– Спасибо, Саш, но я останусь дома.

– Знакомое богдановское упрямство. Но тогда хоть звони время от времени.

– Зачем вас беспокоить? Ничего со мной не произойдет. И вообще, обсуждать действия командира противозаконно.

– Ладно, подчиняюсь. Но учти, я хотел как лучше.

– Проверь, чтобы все бойцы были готовы.

– Само собой. У тебя продукты-то есть?

– Свободен, майор! Все у меня есть.

– Лады, до связи! Эх, не вовремя твои уехали в деревню, не вовремя!

– Напротив, только мешали бы.

– Отвлекали, а не мешали. Но твои личные дела, это твои личные дела. Я вызову такси?

– Метро не подходит?

– Нет, там сейчас давка.

– Вызывай, телефон не занят.

Вызвав такси, Дубко уехал. Богданов же, убрав бумагу с информацией в ящик стола, принялся готовить себе обед.

Три дня он и его группа «Дон» маялись без дела. Хуже нет, когда знаешь, что предстоит боевой выход, и не имеешь ни малейшего понятия, когда тебя вызовут на базу и поставят задачу. Это могло произойти в любой день, в любой час, в любую минуту. Но… начальство молчало.

Утром 10 августа раздался телефонный звонок в квартире Богданова. Подполковник, принимавший душ, голым выскочил из ванной, подумав, что, наконец, руководство определилось с заданием.

Но звонила жена:

– Привет, дорогой!

– А?! Это ты? Привет.

– У меня такое ощущение, что ты не рад звонку.

– Очень рад, Лена, просто у меня тут ожидается командировка и должен был позвонить Старцев. Ну да ладно с ним, как у вас дела?

– У нас все хорошо. Дышим свежим воздухом, кушаем фрукты – в этом году много яблок, груш, слив – ходим на речку. По утрам тетя Паша поит нас свежим козьим молоком. Артем сначала отказывался, привык к городскому разбавленному, но сейчас на завтрак полкувшина выдувает.

– Козье молоко – это хорошо, это полезно. Рыбачите?

Елена рассмеялась:

– Ты это у меня спрашиваешь? Да я даже не знаю, как пользоваться удочкой. А Артем ловит, но все больше плотву мелкую.

– Главное в рыбалке – не рыба.

– Наверное, это так. Вообще-то рыбу сосед приносит. Вчера тетя Паша тройную уху варила в печи. Не представляешь, как это вкусно.

– Все, приготовленное в печи, вкуснее, чем на газу.

– Да. Слушай, а что за командировка намечается?

Богданов вздохнул:

– Лен?! Ну зачем задавать вопросы, на которые честно я ответить не могу… Да и не знаю, какую работу нам поручат. Серьезно, не знаю.

– Мне приехать? Собрать тебя?

– Не вздумай. Я что – без рук? Сам соберусь, да и собирать-то нечего, возьму тревожную сумку – и вперед.

– Ты не забудь белье поменять, глаженое, знаешь, где лежит.

– Да я не пользовался тем, что ты раньше положила. А кстати, откуда ты звонишь? В деревне, насколько мне известно, переговорного пункта нет, а в сельсовете связь только с районом.

Жена объяснила:

– Я из медпункта. Здесь можно до Москвы дозвониться.

– Понятно, о медпункте я не подумал. Значит, у вас все хорошо?

– Да, но теперь буду волноваться за тебя.

– Не стоит. Отдыхайте и ни о чем не думайте. Вернетесь, и я подъеду.

– Правда?

– По крайней мере, должен подъехать. Но если и задержусь, то ненадолго.

– Ну ладно, дорогой, фельдшер показывает, пора заканчивать. Удачи тебе и помни – мы ждем тебя.

– Хорошего отдыха. Я все помню.

Связь внезапно оборвалась. Наверное, фельдшер нажал на рычаги. Все же сельский медицинский пункт это не место для междугородных переговоров. Связь там была проведена в Москву на экстренный случай, когда потребуется помощь медперсонала из столицы. И такие случаи бывали.

Богданов побрился, надел спортивные штаны и майку. Включил радиолу. Передавали новости. Как всегда, одно и то же: такой-то колхоз собрал рекордный урожай, а завод перевыполнил план. Неизменное – пятилетку за четыре года. Непонятно, для чего планировать народное хозяйство на пять лет, если можно выполнить предусмотренные задачи и за четыре года. Но это уже не экономика, это чистой воды политика. В СССР все лучше всех в мире. Это особенно хорошо было видно в магазинах. В очередях за коврами и холодильниками. Он выключил радио. Прикурив сигарету, направился на кухню – готовить завтрак.

До кухни не дошел, вновь раздался звонок телефона. Мелькнула мысль, что жена уговорила фельдшера дать еще несколько минут поговорить.

Не угадал и на этот раз.

В динамике трубки он услышал голос старшего лейтенанта Орлова:

– Здравия желаю, товарищ подполковник.

– Привет, Коля, что имеешь сказать?

– За вами выслана машина полковника. Старцев приказал срочно прибыть в Управление.

– Форма одежды? – иронично спросил Богданов.

Орлов явно растерялся. По форме одежды он не имел указаний. Офицеры редко надевали военную форму.

– Извините, Вячеслав Антонович, сейчас уточню.

– У кого?

– Да, полковник Старцев уже минут десять как приехал.

– Не надо ничего уточнять. Если спросит – передай, что выезжаю. Вскоре выхожу из дома.

– Понял! Спросит – передам.

Богданов переоделся в костюм, галстук завязывать не стал, и так жарко.

Во дворе уже ждала служебная «Волга».

Спустя полчаса – в 10.12 – он, пройдя приемную и подмигнув Орлову, зашел в кабинет начальника специального отдела Управления нелегальной разведки КГБ.

– Разрешите?

– Заходи, – ответил Старцев, что-то внимательно читая, сидя за столом.

Богданов начал доклад:

– Товарищ полковник, подполковник Богданов…

Старцев прервал его:

– Оставь это, Слава, проходи, садись.

– Что – наступает время «Ч»?

– Все узнаешь.

Полковник снял трубку:

– Орлов, где Сергушин?.. Поторопи.

Он набрал другой короткий номер:

– Володя, генерал на месте?.. Вот как? Хорошо, понял, спасибо.

Отодвинув аппарат телефонной внутренней связи на угол стола, Старцев поднял глаза на Богданова:

– Как сам?

– В порядке.

– Группа?

– Ожидает приказа. О моральном состоянии доложить?

– Давай без этих твоих штучек. Готова группа?