Коко под впечатлением недавнего посещения Недели Высокой Моды в Париже сшила мне умопомрачительное платье. Моя личная модистка прекрасно знала, что высочайшее искусство заключается как раз в том, чтобы одеть клиентку так, чтобы пробудить к ней интерес, а не здоровую эрекцию. Платье было сшито из дымчатой ткани, идеально подходящей по цвету к моим глазам. Никаких декольте, страз, аппликаций, вышивки – ничего. Длинные рукава, воротник стойкой, сзади разрез почти до попца. Наряд идеально подчеркивал фигуру и переливался при каждом шаге. Вроде ничего особенного, но, увидев взгляд Эдика, я так и не рискнула его одеть, да и есть в таком шедевре было весьма затруднительно. Оно настолько плотно облегало меня, что, подозреваю, даже проглоченная мной маслинка моментально бы проявилась в районе живота отвратительным бугром.

В качестве украшений я выбрала всегда благородный жемчуг. Полупрозрачный макияж, нейтральный маникюр, ненавязчивый запах духов, элегантная прическа, делающая шею длинной, как у гусыни, открытые босоножки (надеюсь, не подверну ногу), прямая спина, и я была готова показать этим засранцам, как шмотки и косметика могут изменить любую. Только перед этим я решила заглянуть в сарайчик, где видела плащ-палатку с капюшоном и косу.

Глодавший в кустах мосол Сосискин при виде меня, со словами:

– Никак не избавлюсь от плебейских привычек, – поспешил затолкать кость подальше. А потом, узрев, в каком я виде, заржал и поинтересовался, по какому календарю сегодня Хеллоуин. Показав язык, я гордо понесла свое тело дальше, тихонько матерясь, выдергивая каблуки, которые так и норовили навечно застрять в земле. Пес увязался следом, предвкушая представление.

Зайдя в палатку, я скромно притулилась в уголке и стала рассматривать гневающегося вампира. Как я и предполагала, мои мамзельки не придумали ничего лучшего, как размалеваться и оголится. Теперь передо мной были три дорогостоящие шлюхи, одна девочка-травести и классическая хозяйка борделя в роли Плюшки. Весь мой публичный дом 'Курятник' носился по классу, и пытался увернуться от лупящего их розгой, переодевшегося в свой стандартный черный костюм Федора. У мальчиков, за исключением Кабана, хватило ума только на то, чтобы прикинуться наемниками. Он, как всегда, отличился и прикинулся нищим. Если они рассчитывали на похвалу, то их ждал большой облом. Сменив прутик на дубинку, Майор популярно разъяснял, что даже вонючий тролль привлечет к себе меньше внимания, чем вольный стрелок, а жирных побирушек сроду не бывает. Зачет не получил никто. Дав дяде Феде проораться и разъяснить, в чем заключались их ошибки, я скромно кашлянула, привлекая к себе внимание.

Видимо смерть везде изображают одинаково, иначе с чего бы это все так дружно завизжали и кинулись на выход? Я поудобнее перехватила косу и отрезала путь к отступлению. С душераздирающими воплями детки кинулись за защитой под крылышко к сурово нахмурившейся крестной-фее. Вампир вдруг шумно втянул в себя воздух и расплылся в довольной улыбке, а перепуганные демиурчики жалобно запищали, наблюдая, как зловещая фигура надвигается на них.

Все испортил Сосискин, который не нашел ничего лучшего, как спеть 'Косил Ясь конюшину' и издевательски заржать. Я скинула плащ, поставила садовый инвентарь, приняла соответствующую позу (правую ножку чуть вперед, подбородок повыше), и перед недавно потешавшимися недоумками предстала Королева.

Когда детки получше разглядели меня, раздалась барабанная дробь, выбитая упавшими челюстями. Альфонс даже попытался изобразить поклон, но поскользнулся и грохнулся на задницу. Дядя Федор оказался самым невозмутимым. Быстро подошел, вежливо поклонился, припал надолго к ручке, игриво сжал мои пальчики и весьма галантным тоном произнес:

– Прошу, Ваше Светлейшество! – и повел меня к обалдевшим ученикам.

