Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Приоткрытая створка окна вдруг громко хлопнула от сквозняка. Миссис Норидж даже не взглянула на нее.
– Финч мог оправдываться хоть до конца жизни. Молли отправилась бы в суд и отобрала у него землю.
Из угла донесся смешок:
– Подумаешь! Там все равно ничего не растет.
– Не прикидывайтесь простаком, Дэвид. Вы же умный юноша.
– Вот уж спасибо.
– От кого вы узнали, что Милисент Финч похоронена на вересковой пустоши? Лора проговорилась?
Дэвид прошипел что-то нечленораздельное. Миссис Норидж разобрала только «старая ищейка».
Она пожала плечами:
– Чтобы догадаться, хороший нюх не требуется. Достаточно сопоставить факты. Мистер Финч не стал расчищать участок, как сделал бы на его месте любой рачительный хозяин. В разговоре с мисс Прю он проговорился, что там есть еще кое-что, кроме камней, и сказал, что его жена осталась с ним. Не сомневаюсь, что на городском кладбище – пустая могила, а прах Милисент покоится среди валунов и вереска. Узнав об этом от доверчивой девушки, вы придумали хитрую месть – отобрать у Финча землю. Ведь захоронение незаконно, и Юджин Финч не смог бы никому рассказать о том, почему для него так важна вересковая пустошь.
Миссис Норидж смолкла.
А затем тишину нарушили неторопливые шаги.
Дэвид вышел из своего угла и прислонился к стене напротив нее. Губы по-прежнему были сложены в подобие улыбки. Но выражение глаз изменилось. Теперь он казался старше, а от притворного дружелюбия не осталось и следа.
– Что ж, – улыбка стала шире, – хоть кто-то оценил мой замысел. После суда я бы убедил Питипэт запретить ему даже близко подходить к пустоши. Неплохо придумано, а, миссис Норидж?
– Слишком жестоко.
– Финч другого не заслуживает. Свирепый дурень!
– Вы приставали к его дочери.
– А он обозвал меня прыщавым юнцом. – Лицо Дэвида исказила гримаса. – Думал, я не смогу ему врезать как следует. Ха!
– Вы и не сможете, он слишком силен.
– Это фигуральное выражение. Не думаете же вы, что я буду с ним драться!
Миссис Норидж отрицательно покачала головой:
– Нет, на драку вы не способны. В этом-то и беда таких, как вы.
– Таких, как я? – Он зло прищурился. – Некрасивых, да? Не имеющих лишнего фунта в кармане?
– Трусов, Дэвид.
Он сжал кулаки, словно собираясь ударить ее.
– Трусы всегда жестоки, – с сожалением сказала миссис Норидж. – Молли дала вам кров, и чем вы ей отплатили?
Дэвид огляделся вокруг и вдруг расхохотался:
– Как чем? Прекрасным портретом! Ха-ха! И попробуйте что-нибудь возразить на это!
Он так развеселился, что на глазах у него показались слезы.
– Нет, серьезно, миссис Норидж! Питипэт должна быть мне благодарна. Кстати, вы ведь говорили что-то о картинах?
– Лишь то, что спасибо за них должна сказать вам я, а не Молли.
– Это еще почему?
– Потому что они вас выдали.
Смех оборвался. Юноша бросил настороженный взгляд на холст, все еще стоявший на подрамнике. Затем снова заулыбался.
– Да ладно! Бросьте шутить.
– Я вовсе не шучу.
– И как же это произошло? Может, Молли с портрета что-то нашептала вам, а?
Дэвид издевательски приложил ладонь к уху и сделал вид, что прислушивается:
– Что вы там бормочете, Питипэт?
– Она говорит, что портрет плох.
Юноша пренебрежительно фыркнул:
– Да что вы понимаете! Он безупречен. Это лучшее, что я написал.
– И все-таки он плох, – бесстрастно повторила миссис Норидж.
Улыбка сползла с его лица.
– Это еще почему?
Гувернантка сделала несколько шагов вперед и остановилась перед картиной. Чем дольше она смотрела на нее, тем мрачнее становился художник.
– Когда я только увидела его, то подумала, что он убийственно точен, – медленно проговорила она.
– Так и есть!
– Но почти сразу поняла, что это не так. Ваш портрет всего лишь безжалостен. Вы изобразили только одну сторону миссис Питипэт.
– Я изобразил ее полностью, как есть! – резко возразил он.
– Нет. Вы показали ее нелепость, но не показали, что у нее доброе сердце. Вы не увидели, какой преданной и любящей она может быть. Как она страдает из-за своих ошибок. Как искренне хочет изменить мир к лучшему.
– Чушь!
– Вовсе нет. Вы знаете, при каких обстоятельствах они подружились с Амандой Прю?
– Какое это имеет значение?
– Аманда раздразнила индюка, и он погнался за ней. А Молли отвлекла его, хотя сама ужасно боялась. Индюк догнал ее и ущипнул до крови. Питипэт всегда плохо бегала, и она знала, что ей достанется, когда бросилась к незнакомой визжащей девчонке. Но она все-таки сделала это.
– Какой героизм! – презрительно бросил Дэвид.
– Да, именно героизм. Вам никогда этого не понять, как бы вы ни старались. Вы изобразили себя героическим красавцем, а миссис Питипэт – уродливой глупой старухой. Однако правда состоит в том, что оба ваших портрета лживы.
Юноша посмотрел на картину, с которой улыбалась ему миссис Питипэт. Губы его зашевелились, но с них не сорвалось ни звука. И вдруг он подошел и одним ударом сбросил холст с подрамника.
Когда он повернулся к миссис Норидж, оспины ярко выделялись на побледневшем лице.
– Ладно, – хрипло проговорил он. – Ваша взяла. Ну и что? Увести собак – не такое уж большое преступление, что бы вы там ни твердили.
– Именно это вы скажете мистеру Финчу, – любезно предложила гувернантка.
– Что?!
– Я расскажу Юджину все, что знаю. А затем вы можете изложить ему свои взгляды. Если успеете, конечно.
Дэвид из бледного стал серым.
– Вы этого не сделаете!
– Сделаю, не сомневайтесь.
– Он меня убьет!
– Скорее дело ограничится тяжелыми увечьями, – успокоила миссис Норидж.
Юноша, шатаясь, подошел к стене и сел на грязный пол.
– У вас есть одна возможность избежать встречи с ним, – добавила гувернантка. – Если только вы сами себя ее не лишили.
…Заходящее солнце растеклось по верхушкам дальних холмов. Один из ручьев света пролился прямо в окно, и Молли Питипэт зажмурилась.
Последний час она бездумно ходила по комнатам, протирая пыль. В доме так чисто, что хоть ешь с пола, а она все никак не может остановиться.