Лиама блестят, и я мельком вижу мужчину под небрежной, дерзкой внешностью, того, кто не ценит, когда ему говорят, что делать, больше, чем это сделали бы Лука или я. У него твердый характер и стальные яйца, я знаю это по тому, как он противостоял Алексею. Но я не собираюсь выслушивать расспросы от мальчишки, все еще мокрого за ушами, лидер Королей он или нет.

— Мы можем собрать вместе некоторых людей, — говорит Левин, сидя на краю дивана, его темные волосы спутаны от засохшей крови на виске. — Мы позвоним в Москву, получим подкрепление. Черт возьми, мы вырвем страницу из книги Алексея, если понадобится. У меня все еще есть кое-какие контакты через синдикат, возможно, я смогу найти наемников, которые согласились бы поддержать нас за приличную плату…

— Я оставляю тебя ответственным за это, — твердо говорю я ему. — Лиам, у тебя есть связи с хакерами в Вашингтоне, верно?

Лиам ухмыляется.

— Хакер, — небрежно говорит он. — Раз или два она пригодилась.

— Она? — Левин поднимает взгляд, и Лиам усмехается.

— Да, она. Женщины знают, как пользоваться компьютерами, Петров. И она знает, как быть не заметной.

— Сосредоточься, — огрызается Лука. — Лиам, ты должен посмотреть, сможет ли этот твой друг-хакер покопаться в любых транзакциях, которые Алексей может совершить в ближайшие несколько дней, посмотрим, сможем ли мы точно определить местоположение. Ты и Макс останетесь здесь, пока Виктор, Левин и я возьмем несколько человек и уйдем, как только у нас будет…

— Абсолютно, блядь, нет. — Лиам прищуривает глаза. — Ты думаешь, я останусь здесь, за этими стенами, в то время как Ана там страдает, будучи пленницей этого монстра? Блядь, нет. Я тоже пойду с вами.

Лука хмурится, и его лицо внезапно становится очень серьезным, почти отеческим.

— У тебя есть чувства к ней?

Макс закатывает глаза:

— Я думаю, любой человек с приличным зрением мог бы это увидеть.

Я испускаю тяжелый вздох.

— Я думаю, было совершенно ясно, что Лиаму здесь нравится мисс Иванова. Но вряд ли сейчас подходящее время…

— Нет, я думаю, что самое время… прежде чем это зайдет дальше. — Лука не выглядит довольным. — Как много ты знаешь о ней, Лиам?

Лиам замер, выражение его лица внезапно стало настороженным.

— Хватит, — коротко говорит он, дерзкое мальчишество исчезло в одно мгновение. — Как сказал Виктор, я думаю, сейчас не время…

— Ана через многое прошла. — Лука скрещивает руки на груди, его глаза сужаются. — Она лучшая подруга моей жены, и я тоже стал заботиться о ней, как о сестре. С тех пор как…

— Что случилось? — Перебивает Лиам, нахмурив брови. — Кто-то причинил ей боль?

— Это не мое дело обсуждать, — твердо говорит Лука. — Но она подверглась жестокому обращению. Это сказалось на ней не только физически, но и морально. Каковы бы ни были твои чувства к ней, она не в том состоянии, чтобы ответить на них взаимностью или даже согласиться с ними. Она едва способна позаботиться о себе. — Лука вздыхает, хмурясь. — В любом случае, я слышал, что ходили разговоры о твоей женитьбе на девушке О'Салливан.

— Для босса итальянской мафии ты определенно много знаешь о внутренней работе королей, — рычит Лиам. — Я не понимаю, какое тебе дело.

— Благополучие Аны влияет на мою жену и, следовательно, на мир и стабильность в моем доме. И помимо этого, между нашими семьями существует союз. Если короли будут дестабилизированы, это также повлияет на меня и моих близких. — Лука качает головой. — Иди с нами, если должен, но выбрось Ану из головы. Женись на девушке О'Салливан. Это укрепит твое положение и настроит тебя наилучшим образом, увеличив твою благосклонность к другим королям. Ана ничего не сможет для тебя сделать, когда речь зайдет о твоем положении в семьях.

Челюсть Лиама сжимается, но он больше ничего не говорит об Ане.

— Я иду с тобой, — говорит он вместо этого, его голос звенит от решимости. — Я поговорю с Бет и посмотрю, что она сможет откопать. Но когда придет время уезжать, я здесь не останусь.

— Я тоже. — Макс тяжело сглатывает, на его лице неуверенность, но челюсть тоже сжата, плечи расправлены. — Саша доверяла мне в прошлом. Я хочу быть там, чтобы вернуть ее домой. — Он замечает выражение моего лица и пожимает плечами. — Как друг, — говорит он, делая ударение на последнем слове. — Для людей, нуждающихся в духовном руководстве.

Губы Лиама подергиваются, но он сдерживает любое замечание, вертящееся у него на кончике языка, к моему облегчению, и Луки тоже, судя по выражению его лица.

— Давай, — говорит Левин, со стоном вставая. — Давай подлатаем себя и соберем по кусочкам. Несколько порезов и ушибов нас не остановят, а? — Он смотрит на меня с грубоватой стойкостью человека, который видел гораздо худшее, чем даже то, что произошло здесь сегодня.

Он отстраняется, когда Макс, Лиам и Лука начинают выбираться из гостиной, перешагивая через тела и осколки стекла.

— Я вызову бригаду чистильщиков, — мрачно говорит Левин, оглядываясь на побоище. — Это чертовски печально. Все они хорошие люди.

— Алексей должен заплатить за это. — Я слежу за взглядом Левина, любуясь ужасной сценой. — Он убил моих людей и забрал у меня семью. Этого нельзя терпеть.

— Этого не будет, Медведь, — твердо говорит Левин. — Он заплатит в десять раз больше. Но сначала мы должны найти его.

— Это будет нелегко.

— У Лиама свои способы, а у меня свои. — Левин холодно улыбается, и я вижу намек на человека, которым он был до того, как пришел работать на моего отца, наемника, которого когда-то боялись на четырех континентах. — Я свяжусь с синдикатом. То, что сделал Алексей, невыносимо. И он заплатит за это, я тебе это обещаю.

В это я верю без тени сомнения.

Я просто надеюсь, что мы сможем завершить это вовремя, чтобы спасти женщину, которую я люблю.

16

КАТЕРИНА

К моему облегчению, Алексей не требует, чтобы я осталась на ночь в его постели. Когда он заканчивает со мной, он наклоняется и поднимает мою одежду с пола, швыряя ее в меня, пока выбрасывает использованный презерватив в мусорное ведро, едва взглянув на меня, когда я одеваюсь и отступаю к двери. Это само по себе является еще одним облегчением. Алексей, похоже, не заинтересован в том, чтобы рисковать тем, что я могу от него забеременеть, чего я боялась даже больше, чем того, что он затащил меня в свою постель. Я до сих пор понятия не имею, возможно ли это вообще для меня, но я знаю, что есть одна вещь, которую я не смогла бы вынести, и это вынашивать ребенка, который не был от Виктора. Я не могу представить, что бы сделал Виктор при таком раскладе, чего бы он потребовал, как бы он с этим справился, но