Подполковник, собиравшийся уйти, поднял трубку:

– «Дон» на связи!

Услышал голос начальника отдела:

– Приветствую, Слава.

– И вас так же, Николай Викторович.

– Как дела?

– А вы не в курсе? Дуреем от безделья. Вот решил начать занятия, но вы позвонили.

– Занятия отменяй. Скоро подъеду. Есть что обсудить.

– Ну, хоть что-то сдвинулось с места, а то такое впечатление, что наша разведка вся повально ушла в отпуск.

– Наша разведка работает, Слава. В общем, я выезжаю с площади Дзержинского, сейчас 08.30, надеюсь, в районе десяти буду у вас.

– Понятно, встречу.

– Вопросы ко мне есть?

– Группу держать при себе?

Старцев усмехнулся:

– А что, ты можешь отправить ее в кино?

– Я имею в виду, бойцы-то нужны будут при обсуждении вашего «кое-что»?

– Нет. И даже не строй для встречи. Пусть занимаются по распорядку. Изучают район, где предстоит действовать.

Богданов вздохнул:

– Да, думаю, они уже Мюнхен и окрестности знают лучше, чем Москву и ближнее Подмосковье.

– Не преувеличивай. А то проверю, и окажешься в неловком положении. Все, если больше вопросов нет, выезжаю.

– До встречи, товарищ полковник.

Богданов положил трубку, позвал заместителя:

– У меня, Слава, пренеприятное известие. К нам едет ревизор.

– Да? – спокойно отреагировал Дубко. – И кто именно? Старцев? Генерал Лазарев или Сахаровский? А может, сам Юрий Владимирович решил одарить милостью и лично познакомиться с группой.

– Больше Андропову делать нечего. Он фигура политическая, не просто Председатель КГБ. Хотя уже это для простого смертного выше крыши, но он еще и кандидат в члены Политбюро.

– Ты так говоришь, командир, как будто новость какую докладываешь. Да кто же не знает членов и кандидатов в члены Политбюро, когда их портретами все учреждения завешаны, на демонстрациях повсюду мелькают, школьников по фамилии изучать заставляют.

– Ладно. Едет к нам Старцев.

– По операции?

– Сказал, надо кое-что обсудить. А в настоящих условиях обсуждать можно только операцию.

– Может, разведка ценную информацию сбросила?

– Узнаем.

Дубко спросил:

– И во сколько, ориентировочно, ожидать приезда полковника? Я это к тому, когда людей строить?

– Никого не надо строить, – ответил Богданов, – всех в учебный класс, изучать карту Баварии. Быт и нравы жителей этой земли.

– Лучше бы привезли баварского пива с сосисками. Чтобы здесь привыкнуть, а то зайдем в гаштет, или как у них кафе называется, и выдадим себя с потрохами. У нас же такое не продают. А мы банку пива открыть не сможем и налить в кружку так, чтобы пена не вылилась…

– Так, – прервал его Богданов, – мне неинтересно, что ты делал бы с банкой пива. На спиртное для группы запрет, невзирая на место нахождения. Давай организуй занятия. Возможно, понадобишься, тогда вызову.

– Добро.

С контрольно-пропускного пункта сержант подразделения охраны позвонил в 09.52:

– Товарищ подполковник, только что на территорию въехала «Волга» полковника Старцева. Пошла к вашему зданию.

– Он один? В смысле, не считая водителя?

– Один.

– Понял, спасибо.

Богданов поспешил из кабинета на улицу. Видел, как Дубко заводит бойцов в учебный класс.

«Волга» подошла прямо к лестнице входа. Вышел начальник отдела. Богданов пошел к нему с докладом.

Старцев отмахнулся:

– Отставить, Вячеслав Антонович, в конторе эта формальность надоела, тут хоть не доставай. А то, что у тебя без происшествий, и без доклада знаю.

– Охрана стучит? – спросил командир группы, пожимая руку начальнику.

– Нет! Ты бы сам доложил первым, если что случится.

– В принципе верно. В кабинет?

– Да.

– Дать команду, чтобы приготовили кофе, чай?

– Ничего не надо. Я долго не задержусь.

Они поднялись в кабинет.

Старцев устроился в кресле руководителя.

Богданов присел рядом за стол-приставку. Спросил:

– И что будем обсуждать?

– Ну, во-первых, держи вот это, – он положил увесистый конверт, – это фотография Джамала Азиза, он средний среди троих. Во-вторых, «Охотнику» удалось узнать, что и «Черный сентябрь», и «Черный скорпион» переброшены в Германию через Ливию, Италию и Австрию. И сейчас нужный нам «Скорпион» находится, по его непроверенным данным, в гостевом доме и мини-отеле пригородов Мюнхена Гуринг и Ренкизее. Где это, посмотри по карте.

– Да уже представляю. А что за гостевой дом и мини-отель, я имею в виду, названия-то у них есть?

– «Охотник» не сообщил, но не думаю, что в пригородах будет много подобных заведений.

– Как знать! Но я понял. Подобную информацию «Охотнику», очевидно, было непросто достать, вот только нам она дает очень мало. Но, извините.

– Третье. По данным того же «Охотника», все боевики – и «Черного сентября», и «Скорпиона» – устроились на работу в Мюнхене. Кто-то наверняка и в Олимпийском парке.

Подполковник кивнул:

– Так и должно быть. Террористы должны максимально близко подойти к цели, чтобы подготовить диверсию.

– Согласен. Майор Зиверс из «Штази» с группой офицеров под прикрытием, естественно, уже ищет «Скорпион». Сам Карл возлагает большие надежды на агента, давно и успешно работающего в Западной Германии – некого Гюнтера. Но вы встретитесь с майором. Возможно, сбросит что-нибудь интересное. Товарищи из ГДР умеют работать. И гораздо эффективней своих коллег из БНД.

– Не следует сбрасывать со счетов ЦРУ и Моссад.

– Их никто и не сбрасывает. Кстати, несмотря на разрыв дипломатических отношений – посредничество Финляндии я не беру в расчет, – Израиль обратился к нам за помощью по обеспечению безопасности их делегации в Мюнхене. Это было столь неожиданно, что вчера по данному вопросу даже Политбюро собиралось. Изучить ситуацию и определить возможность сотрудничества поручено, как нетрудно догадаться, товарищу Андропову.

– Ну, еще бы, кому еще? Представляю, что ответил Юрий Владимирович.

– Пока не ответил. Вернее, на то, что собирался отправить в Тель-Авив председатель КГБ, наложил вето Генеральный секретарь. Слишком уж не дипломатично.

Богданов покачал головой:

– Удивляюсь я израильтянам, руководству государства и Моссаду. Парни совершенно без комплексов. То, что мы разорвали с ними дипломатические отношения – пустяки, мелочь. Ну, противостоим друг другу: мы поддерживаем арабские страны, Израиль старается захватить их земли, ну и что? Вы помогите нам сейчас, а противостояние никуда не денется. Продолжим свою политику после помощи.