— Нет! — закричала Кати, отплевываясь от песка. — Нет!!!

— Да, — прошептала Алиссин, целуя ее волосы, — Но Ранаверн все же увернулся, мерзавец. Теперь будет торопливо пытаться нас догнать.

Резко ударив локтем назад, Катарина стремительно вырвалась из объятий королевы и осмотрелась. Они оказались в яме, а неподалеку от них лежал уже труп одной из собак.

— Три дня, — зло произнесла Катарина, — а вы не теряли времени даром! Это сколько же рабочих вы согнали в данный лесок?

Притворно постанывая от ее удара, Алиссин поднялась и улыбнулась:

— А я никогда не теряю времени даром, Кати, — львица потянулась, встряхнула волосами, избавляясь от большей части песка. — Ты действительно полагала, что я буду там стоять совершенно одна и вести с тобой светские беседы, а?

Катарина яростно пнула ногой одно из бревен, которое подпирало края земляного мешка.

— Это немыслимо, — в отчаянии воскликнула девушка, — и я… я никогда не вернусь, слышите?

— Вернешься, и вместе со мной, — убежденно ответила Алиссин, поднимая сумку с края ямы, и протягивая Катарине, — переодевайся, Кати… Или я тебе помогу, а?

Выругавшись, девушка начала поспешно расшнуровывать платье, но замерла, когда руки королевы, легли поверх ее собственных.

— Можно я? — прошептала Алиссин. — Пожалуйста…

Катарина слышала ее тяжелое дыхание, ощущала его на своей шее, но… Стремительно отступив, отрицательно покачала головой.

— Какая ты злая, — обиженно протянула Алиссин, — а еще и коварная…

— Не вам обвинять меня в коварстве, — гневно ответила Кати.

— А ты мне нравишься вот такая… вои-и-и-инственная, — насмешливо протянула королева, — а теперь поторопись, а то придется тебя тащишь полуголую, хотя…

Яростно натягивая непривычные кожаные брюки, Кати бросила на Алиссин такой взгляд, что королева перестала нагло за ней подглядывать, и демонстративно занялась тем, что надевала на пояс ножны.

— Ты как-то изменилась, — завершив амуницию, высказалась королева, и, не скрывая сарказма добавила, — неудовлетворенная сексуальная жизнь характер испортила, а?

Кати швырнула в нее платьем, но королева увернулась, и громко смеясь, добила:

— Ну, ничего, мы наверстаем… на первом же ночлеге!

От удара кулаком в лицо, Алиссин тоже увернулась, зато руку Кати перехватила, и потянув девушку на себя, наградила легким поцелуем:

— Все, воительница, пошли.

Кати остановилась, набрала воздуха, чтобы ответить, но Алиссин легонько подтолкнула ее к зияющему черным проходу:

— Идем, Кати, у нас впереди несколько дней, чтобы вдоволь наговориться. Идем.

Длинный подземный ход, в котором было так темно, что Катарина двигалась на ощупь, поэтому Алиссин пошла вперед, ведя ее за собой. Когда впереди показался свет, королева, вытянув длинную палку, потянула за веревку и проход начал осыпаться.

— Поторопимся, — смеясь, приказала Алиссин и побежала вперед, увлекая за собой Катарину.

Девушка бежала следом и не сразу расслышала шум реки, а когда поняла, было уже поздно сопротивляться. Замерев на секунду на краю, Алиссин прижала ее к себе и прыгнула в воду. Ледяная вода горной реки свела судорогой все тело и Катарина в отчаянии поняла, что поток утягивает ее на дно, но уже через мгновение сильная рука Алиссин схватила за предплечье и рывком вытянула на поверхность.

— Ты плавать не умеешь? — возмущенно поинтересовалась королева.

— Нет… — Кати откашлялась, — на море мы не отходили от берега, и там вода… держит.

— Ну… привыкай к окружающей среде, — раздраженно предложила Алиссин, но держать продолжала одной рукой, а второй боролось с течением, которое относило их к середине реки, — а ты как-то изменилась… тренировалась?

— Немного, — стуча зубами, призналась Кати, — отец заставлял…

— Уважаю твоего отца, — Алиссин усмехнулась, — и вроде умный, а как же он тебя Арнару отдал?

Катарина невольно ответила:

— Он не хотел…

— Старших нужно слушаться, — Алиссин зацепилась за ветку, от упавшего на берегу дерева, и теперь пыталась отдышаться. — Вот мой сразу сказал — «Дариан слаб, найди его слабое место и чтобы через три года ты правила в Шарратасе единолично». И как видишь, — ласковое касание губами щеки Катарины, — я нашла.

— Меня? — враждебно спросила Катарина.

— Не-е-е-ет, — на этот раз Алиссин прижалась к ее губам, — ты моя слабость, Кати, а у нашего Дарри слабость только одна — он добрый.

— Сомневаюсь, — демонстративно вытирая губы, произнесла Катарина.

— Так, поговорили, и будет, — Алиссин отпустила ветку, и течение вновь увлекло их.

Вскоре Кати почувствовала, как судорогой сводит тело. В Гаоре было лето, но вода в горной реке оставалась ледяной, и девушка понимала, что долго они так плыть не смогу. И действительно, миновав очередной изгиб реки, Алиссин уверенно направилась к берегу, борясь с быстрым течением.

Выбравшись на пологий склон, королева сначала вытащила Кати, потом сделала несколько шагов и рухнула на колени, пытаясь отдышаться.

— Так, — с трудом произнесла Алиссин, — это несколько нарушает мои планы… с другой стороны у нас будет больше времени…

С этими словами она все же упала на острые камни, перевернулась на спину и посмотрела на синее небо, с редкими белоснежными облачками.

— Красиво, — прошептала королева, — мне всегда нравится смотреть на небо…

— А я люблю дождь, — почему-то произнесла Кати, — особенно когда перед дождем небо в темных свинцовых тучах… и затишье такое… предгрозовое…

Улыбнувшись, Алиссин поднялась и подошла к Катарине:

— Вставай, чудо кареглазое, нам нужно до заката дойти до лагеря.

Медленно девушка поднялась, дрожа от холода. Рубашка прилипла к телу и так хотелось ее снять, чтобы не испытывать прикосновения мокрой ткани к коже, а куртка и вовсе висела, извергая поток ледяных капель.

— Раздевайся, — приказала Алиссин, — на то чтобы сушить одежду времени нет, но в мокрой ты простынешь, ты у меня хрупкая.

И не дожидаясь ответа Кати, королева ловко расстегнула ее куртку, так же спокойно стащила рубашку, оставляя девушку полуголой.

— Теперь пошли, — держа мокрые вещи, королева взяла Кати за руку, вынуждая прекратить прикрываться, и потащила за собой. — Катарина, здесь никого нет, так что твои прелести никто не увидит… кроме меня. Рубашку верну, как согреешься.

Катарина обиженно засопела и, следуя за своей мучительницей, все же закрывала грудь свободной рукой, не обращая внимания на усмешки королевы.

Они шли по берегу реки, и Алиссин заметно нервничала каждый раз, когда смотрела на положение солнца. В конце концов, королева остановилась, взглянула на свою пленницу, которой из-за нытья вернула рубашку, едва Катарина перестала стучать зубами, и хмуро произнесла: