– Мне, пожалуйста, пятнадцать самых красивых роз! – сказал он.

– Инне? – спросила женщина.

– Да.

– Есть повод?

– Конечно. Я люблю ее, Лена.

– Повод очень серьезен, – согласилась владелица магазина «Цветущий сад». – Но почему именно пятнадцать?

– Так… Хочется большой букет…

– Каких тебе, Берт? Винно-красные – очень красивые, но и белые тоже… Посмотри, какие нежные!

– Давай, пожалуй, нежных.

Лена принялась составлять букет. Соколовский некоторое время наблюдал за ловкими движениями ее рук, а потом сказал:

– Как все-таки здорово, что мы тогда встретились с тобой у табачного киоска! Не находишь?

– Нахожу, – согласилась она, смущенно улыбнувшись.

– А знаешь, кто нам все это устроил?

– Что значит устроил? – удивилась Лена и даже опустила обратно в вазу только что вытащенную оттуда чудесную белую розу.

– Не пугайся ты так! – рассмеялся Берт. – В тот день, когда мы с тобой первый раз встретились, я как раз ехал в редакцию «Ягуара». Жанна позвонила мне на трубку и попросила привезти блок сигарет. Я остановился у первого же попавшегося киоска, а там – ты!

– Значит, ей обязаны, – улыбнулась и Лена, повернулась к вазе, снова достала из нее розу, устроила ее в букете и сказала: – Не представляю, как сосуществует с Жанной Антонов. Он ведь не курит. Даже запаха не переносит!

– Вот уж за него тебе беспокоиться не стоит! Он в своей новой семье установил такую мужскую деспотию, что Жанна даже в редакции не курит. Похоже, бросила.

– Женька и деспотию? – удивилась Лена. – Что-то с трудом верится… Он же такой мягкий человек…

– Ну… это у них такие игры… Похоже, Жанне нравится изображать из себя слабую женщину, которой муж вертит, как хочет. Кстати, насчет этого мягкого человека… Как бы он не сел в редакторское кресло вместо Жанны!

– А она позволит?

– Все возможно. Она сама говорит, что так истосковалась по обыкновенной бабской доле, что гораздо с большим удовольствием готовит дома фаршированную яблоками утку, нежели занимается делами «Ягуара». А что касается Евгения, то он уже предложил несколько дельных проектов. Может быть… под это дело… Руслан вернется к нам?

Лена расхохоталась.

– Вот, значит, зачем ты покупаешь у меня кучу белых роз! Чтобы я замолвила за тебя словечко, да?

– Не надо смешивать личное со служебным, то есть божий дар с яичницей! – улыбнулся Соколовский. – Розы – Инне! Руслан Доренских – журналу!

Лена упаковала цветы в прозрачный пакет с золотым кантом поверху и сказала:

– Я поговорю с мужем, но никаких гарантий дать тебе не могу.

– Трудно тебе с ним, Лена? – сочувственно спросил Соколовский.

– С чего ты взял? – вскинулась она.

– Хотя у Руслана в руках не кисть, а цифровой фотоаппарат, он – художник. А все творческие люди очень нелегки в общении… Руслан не исключение. Я же его хорошо знаю…

– Я люблю его, Берт…

– Ну… тогда все в порядке!

– В порядке. – Лена вручила Соколовскому букет и спросила: – А как Дашка?

– Нормально. То у Женьки с Жанной живет, то у нас… Умудрилась принять в сердце все наши заморочки… Я ей за это бесконечно благодарен.

– А как дела у Верочки? Те лекарства, про которые вы с Жанной говорили в тот раз…

– Не надо никаких лекарств… – опустив голову, глухо проговорил Соколовский.

– Не надо… – насторожилась Лена.

– Не надо. Она умерла… две недели назад…

Лена сочувственно дотронулась рукой до его плеча и сказала:

– Может быть, там… где она сейчас находится… ей лучше…

– Наверно, – тряхнул головой Берт и, спасаясь от мгновенно закипевших в глазах слез, сунул лицо в розовый букет.

– А у тебя теперь есть Инна и… Дашка… – сунулась с неловкими утешениями Лена.

– Да-да… конечно… Ну… – Альберт с уже почти спокойным лицом посмотрел на хозяйку магазина. – …я пойду, пожалуй…

– Что-то не пойму, закрыто или нет? – неожиданно раздался молодой мужской голос, а в щель двери просунулась голова в темно-синей фирменной кепке с большим козырьком. – Ватрушку-то заказывали?!

– Ой! Да! Конечно, заказывала! Заходите! – крикнула посыльному Лена, а потом предложила Берту: – Чайку не хочешь? Этот парень такие знатные ватрушки приносит!

Альберт отрицательно покачал головой, потом повнимательней всмотрелся в посыльного и удивленно воскликнул:

– Ба! Какие люди! Никак сам Вадик Кудеяров?! Какими судьбами?!

– Вашими стараниями, – буркнул Кудеяров и стащил с головы фирменную кепку. – Думал, не узнаете…

– Как можно! Я ж тебя, братец, чуть не удушил! Такое не забывается!

Лена с таким удивлением смотрела на Берта с Вадимом, что Соколовский вынужден был пояснить:

– Ты вот, Леночка, небось думала, что это просто рассыльный ватрушечник, а на самом деле – сам Вадим Кудеяров!

– Кудеяров? – переспросила она, явно не понимая, что происходит.

– Конечно! Помнишь, не так давно со всех сторон неслось:

«Ты – моя луна, ты мой свет в ночи,

Лучше говори, лучше не молчи…»

И далее в таком же идиотском духе. А потом еще припев такой дебильный: «Шула-була-ла-ла-ла!»

– А-а-а… «Фабрика звезд»… – догадалась Лена. – Так это тот самый…

– Ага! Дашкин обидчик! Паршивец!

– Между прочим, я не просто рассыльный ватрушечник, как вы очень остроумно изволили выразиться, – заявил Кудеяров, пропустив «паршивца» мимо ушей. – Между прочим, это я придумал ватрушки печь, потому что вовсе не все любят пиццу.

– Да ну?! – снисходительно улыбнулся Берт.

– Вот именно! Я, например, не люблю. И вот… гражданочка из «Цветущего сада» всегда только ватрушку заказывает. Да и многие другие тоже… А рецепт, между прочим, моей мамы! А я не просто рассыльный, а, между прочим, совладелец пекарни. Мы просто лишних людей не держим. К чему бездельников плодить?!

– Как ты прав, между прочим… – расхохотался Берт.

– Конечно… А что касается вашей Даши, то… она сама сказала, что выйдет за меня замуж, если я…

– Чего-чего? – изумился Соколовский, сразу перестав смеяться. – Ты видишься с Дашей? Да я тебя… – И он всей своей массой придавил Кудеярова к Лениному прилавку.

– И напрасно, между прочим… – пискнул Вадим. – Она сама меня нашла и сказала, что выйдет замуж, как только ей исполнится восемнадцать!

– Я ей выйду!!!