Я нарезала салат, помыла фрукты, красиво все разложила на столе в кухне-столовой и стала ждать гостей. Курицу в термопакете укутала в махровое полотенце, чтобы она не остыла. А сама стала возиться с новым дружком. От этого занятия меня отвлек звонок в дверь. На пороге стояла Катя, лицо у нее было такое, будто она только что похоронила всех своих родственников. Сзади маячил Андрей. На его физиономии тоже отчетливо читались сильные душевные муки. Такими я их еще не видела.

– Боже мой! Катька! Андрей! Что произошло? Еще вчера все было в порядке.

– Выпить дай, – убитым голосом бросила Катерина и, более ничего не говоря, прошла на кухню.

– И ему? – еще продолжая глупо улыбаться, спросила я.

– Ему не надо. Он за рулем.

– Что, навечно?

– Ой, Сашка, не до шуток. Ему и вправду сегодня ездить.

Я подумала, что красное вино под такое настроение явно не прокатит, и принесла из бара початую бутылку коньяку. Подруга молча налила себе целый стакан и хлопнула одним махом, даже не пытаясь чем-то закусить. Потом прошла в комнату, упала на диван и зарыдала.

– Что с ней? – Я вопросительно уставилась на Андрея.

Плачущая Катерина – явление редкое. Такое можно увидеть раз в столетие, как комету Галлея. Обычно Лютаева не плачет, а борется или злится. Андрей молчал. Вид у него становился все более подавленным…

– Что-то с конкурсом? Новые требования?

– Не будет конкурса! – прорыдала Катька с дивана.

– Отменили?

– Меня отменили! Меня! Меня не будет на конкурсе! Понимаешь! Я год к нему готовилась! Я все свои лучшие идеи воплотила! Я уже зарегистрировалась как участник! Я даже с модельным агентством договор заключила и оплатила, потому что вам с Ксюшей всю коллекцию не обработать, тем более что Кристинка на юге! Я французский этот идиотский целый год тайком долбила! У меня были все шансы победить! А победа – это парижский контракт! А они забрали все мои платья! О-о-о-о-о!

– Кто забрал?

– Мои кредиторы, – мрачно вставил Андрей.

– Какие кредиторы? У тебя вроде уже полгода не было долгов?

– Не было, пока этот придурок мой компаньон не свалил куда-то с деньгами клиентов. Я даже не успел занять. Думал, потяну немного и наскребу. А они приехали к Катерине в путягу, она там коллекцию хранила, и забрали у меня на глазах все ее платья. Сказали: завтра деньги не вернешь – толкнем.

– А сколько ты должен?

– Три тонны.

– Всего-то?

– Было больше. Отец помог. Но сказал, что в последний раз и что бизнесмен из меня как из говна пуля.

– В чем-то он прав. Хорош убиваться, Катерина! Деньги есть.

Я вытряхнула сумочку и пересчитала оставшееся. Две триста пятьдесят. Да, развернулась я в компьютерном магазине! Можно вернуть ноутбук, но у меня не хватит на это сил! Идея! Можно отдать в счет долга мой старый комп. У него отличная мощность, классный новый монитор, и я рассчитывала продать его баксов за триста. Ну а Андреевы кредиторы наверняка согласятся взять за двести. Пятьдесят баксов и рубли я оставлю себе на жизнь, а остальное пущу на спасение Катерины.

Я еще раз пересчитала деньги. Точно, две триста пятьдесят.

– Андрюха, здесь две триста, можно мой компьютер приплюсовать. Даже при самом пиратском расчете он меньше двух сотен не стоит. Будет две пятьсот. Поехали, отдадим и заберем платья.

Катька перестала плакать, оторвала от дивана зареванное красное лицо.

– Сашка! Ты что?!

– А что такого-то? Хотела поехать в Грецию, поеду в Вырицу! Можно еще кое-что из фамильных сокровищ продать, и вся сумма будет в наличии.

– Даже думать не смей! Мне твоя бабушка этого не простит! Она меня с того света достанет.

– Не стоит наговаривать на мою бабушку!

– Нет, Саша, никогда я на это не пойду, – упорствовала Катерина, – деньги и комп возьму, а драгоценности не трогай. Давай попробуем исходить из того, что есть.

– Ладно, ребята, только давайте я скопирую все, что у меня на жестком диске. Там все мои записи.

– Какие записи? – оживился Андрюша. – Те, которые ты нам читала весной?

– Да, и еще новые.

– «Записки начинающей шлюхи»?

– Да. Запомнил, надо же!

– Сделай две копии, на обратной дороге заедем к отцу в офис.

– В издательство? Ни за что! Ты хочешь меня опозорить.

– Перестань. Если понравится – выбью для тебя договор с хорошим авансом. У тебя две практически готовые книги. Мама редактировала?

– Кто же еще? Конечно мама. Но, Андрей, я совершенно не готова к этому!

– Хватит комплексовать! Я точно знаю, что, если всей суммы не будет, эти мудаки не отдадут коллекцию целиком, обязательно что-то зашкерят.

Я посмотрела на Катерину. У нее было такое лицо! В моей богатой литературными штампами голове подходящего эпитета не нашлось. Она никогда на меня так не смотрела! Только в седьмом классе, когда я полезла бить морду Таньке Козловой, которая подвесила Катеринину авангардную юбку на лампу дневного света в раздевалке спортзала и не давала снимать. Ладно! Сдаюсь.

– Ну, если мне скажут, что это тупо и бездарно, ты, Андрюша, будешь вытирать мои слезы. И мы заложим драгоценности в ломбард!

– Твоя бабушка ненавидела ломбард! – снова встряла Катерина.

Далась ей моя бабушка! Она, кстати, ее в беде не оставила бы. Да, ломбарды не любила, факт. Но пользовалась ими иногда, по мелочи.

– Знаешь, дорогая, если ты так чтишь память моей бабушки, у тебя будет стимул это выкупить. Иначе я никуда не поеду. У меня должна быть страховка.

– Хорошо, но я думаю, этого не понадобится. Давай, Андрей, звони, договаривайся со своими шакалами.

Пока Андрюша вел переговоры, я добросовестно копировала свои бессмертные творения. Затем скопировала фотографии, наконец полностью очистила жесткий диск. Проверила еще раз. Все пусто. Отключила компьютер. Погладила клавиатуру и системный блок. Прости меня, мой старый друг, что так получилось. Я предательница. Мало того что обзавелась новым дружком – старого отдаю за чужие долги каким-то ублюдкам! Думала, продам тебя в хорошие руки, а сама… Бедный мой! Будут на тебе в «стрелялки» играть, идиоты. Или с хакерами банки грабить.

Катька наконец поднялась с дивана и пошла умываться, а я стала отсоединять проводки и упаковывать монитор в коробку. Андрюха понес системный блок и клавиатуру в машину. Я завернула мышку в носовой платок. Жалко мышку! Оптическая, новенькая…