Джорджу бы это зрелище очень понравилось.

Вдруг внимание ее привлекла чья-то ярко-рыжая голова.

Эби подалась вперед. Снова мелькнули в толпе рыжие волосы. Эби быстро пересекла дорожку и направилась следом. Гости узнавали ее, похлопывали по спине, обнимали, и ей пришлось замедлить шаг. Некоторым хотелось перекинуться с ней словом, обсудить новости.

– Да-да, конечно, – отделывалась она, – подождите минутку.

Снова вспыхнуло ярко-рыжее пятно.

Она двинулась за ним, на мгновение потеряла из виду, потом рыжая голова снова попалась ей на глаза.

…Он стоял на краю лужайки, у скошенной травы. Она больше не слышала шума толпы, только кровь стучала в ушах. Он стоял к ней спиной. Она приблизилась и тронула его за плечо.

Он повернулся.

Уэс.

– Эби! – воскликнул он, обнимая ее. – Добро пожаловать на собственную вечеринку!

Она вздрогнула, несколько секунд молчала, не находя слов. До этой минуты она не отдавала себе отчета, насколько Уэс похож на Джорджа.

– Я… да-да, спасибо, – запинаясь, проговорила она. – Это действительно для меня сюрприз.

– Дорогие гости! Эби здесь! – выкрикнул Уэс, обращаясь к толпе, и гул голосов был ему ответом.

Потом все дружно запели песенку «Ведь он такой хороший, славный парень», только вместо «он», разумеется, пели «она». Кое-кто подходил с подарком. Но, несмотря на искренние улыбки, добрые воспоминания, ощущалось общее настроение растерянности и уныния. Эти люди не просто прощались с Эби. Тут было нечто большее. Ласло тоже приветствовал ее, он был в черном костюме и на этой жаре чувствовал себя не в своей тарелке. Ласло сообщил, что привез с собой юриста и хочет, чтобы она сегодня же подписала все бумаги. Эби понимала, что на вечеринку он приехал лишь для вида, на самом же деле поскорее хочет покончить с делом.

Только через час она смогла найти местечко, чтобы присесть. Кто-то поставил перед ней пластиковую тарелку с жареным мясом. Она была несколько сбита с толку. Все время поглядывала на транспарант.

Эти два слова значили для нее гораздо больше: «Прощай, Джордж», «Прощай, Сулей», «Прощай, Лизетта», «Прощайте, полувековые воспоминания».

Все это время она ждала какого-то отчетливого знака. Ей не нужен был транспарант, ей нужно было знамение. Как жаль, что ей не придется остаться здесь.

– Сколько народу, а? – раздался за ее спиной голос Кейт.

Она села рядом с Эби и вручила ей бутылку с водой. На племяннице было хлопчатобумажное платье салатного цвета, без бретелек, подчеркивающее ее лебединую шею. И вообще, с короткими волосами выглядела она потрясающе. За эти дни Кейт успела загореть и теперь казалась гораздо крепче, чем в день приезда, – у нее был здоровый, цветущий вид. Эби порадовалась, что продержалась здесь так долго хотя бы для того, чтобы Кейт могла недельку отдохнуть – племяннице этого не хватало.

Эби с благодарностью взяла бутылку, отвернула пробку и сделала большой глоток.

– А ты знала, что приедет так много народу? – спросила она, прищурившись.

– Мы все надеялись на это. По городу прошел слух о вечеринке, и всем захотелось приехать. Буладина считает, что это ее заслуга.

Они покрутили головой и увидели, что старушка подходит к транспаранту. На этот раз она свернула его и с таким вызывающим видом зашагала к своему домику, что никто не осмелился ее остановить.

– Транспарант Ласло привез. А она не хочет, чтобы вечеринка была прощальной, – пояснила Кейт.

– Если честно, я тоже не хочу, – со вздохом сказала Эби, в первый раз вслух признаваясь в этом.

Ей тяжело было это выговорить. Но слишком долго она носила эти слова в сердце.

– О, Эби, я так и знала! – неожиданно обрадовалась Кейт. – Еще ведь не поздно. Мне кажется, я знаю, что делать. Мне надо кое-что с вами обсудить.

Ее радостное возбуждение несколько обескуражило Эби.

– Обсудить? Что?

– Если бы у вас были деньги на путешествие, вы бы все равно продали «Потерянное озеро»?

Эби приложила холодную бутылку ко лбу, потом к груди:

– Может быть.

– А-а-а… – разочарованно протянула Кейт, и Эби заметила, что огонек в ее глазах угас. – Тогда ладно.

– Главным образом, потому что в мое отсутствие здесь никого не будет. Кто станет принимать гостей, устраивать их и прочее? – продолжила Эби. – Одна Лизетта не справится, это очевидно, даже если хотела бы. И денег понадобится гораздо больше, сейчас мне хоть не надо нанимать работников.

Кейт выпрямилась на стуле.

– А что, если я куплю у вас «Потерянное озеро»? – спросила она. – Или хотя бы войду в долю? У вас появились бы деньги на путешествие. А мы с Девин могли бы остаться здесь, заниматься хозяйством, делать все, что надо, пока вас не будет. И тогда вы сможете вернуться сюда, когда захотите.

Эби засмеялась – так весело, что долго не могла остановиться. Предложение казалось ей настолько несбыточным, что она отнеслась к нему, как к детской фантазии.

– Кейт…

– Но вы же еще ничего не подписывали, – быстро напомнила ей Кейт. – Зачем отказываться от такого прекрасного места? У меня есть деньги. Что, если я вложу свою долю? Мне очень здесь понравилось. И Девин тоже. Мне нужен год. Дайте мне один год.

Эби смотрела на нее во все глаза: она только сейчас начала понимать, что Кейт говорит серьезно. Она уже не та девочка, которая некогда сочиняла истории так же легко, как некоторые пекут блины. Теперь Эби это отлично видела.

– А у тебя хватит денег?

– Я продала дом. Тот самый, который покупали вы. Логично было бы вложить деньги в ваше дело. Я уже несколько дней думаю об этом. Я готова тратить сколько угодно времени и сил на рекламу и раскрутку. У меня есть опыт, я этим занималась, когда у Мэтта был магазин. Я даже придумала логотип. У меня это неплохо получается. Я могла бы поднять бизнес.

Представив себе это, Эби улыбнулась. Но покачала головой. Надеяться больше не на что, слишком поздно, игра окончена.

– Поздно, Кейт, поздно. Ласло приехал с юристом. Они хотят подписать документы сегодня.

– Погодите, – озадаченно сказала Кейт. – Если у него есть юрист, разве при совершении сделки вам не надо иметь своего?

– Нет. Я хочу поскорее покончить с этим.

– Но еще ведь не поздно, Эби.

– Используй свои деньги для чего-нибудь более интересного.

– Интереснее вложения для меня нет! – сказала Кейт и отвернулась, чтобы посмотреть, на мостках ли ее дочь.

Да, Девин была там, а с ней еще три девочки ее возраста. Смеются, болтают, оживленно жестикулируют. Вот девочки помчались обратно к лужайке, повернулись, помахали Девин, приглашая с собой. Та еще разок посмотрела на озеро и побежала за ними.