– Сабин, я не хотел так с тобой поступать. На тот момент я мог следить лишь за тем, чтобы вы по возможности оставались в безопасности. – Крис делает паузу. – Как бы ни было ненавистно говорить об этом, но я долго лечился. Каждая минута в кабинете терапевта казалась ужасной, но это помогло. Правда помогло. Научило по-новому смотреть на жизнь и находить слова, чтобы обсуждать ее.

Крису явно трудно, но он способен заставить себя делать то, что нужно.

– По правде говоря, я не хотел сосредотачиваться на тебе. И это еще одна причина моей личной боли, думать о которой невыносимо. Но теперь я понимаю, через что ты проходишь. – Он на секунду напрягается, но тут же берет себя в руки. – Теперь понятно, как мое вмешательство в прошлом отразилось на тебе. Ты чувствуешь себя так, словно у тебя отобрали возможность поступать так же, как я.

– Я хотел защитить тебя, как ты защищал меня, – произносит Сабин сквозь слезы.

– Что ж, черт. Я не защитил тебя. Не остановил происходившее, так что не обманывайся, думая обратное. И тебе стоит знать, что ты помог мне. Невообразимо. Ты делал то, что мне было не по силам, – держал Эстель и Эрика подальше от жестокости отца. Ты прикрывал их. Вспомни обо всех случаях, когда ты прятал их. Никто другой не смог бы отвлечь их так, как это делал ты. Ты пел им, рассказывал истории, играл с ними и заставлял смеяться. Ты хоть представляешь, насколько это важно? Потому тебе совершенно не за что винить себя. Я не хочу, чтобы ты изводился. И также понимаю твою злость. Я слишком часто не позволял тебе становиться у него на пути. Однако не стану извиняться за это, потому что поступал бы так снова и снова. И не позволю тебе снова страдать.

Крис кладет руку на спину Сабина и прислоняется к его плечу.

– Нет правильного способа справиться с тем дерьмом, среди которого мы выросли. Так или иначе мы должны были сломаться. Мы оказались в безвыходной ситуации. Всего лишь дети. Мы делали все, что было в наших силах. Но мне всегда будет казаться, что я сделал недостаточно, что стоило быть храбрее. И уверен, ты думаешь так же.

Сабин продолжает лить слезы, и Крис тихо сидит рядом, позволяя выплакаться. Я никогда не видела, чтобы Сабин так сильно и долго рыдал, это невероятно больно. Однако это необходимо, и я надеюсь, что после ему станет легче.

Крис крепко обнимает брата.

– Ты был замечательным, ты и сейчас такой. И мне очень жаль, что из-за меня все вышло хуже. Я далек от идеала, но люблю тебя и не хочу, чтобы ты сам себя мучил и накручивал. Хватит с нас этого. Прошлой ночью Блайт сказала, что нам стоит обо всем поговорить. Она права. Наверное, мы с тобой впервые по-настоящему откровенно говорим обо всем этом дерьме. О том, каким ужасным было наше детство и какими оно нас сделало. Понимаю, разговор тяжелый и противный, но это единственный действенный метод. Может произойти настоящее чудо, когда делишься своими страхами и грехами. Узнал на собственном примере.

Сабин кивает, пряча лицо в ладонях, но какое-то время спустя поднимает взгляд на Криса.

– Я не злюсь на тебя. Правда. Да и как можно? Просто получается, что я все усложнял и еще больше запутывал. Ты верно заметил. Я хотел большего. Мне казалось, что я должен действовать. Но это не твоя вина, Крис. Нет. Прошу, поверь в это. Его не стало, и я не мог больше выливать на него злость, поэтому… я переключился на тебя. Это неправильно. Мне просто хотелось стереть все произошедшее, чтобы тебе не пришлось проявлять гребаный героизм и столько делать для меня и близнецов. Потому что ты был героем. Ты был замечательным. Спасибо. Спасибо тебе, Крис. Я никогда тебе этого не говорил. Я… – его голос срывается, – я очень благодарен. И люблю тебя.

Теперь он смотрит на меня глазами, полными печали и страха.

– Блайт.

– Все хорошо, – тут же успокаиваю я, – с нами все будет нормально.

– Ты… – начинает он.

– Да, – мягко отвечаю я, – все рассказала Крису. Должна была.

– О боже, – он потирает глаза и встает, – мне нужен кофе.

Когда он проходит мимо меня на кухню, я замечаю, как он касается руки, где теперь остался ожог. Бросаю вопросительный взгляд на Криса.

– Все не так плохо, – тихо произносит он, – заживет.

Сабин возвращается и устраивается на диване как можно дальше от брата.

– Не знаю, что сказать. Ты должен быть в ярости из-за Блайт. Я не понимаю, почему это произошло, черт подери.

Крис улыбается.

– Я не злюсь. Мы немного поговорили вчера с Блайт, и я рассказал ей, что со стороны мне понятнее ваши отношения. Послушай, Сабин, я не думаю, что ты влюблен в нее. Честно. Я задам тебе тот же вопрос, что и ей. Тебя влечет к ней? Ты думаешь о том, чтобы затащить ее в постель? У тебя встает, когда ты…

– Господи, Крис, заткнись! Нет! Кошмар. Это же Блайт! Она мой друг… – Сабин резко замолкает. – Ох. Ха. Что ж, интересно.

Меня охватывает огромнейшее облегчение, и я смеюсь, когда Сабин, наконец, смотрит в мою сторону.

– Я отказываюсь снова подвергаться такому унижению, – с улыбкой говорю я.

Он выглядит смущенным, но тоже улыбается.

– Видишь? – замечает Крис. – Это одно из доказательств, что ты не влюблен. По крайней мере, любовь между вами не романтического характера. Думаю, ваша любовь скорее дружеская. И это прекрасно. Ваши чувства друг к другу очень сильные и редкие. Но они красивы, верно? Из-за их силы вам кажется, что это нечто большее, и оно может перерасти в роман. Сабин, Блайт тебе многим обязана. Я не весь ее мир, и не должен им быть. Ты нужен ей. Ты веселый, свободный и дикий, каким я никогда не стану. Я не такой. А еще мне давно следовало дать тебе понять, что не обязательно всегда быть жизнерадостным и интересным парнем. Могут случаться и плохие дни, когда ты будешь чувствовать себя несчастным или любым, каким захочешь. – Крис вздыхает. – По-моему, я никогда не позволял тебе этого. Мне так хотелось, чтобы ты был счастлив, что, возможно, я нарочно закрывал глаза, когда это было не так. И временами это очень плохо.

В глазах Криса плещется раскаяние и грусть, но потом он проводит ладонями по джинсам и изображает оживление.

– Но вернемся к хорошим новостям. Ты и Блайт? Ты даришь ей удивительные отношения, и я не хочу их портить. Ты меня слышишь, Саб? Можешь спокойно любить ее. Это совершенно меня не расстраивает.

– Хорошо? – Голос Сабина звучит очень неуверенно.

Крис смеется.

– Сабин, я серьезно. – Он ждет, пока брат неохотно поворачивается к нему лицом. – Повторюсь. Я не расстроен. Понимаешь? Ты веришь мне? Мне нравится ваша дружба. Она уникальная. И совершенно не угрожает мне. Я не ревную. Потому что не вижу между вами чувств, которые пугали бы меня или заставляли бояться потерять Блайт. Я только за ваши отношения. Понимаешь? – Потом Крис обращается ко мне. – И, Блайт? Помнишь, что я сказал тебе на той неделе? Нас у тебя двое.