и выдала своей бабушке, старейшине дауров, что скорее за меня замуж пойдет, чем за того противного, я ей больше по душе, видите ли. Я как раз у них только появился, начинал со старейшиной об огороде договариваться. Ну и, видимо приглянулся я бабке этой своим совсем недетским поведением, так как там мне шифроваться особого смысла не было. Она взяла и поддержала правнучку свою.

Ох и… удивился я тогда, когда разговор вроде бы на одну тему был, и тут вдруг уже чуть ли не женатым человеком оказался. С трудом отбился, в основном тем, что нам, русским людям (тут дауры дружно заулыбались. Ну да, морда лица у меня совсем не русская, некоторые дауры больше на русичей похожи, я же многое от матери взял, в том числе и раскосые глаза) позволено жениться только с восемнадцати лет. Отсрочку вроде и выторговал, в том числе и договор о том, что до моего восемнадцатилетия моим старикам об этом договоре они и слова не скажут. Старейшина согласилась с этим, как и с тем, что только в мои восемнадцать я дам согласие или даже откажусь от женитьбы, если Алтана мне по душе не придется, ну или я ей. Ведь не знал же я ее тогда совсем, как и она меня, так что может сама к тому времени передумает за меня идти, все могло случиться. Так что договорились, в том числе и об огороде, будь он неладен. С тех пор тему женитьбы мы не поднимали, ну кроме Оюун, та частенько, особенно в последнее время, надо мной подтрунивала. Время идет, Алтана не только с Дашкой дружит, но и мы с ней нормально общаемся. Так что…

Все равно убью Дашку! Дома, когда я про подарки даурам признался, эта коза и про мой договор с семейством старейшины бабушке рассказала, мол поэтому Егор и подарки такие им дарить собирается. Бабушка с дедом в полном шоке от услышанного были, братья по углам ржали, они-то об этом все знали, но молчали. Одно хорошо, новость про вторую часть нашего товара у бабушки на задний план отошла, хоть потом и пришлось все подробно рассказать, но в первую очередь пришлось признаваться про договор со старейшиной.

Теперь вот не только Оюун надо мной прикалывается, но и бабушка шутки шутит.

— Никакого сватовства до моего восемнадцатилетия, — в который уже раз отверг я ее предложение.

— Но в восемнадцать, я так понимаю, ты все же решил посвататься? Раз до сих пор от этой идеи не отказался и девке надежду даешь, — в первый раз дед эту тему поднял, да еще и вопрос такой задал, что не сразу и ответишь.

До этого момента не скажу, чтобы я всерьез о женитьбе думал, но и что не думал, значит тоже соврать. Алтана, как ранее и говорил, красивая девушка, пусть до конца еще и не расцвела, и это при том, что она старше меня на год, но в будущем Оюун она в красоте не уступит. По характеру, тут чуть ли не копия Дашки, не зря та на свою старшую подругу равняется, многое у нее переняла. Еще стоит добавить, что она слабенькая одаренная. Совсем слабая, как бабушка, Машутка и Хрисан. Но самое главное, умом она в тетку свою пошла и… она надежная, это я понял после нескольких лет знакомства с ней.

«Женюсь, — сам от себя не ожидал, но после дедового вопроса, будто именно его мне и не хватало для принятия окончательного решения. — Не буду я, как изначально хотел, сильную одаренную искать, как та же сеструха моя. Попробуй ее еще найди такую, может и не повезти, а Алтану к тому моменту потеряю. Ну и, не буду повторять ошибок своей прошлой жизни. Там я тоже семью хотел, которой рано лишился, но тянул, все думал, отстрою на острове свой дом, осуществлю свои планы и мечты, тогда уже и о женитьбе подумаю. В мечтах все и осталось».

— Да, в восемнадцать лет в жены я ее возьму.

Гы, гы… — тут же поперхнулся своим гы Хаган, увидев чуть ли не у своего носа мой кулак.

Амгалан к старейшине побежал, доложить о их возвращении и выполнении ее поручения, а также о том, что мы приехали и скоро в гости к ним зайдем. Ну а Хагана я с собой взял, чтобы помог с погрузкой подарков на телегу.

— Услышу, что болтать об этом раньше времени начали, огорчусь.

— Понял, — тут же кивнул он, враз посерьезнев. — Я молчу.

— Вот и молчи.

В это время легкая лукавая улыбка с губ бабушки медленно сползла, также медленно ее глаза увеличились на пол лица. Петр вовремя сообразил, шустро метнулся в угол и тут же обратно, ей под пятую точку табуретку подставил, на которую она со всего маху и села.

— Егорка, ты это что же, всерьез? — отмерла она наконец.

— Всерьез, — подтвердил я ранее сказанное еще более уверено. — Как восемнадцать лет мне исполнится, так сразу сватов и засылайте.

— К-хе, — отмер не менее шокированный дед. — Ну, мать, дела.

* * *

Дед с бабушкой целую неделю гостили у дауров: осмотрели наш «огород», впечатлились увиденным, бабушка снова поплакала, но и окончательно успокоилась в отношении моих умений и знаний. Ну и еще моя предстоящая женитьба на это повлияла, теперь она о ней переживает.

Старики не удержались и со старейшиной мои с ней договоренности в первый же день обсудили. Ну и договорились, тут и подарки пригодились, так что можно сказать, сватовство уже прошло и выкуп за невесту уплачен.

Не придется весны и моего восемнадцатилетия ждать, уже этой зимой, на день солнцестояния, я стану женатым человеком.

Вот такие дела.

Спровадив дедушку с бабушкой домой в сопровождении парней из дауров, что многочисленные огородные дары к нам на хутор повезли, мы с Петром полностью в работу в мастерской погрузились.

Я наконец-то дорвался до нефрита, сразу же начал полноценный алхимический стол делать. Это моя первоочередная задача, все остальные планы, в том числе и работу над оружием,