Ну, не сволочь, а? Забыл, какую я ему сцену в замке устроила? Опять за свое взялся, ловелас перепончатый. Нет, надо просить драконов усилить защиту, спинным мозгом чувствую, попытается прорваться в мой бастион под кодовым названием 'Девичья светелка'. Эх, как же мне хочется вцепится своими когтями ему в глотку и вырвать кадык за такие вольности…Но нельзя, где я еще такого учителя возьму? Вместо членовредительства грациозно склоняю голову, плавным движением беру его под ручку и гордо шествую под аплодисменты тщеславия, самолюбия и очнувшихся от спячки хороших манер.

Проходя мимо застывшего Крыса, вампир состроил зверскую рожу и прошипел:

– За то, что не догадался распознать вошедшую по запаху, сегодня получаешь дополнительную тренировку на маневренность!

А я шла и наслаждалась их растерянностью, восхищением, непониманием и откровенной бабской завистью. Только одна Цветочек смотрела на меня с таким восторгом, что мне даже стало стыдно за свое издевательство с машинкой для стрижки. Дойдя до конца класса, я повернулась и так высокомерно на всех посмотрела, что даже Сосискин постарался втянуть свой живот.

– Мать, сдается мне, ты только что приобрела пять потенциальных поклонников, смотри, не войди глубоко в образ, а то мальчишки завалят тебя букетами и конфетами, – присвистнула моя интуиция.

– У них денег нет на конфеты и навыков общения с этой гадиной, – злорадно хихикнула стервозность.

Какой-то чертик внутри меня дернул меня за язык, и вместо того, чтобы подбавить в голос сексуальности и поинтересоваться, как выгляжу, я ляпнула:

– Ну, придурки, поняли, о чем вам учитель говорил?

Ответа я не дождалась, в палатку, чеканя шаг, зашла бывший начальник гарнизона Лесного торжища. Вошла и замерла, увидев наш дружный коллектив, напоминающий актеров из цирка-шапито, гастролирующего исключительно в глухой провинции, ну, кроме меня, конечно. Взяв себя в руки, она подошла ко мне, чуть склонила голову и, щелкнув каблуками, отрапортовала:

– Варрла Даръъя, Треола Таисан прибыла к месту прохождения дальнейшей службы.

Мы с ней пожали руки, я представила ей вампира, который при появлении нового объекта женского пола принял стойку гончей, и, махнув рукой в сторону притихших демиурчиков, удручающе проскрипела:

– Вот, Полковник (Вы же позволите Вам присвоить новое воинское звание?), с этим сбродом Вам придется иметь дело.

Новоявленный почти что генерал орлиным взором окинула детишек, презрительно нахмурила брови, цедя:

– Ничего, Капитан, через месяц, другой вы этих слизняков не узнаете!

Рывком повернувшись, она попросила меня показать лагерь, и мы, прихватив вампира и Сосискина, удалились. Помимо протяжного стона, вырвавшегося при виде моего тыла, я отчетливо услышала, как Бестия прошептала:

– Нам писец! Эти каркалыги теперь нас точно сожрут!

Повернувшись, я погрозила пальцем и порадовала, что это только начало, впереди ожидается еще парочка профессоров.

Несколько часов я при полном параде, за исключением скинутой обувки, показывала Треоле наш лагерь и рассказывала о моих целях. Она задумчиво кивала головой и, не переставая, диктовала Прапорщику, что еще нужно сделать. Прежде всего, Полковник приказала нанять кухарку, слишком много возня на кухне отнимает времени, но взамен пообещала, что провинившиеся будут отряжаться повару в помощь, а она лично научит солдат готовить в полевых условиях. Сосискин было сунулся протестовать против разбазаривания средств, но я ему напомнила, за чей счет банкет. Судя по его радостной ухмылке, к очередному счету для Совета демиургов он не дрогнувшей лапой впишет еще пару ноликов.