– Покорнейше прошу простить меня, лорд Джеймс, – сказал Том с улыбкой. – Но поскольку Морган мне как сестра, я сохранил эту привилегию.

Джеймс сдержанно улыбнулся в ответ, когда Том поцеловал Морган в щеку, после чего она отправилась в спальню.

Но спала она в эту ночь плохо. Джеймс пришел спустя час; она сделала вид, что уже спит. Он, казалось, уснул сразу же и даже тихо захрапел. Морган же продолжала ворочаться в постели. Какое счастье, что они повидались с Томом. Хотя он и напомнил ей обо всех печальных событиях, предшествующих ее замужеству.

К началу декабря Морган уже с трудом поднималась по лестнице. Ее интерес к событиям вне дома уменьшался, по мере того как рос интерес к собственному телу и маленькому существу, созревавшему в нем. Она слышала, как Джеймс и Френсис обсуждают поездки агентов Кромвеля по монастырям. Эта инспекция началась еще летом. Кромвель был полон решимости дискредитировать клир и, по правде говоря, имел некоторые основания для своих обвинений. В аббатстве Уитби, неподалеку от Белфорда, настоятеля обвинили в пособничестве пиратам и получении части награбленного, а его слуги постоянно устраивали пьяные драки с рыбаками в городе. В Личфилде две монахини оказались беременными. В аббатстве Серн аббат содержал любовниц, а на средства церкви воспитывал незаконнорожденных детей. И таких примеров было множество, но Морган думала лишь о рождении ребенка и не обращала внимания на то, что происходило вне ее маленького мирка в Белфорде.

За десять дней до Рождества Джеймс сообщил Морган, что они с Френсисом уедут на несколько дней в Ньюкасл, чтобы закупить провизию и пополнить запасы. На третий день после отъезда Джеймса и Френсиса снег покрыл землю, зато с утра до вечера светило солнце. Морган решила заняться подготовкой к Рождеству. Она расспросила Люси и графиню о традициях и обычаях в Белфорде.

В Двенадцатую ночь всем арендаторам делают подарки, все те же, установленные еще первым графом, отличавшимся необыкновенной щедростью. Полтора века спустя это означало, что миссис Ленгли не нужен новый чугунный горшок, у семейства Грин вполне хватает дров, а Уиллу Пентуорту ни к чему пара перчаток, потому что у него нет руки. Но традиции должны быть соблюдены наряду с рождественскими гимнами и горячим вином, которое в рождественскую ночь раздавали всем желающим во дворе замка. А все ребятишки деревни приносили мелкие монетки в церковь Святого Варфоломея.

– Как графиня, ты должна будешь принять эти монетки, что символизирует принятие Богородицей даров волхвов. К счастью, ты еще успеешь повеселиться на празднике до рождения малыша, – говорила Люси, пока они разбирали в кладовой игрушки и наряды к Рождеству. Кладовая располагалась в огромной комнате на самом верху одной из башен.

– Вот, – воскликнула Люси, доставая из огромного сундука потрепанную корзинку, – сюда они будут складывать монетки! – И протянула корзинку Морган.

– Ей, наверное, сто лет, – заметила Морган. – Подкладка порвалась – может, ее починить?

– Святые небеса, нет, это часть традиции! – хихикнула Люси. – И ей двести лет. Старый граф унаследовал ее от своего деда.

Морган хотела спросить, кто займет ее место, если сама она не сможет принять участие в церемонии, и бросила взгляд в окно.

– Люси! – закричала она, приникая к стеклу. – Посмотри, что-то горит!

Люси захлопнула сундук и подскочила к Морган.

– Боже! – выдохнула она. – Три пожара, все на окраине деревни!

– Что происходит? – спросила Морган. – Тоже рождественская традиция?

Но Люси вдруг побелела как полотно. Она прижала руки к груди и закусила губу.

– Боюсь, что нет, – прошептала она. – Это нападение.

– Господи Иисусе! – Морган придвинулась ближе к окну, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь тьму. Она почувствовала, как ребенок тяжело повернулся в животе, и обернулась к Люси в надежде получить поддержку.

Но Люси достаточно долго прожила на севере и хорошо знала, что сейчас происходит на фермах вне городских стен.

– Пойдем, Морган, – сказала она, стараясь взять себя в руки. – Мы должны предупредить остальных.

– А я думала, с этой стороны обычно не нападают, – говорила Морган, с трудом поспевая за невесткой.

– Обычно нет, – бросила через плечо Люси, – но сейчас, в голодные времена, они готовы ринуться куда угодно, где можно найти пищу. Я побегу вперед, а ты, Бога ради, аккуратно спускайся по лестнице.

Мысли Морган, однако, двигались гораздо быстрее ее неповоротливого тела. Если налетчики добрались до деревни, не попытаются ли они напасть на замок? У Синклеров нет солдат. В случае военной опасности они собирали людей из окрестных деревень и объединялись с соседями. Из двух десятков слуг многие были уже слишком стары, чтобы участвовать в схватке при защите замка.

Когда Морган добралась до комнаты графини, Люси уже была там. Быстро вызвали Мэтью, старшего над слугами. Пожилая леди, сдержанная, как всегда, рассуждала вслух:

– Полагаю, пытаться бежать неразумно. Есть только один путь – на юг. Пробираться к побережью слишком опасно, особенно в вашем положении, Морган.

Морган запротестовала было, но тут в дверях появился Мэтью. Графиня коротко рассказала ему о набеге и попросила собрать всех слуг в главном зале.

– У нас есть оружие? – спросила Морган, когда Мэтью вышел.

Графиня пожала плечами:

– Несколько мечей и пик, да кое-какие хозяйственные орудия, которые можно использовать в качестве оружия.

Она наконец обратила внимание на встревоженные бледные лица Люси и Морган.

– Девочки, я пережила множество набегов. Ты тоже видела несколько, Люси. Это ужасно – огонь, кровь, насилие, грабеж. Но в замок ведет только одна дорога, и если бандиты доберутся сюда, несколько бочек с кипятком помогут остудить их пыл. Нам же остается только ждать.

К полудню ожидание, стало невыносимым. Морган и Люси то и дело выглядывали в окно, изредка отвлекаясь, чтобы дать указания слугам, которые обшаривали замок в поисках подходящего оружия. Морган предложила позвать па помощь кого-нибудь из деревни, но Люси сказала, что люди нужны будут в городе.

– Не то чтобы они откажутся прийти нет, они вполне преданны, но лучше им оставаться там, где они находятся. Будем надеяться, что бандитов остановят у деревни.

С наступлением ночи стало видно, что цепочка догорающих ферм стала гораздо длиннее и приближается вплотную к городу. Воинственные крики слышны были уже в самом замке, заставляя Морган вздрагивать.

– Мои нервы этого не выдерживают, заявила она, укладываясь на кровать Френсиса и Люси.

– Я принесу тебе чего-нибудь успокоительного, – сказала Люси, не отрываясь от окна.

– Нет! – возразила Морган. – Что, если они нападут, а вы не сможете меня добудиться?