Тотский стиснул зубы, так сильно, что обозначились желваки, однако возражать больше не стал. Наградив Симонова волной ледяного презрения, он развернулся и направился в комнату отдыха, заметно прихрамывая при ходьбе.

Сергей проводил вампира недоверчивым взглядом. Ведь ни смотря на то, что Стас оказался непричастен к убийствам, у него все же осталось к нему немало вопросов. Чтобы понять, как действовать дальше, необходимо было все прояснить.

– Ладно, Кирилл, ты пока звони, а я тоже пойду, немного отдохну. – негромко сказал Донцов и, с отвращением перешагнув через тело Ника, пошел вслед за вампиром.

Когда Сергей вошел в комнату отдыха, Тотский уже сидел в одном из мягких кресел, полу прикрыв глаза и вытянув поврежденную ногу. От чуть заостренных ушей к мобильному телефону тянулся проводок, очевидно вампир слушал музыку.

Теперь, оказавшись с ним наедине, Донцов решил, окончательно, расставить все точки над i.

– Ну, как твоя нога? – присев на соседнее кресло, серьезно спросил он.

Тотский поднял на него заинтересованный взгляд, при этом зрачки его пронзительно-голубых глаз оказались заметно сужены, так словно бы он находился под кайфом. Вынув серебряные бусины наушников, вампир отложил телефон в сторону.

– Благодарю, ничего. – с ноткой иронии ответил он. – А, если учесть тот факт, что я мог бы сейчас лежать с серебряной пулей в черепе, то просто отлично.

Сергей ощутил легкий укол совести, но все же продолжил:

– Извини, что все так вышло. Но ведь у меня действительно было много причин тебе не доверять. Сам понимаешь. И потом, – он строго взглянул на собеседника, – Я все еще хочу получить кое-какие ответы.

– Что ж, я мог бы догадаться, что твои извинения не что иное, как прелюдия к допросу. – невесело сострил Тотский, и слегка поморщившись, осторожно согнул ногу. Донцов нахмурился, сознавая свою вину, однако без ответов уходить он не собирался.

– Скажи мне, что ты делал во время Второй мировой войны?

Стас недоуменно изогнул бровь и откинулся на спинку кресла.

– К чему столь неожиданный вопрос?

– Это неважно, просто ответь и все. – помрачнев еще больше, буркнул Донцов.

– Ладно, пожалуйста. – вампир рассеяно пожал плечами. – Во время Второй мировой войны, я проводил время в очаровательном швейцарском замке в обществе столь же очаровательной бельгийской графини. Доволен?

– Значит, в войне ты участия не принимал? – испытующе глядя на собеседника, уточнил Сергей.

Тотский задумчиво взглянул на свою тонкую кисть и принялся философствовать:

– Нет. Если быть откровенным, я вообще никогда не любил войны, да и военных тоже. Армия обезличивает человека, лишает его всякой индивидуальности, так что ходить в строю, носить форму и отдавать кому-либо честь отнюдь не мое призвание. И потом, – он чуть заметно вздохнул, – Тебе, наверняка известно, что наше бессмертие вещь довольно таки относительная. Ведь если вампиру, скажем, оторвет взрывом голову или серьезно повредит мозг, регенерация будет уже невозможна. Поэтому не стоит лишний раз рисковать.

– Интересно, как же это так? – с недоверием спросил Донцов. – Ведь три месяца назад ты сам мне рассказывал, что встретил Григория Петренко во время гражданской войны, в которой сам принимал участие. Или я что-то не так понял?

– Нет, ты понял все верно. Весной девятнадцатого я действительно попробовал себя в роли офицера Белой гвардии при штабе генерала Деникина. – ничуть не смутившись, ответил Тотский. – Но тогда я был еще молод и наивно полагал, что эта компания может стать увлекательным приключением.

– Но послушай, как же тебе удалось притвориться боевым офицером, если ты, вообще, никогда не был военным? – нахмурившись, усомнился Сергей.

– Точно так же, как Николя-Симону удалось притвориться твоим кузеном, коим он никогда не являлся. – с легкой иронией парировал вампир. – Чтобы проникнуть в тонкости военной профессии, мне было довольно всего лишь провести вечер за карточным столом в обществе ее представителей. И вот уже молодой штаб-с капитан Станислав Юденьев-Тотский был представлен генералу Деникину, и тот сразу узнал в нем сына своего покойного друга детства.

Стас улыбнулся, словно вспомнив нечто приятное.

– Поначалу мне очень нравилась эта игра. Ведь русские барышни всегда имели слабость к мужчинам в форме. Но моя военная карьера оказалась короткой. Не прошло и двух месяцев, как я осознал, что эта битва обещает быть слишком долгой и, возможно, не принесет нам победы. Тогда я решил оставить наскучившую забаву и покинуть страну.

В голосе вампира появились нотки грустной иронии.

– Но по дороге в Одессу я нарвался на красноармейский отряд, которым, как раз и командовал бывший шорник Григорий Петренко. Меня взяли в плен без боя. Я был наивно убежден, что ни один из нас не станет без причины причинять вред себе подобному. Но Петренко оказался настоящим фанатиком. Для него не имело значения кем я являюсь, он видел перед собой лишь классового врага. – Стас вздохнул, достал сигарету, закурил и продолжил: – Несмотря на то, что, на первом же допросе я честно признался, что вышел из игры и просто хочу покинуть страну, он все равно приказал своим псам вывести меня в поле и расстрелять. Ни мольбы, ни уговоры, ни даже попытка подкупа не принесли результатов. Мне откровенно повезло, что ни одна пуля не угодила в голову.

В голосе Тотского появился неприятный холодок, казалось, он все еще таил зло на своего обидчика.

– Через пару часов я очнулся в грязной канаве, босой, полураздетый и сильно ослабевший. Всю ночь я пешком добирался до ближайшего поселка, спотыкаясь и стирая в кровь ноги. Это был самый гадкий и отвратительный день в моей жизни. – он на секунду прикрыл замутненные глаза, вновь затянулся и закончил: – И хотя потом мне все же удалось благополучно добраться до Одессы и уехать в Париж, встречу с Петренко я запомнил навсегда.

Дослушав рассказ, Донцов заключил про себя, что Стасу наверняка было бы приятно узнать, что его недругу отсекли голову, а потому решил об этом умолчать.

– Да, история познавательная. – хмыкнув, заметил он вслух, и вновь пристально взглянул на собеседника. – Вот только, скажи мне, пожалуйста, в роли офицера СС ты тоже искал приключений? Однако ожидаемого эффекта не последовало. Вампир лишь снисходительно улыбнулся и с явным наслаждением сделал очередную затяжку.

– Что ж, теперь я понял, к чему был этот вопрос. Благородный господин Донцов любит рыться в чужих вещах. Но мне вновь придется тебя разочаровать: документы на имя барона Ганса фон Ливенбаха были нужны мне лишь для того, чтобы беспрепятственно пересечь границу и уехать в Швейцарию. Ведь тебе известно, что национал-социалисты меньшинства не жаловали, а попасть на опыты в Аненербе мне совсем не хотелось. – Стас вдруг самодовольно улыбнулся и добавил: – Однако черная форма чертовски мне шла, этого нельзя отрицать.