это зовут их так. На самом-то деле кто пять лет назад отслужил, кто десять, а кто и на зоне успел покантоваться. Полковник их сюда привез. Жизнь стали налаживать, нас, значит, учить.
– И как, получается?
– Да так… – пожал плечами рыбак. – Степаныч им наверняка скинул пару ящиков. То-то они веселятся. Надо сходить, однако – может, дадут чо.
– В рыло? – усмехнулся Натан.
– Ох-хо-хо-о… – шумно вздохнул туземец и стал сматывать удочку.
Ветер сменил направление и принес откуда-то сверху бодрый слоган:
– …Водки море, пива таз
И Устинова приказ!.
– Ну, пошли вместе!
В позднем детстве и ранней юности Натан читал фантастику запоем – все, что мог достать. То, что он увидел возле барака, однозначно напоминало сцену из какого-то романа: на некоей планете посреди руин дерутся два экскаватора. Эти, правда, были из костей и мяса, но поединок их выглядел именно так.
Двое полуголых мужчин атлетического сложения сходились и расходилась, обмениваясь ударами. Наверное, каждый такой удар уложил бы нормального человека на месте. Однако кровь из бойцов не хлестала, не летели выбитые зубы, а кожные покровы с виду оставались целыми. Более того: никакой особой ярости и злобы во всем этом не ощущалось – похоже, ребята просто развлекались, резвились, так сказать… Впрочем, феномен данного действа объяснялся просто – и участники и зрители были пьяны вусмерть.
Хрясь! Хрясь!!
– Га-а!! – реагировала публика на особо удачные выпады.
Один из жлобов, получив очередной раз в челюсть, отлетел назад, пытаясь сохранить равновесие. За его спиной оказался Натан. Он машинально поддержал падающего. Это было ошибкой. Боец, облаченный в камуфляжные штаны и полосатую майку, развернулся и уставился на своего спасителя:
– Ы?
– Ыгы! – кивнул непрошеный гость.
– У-у!..
Натан благополучно ушел под летящий ему в голову кулак. Однако сам в ответ бить не стал – успел удержаться. Зацепил стопой разгруженную ногу и увел в сторону. Боец собрался падать – с маху, всей своей стокилограммовой тушей.
Нужно было немедленно избавиться от бушлата, отягченного бутылками, и принять бой. Либо попытаться вписаться в настрой компании, поддержать всеобщее состояние духа. Натан выбрал последнее: