Он фыркает:

— Я не сноб, у меня просто есть музыкальный вкус.

— А точно ли в музыке дело? — спрашиваю я, включая самый едкий тон Сори. — По-моему, звучит так, будто ты просто расстроен, что не нравишься мне.

Иан вздрагивает, но мне уже плевать. Он подонок, который горазд свысока судить о том, чего не знает.

— Как хочешь, Дженни, — отвечает он. — Удачно тебе зря потратить время на иллюзии.

И он уходит, оставив последнее слово за собой. Я просто в бешенстве, но не собираюсь позволять ему испортить вечер.

— Куда ты уходила? — спрашивает Сори, когда я присоединяюсь к ним с Анджелой в очереди за барбекю. В шелковом платье-футляре подруга выглядит сногсшибательно, как и всегда.

— Нигде, — отрезаю я. — Что у нас на ужин? Пахнет здорово.

Я выглядываю из очереди, чтобы посмотреть вперед, туда, где повара переворачивают гальби — короткие маринованные ребрышки на больших мангалах, — где жарятся свинина, курица и различные овощи. Рядом делают панчхан, и там же стоят огромные, промышленных масштабов рисоварки.

Сори выглядит так, будто хочет устроить мне более подробный допрос, но тут появляется Ги Тэк в элегантной черной одежде. Наверное, его не было во дворе с Джеву и Натаниэлем, иначе он бы пришел вместе с ними. Несколько учеников позади нас начинают ворчать, но позволяют еще одному человеку влезть без очереди.

— Как тебе речной сплав? — интересуется Сори.

— Полная катастрофа. — Ги Тэк содрогается. — В следующий раз напомните мне никогда не приближаться к воде, если рядом Натаниэль. А вы двое как?

— Наш гид все время флиртовал с Дженни.

— Мило.

— Мы не будем о нем говорить, — резко обрываю я. Ладно, может, кое-что я все-таки скажу.

Я пересказываю свой разговор с Ианом — как он сказал, что песни ХОХО не имеют отношения к истинной музыке, и что я несерьезно к ней отношусь, если мне нравится их творчество.

— Стоит ему заявить подобное вон в той толпе, — Анджела кивает на сотни учеников, многие из которых уже трейни или начинающие айдолы, — как он костей не соберет.

— Как коварно, Анджела, — восхищается Ги Тэк. — Одобряю.

Мне в голову вдруг приходит одна мысль, от которой душа уходит в пятки.

— Сори. — Я хватаю ее за запястье. — Как думаешь, он расскажет что-нибудь? Ну, про нас с Джеву?

Я пытаюсь вспомнить, как все было. Что он вообще увидел? Наверно, немного заигрываний, но это могли быть только мои попытки пофлиртовать. Если они не взаимны, из этого ведь уже не раздуть скандал?

— Не волнуйся, Дженни, — успокаивает меня подруга. — Иан просто казанова, которому не удалось заполучить девушку. Если он не считает кей-поп настоящей музыкой, то и личная жизнь айдолов его интересовать не будет.

Я с облегчением расслабляюсь, доверившись рассуждениям Сори.

— А почему он должен говорить о вас с Джеву? — спрашивает Ги Тэк.

О-о-ой. Он сужает глаза.

— Потому что мы… — я внутренне собираюсь, готовясь к их реакции, — вроде как вместе.

— Дженни! — хором восклицают Анджела с Ги Тэком.

Их голоса разносятся в вечернем воздухе, притягивая к нам несколько чужих взглядов.

Опустив голову, Ги Тэк шепотом спрашивает:

— Как? Почему? Кто?

— Что? — вносит свою лепту Анджела.

— Джеву признался, — отвечаю я и прячу лицо в ладонях, потому что это ужасно смущает.

— Чего?! — вскрикивает Ги Тэк.

— Это мои слова! — ухмыляется Анджела.

— Можно мне два вот этих, пожалуйста, — говорит Сори.

Я отвожу ладони от лица, чтобы воззриться на нее вместе с остальными. Подруга указывает на шипящие на гриле гальби — похоже, очередь дошла до нас. Повариха подцепляет два ребрышка щипцами, укладывает на бумажную тарелку и вручает Сори.

Подруга оборачивается и натыкается на наши взгляды.

— Что?

Мы временно прерываем свое обсуждение, чтобы выбрать, какое мясо и овощи хотим, а после переходим к стойке с гарнирами и набираем полные тарелки кимчи, салата из зелени, тушеной картошки, маринованных соевых бобов в стручках и острого салата из огурцов.

Анджеле удается занять для нас пустой столик для пикника. Я думала, что мне дадут передышку, пока я наслаждаюсь ужином, но я недооценила Ги Тэка.

— Что включает в себя это «вместе»? Вы держитесь за руки? Или нечто большее? Объятия, поцелуи? Какие поцелуи? Языком пользовались?

— Прекрати! — Анджела закрывает глаза руками.

— Уши, Анджела, — поправляет Сори. — Прикрывать надо уши.

Она берет палочками кусочек огурца и закидывает себе в рот, а затем указывает ими в сторону границы лагеря.

— Вы только посмотрите, какой красавчик.

Мы синхронно смотрим туда, где только что появились Джеву с Натаниэлем, одетые в худи и спортивные штаны.

Я ожидаю, что друзья начнут безжалостно меня дразнить, но они сразу успокаиваются. Сори опускает палочки, Ги Тэк перекладывает часть своей еды на тарелку к Анджеле, а сама она набивает рот рисом.

Мое сердце заполняют благодарность и беззаботное веселье. Решив не дразниться, они по-своему поддерживают меня.

Натаниэль на другом конце лагеря ловит мой взгляд и что-то говорит Джеву, который смотрит в мою сторону. На его лице расцветает теплая ослепительная улыбка.

— Холь[55], — восхищенно выдает Ги Тэк.

— Ну как тут не влюбиться? — мечтательно вздыхает Анджела. — Когда он так на тебя смотрит?

Любовь? От этого слова сердце будто переворачивается в груди. Это не может быть тем, что я чувствую. Пока еще нет.

Натаниэль и Джеву забирают свои тарелки с едой. Правда, по дороге к нашему столу их перехватывают фанаты, поэтому подходят парни уже в окружении целой компании. Мы быстро освобождаем им место, и, пусть мне жаль, что не получится побыть с Джеву наедине, поболтать и пофлиртовать, я счастлива быть здесь, среди друзей и людей, для которых он важен. Это лучшее доказательство того, насколько Иан ошибался. Каждый из собравшихся занимается музыкой, но их любовь к ХОХО настоящая и занимает особое место.

Девушка, сидящая напротив, рассказывает, что Джеву особенно ей нравится, ведь именно он написал песню, которую она слушала без конца после смерти ее брата. Меня очень трогает ее история, что я делюсь своими воспоминаниями о том, как музыка помогла мне справиться с горем. Мы обмениваемся телефонными номерами, чтобы можно было переписываться после поездки.