– Так точно, товарищ командующий! Согласен! Считаю, что полностью справится с корпусом, тем более дивизией командовал! Смогу в любое время помочь, если в том будет необходимость!

– Все это правильно, Дмитрий Данилович, так нужно воевать. – Ватутин повернулся к напряженно застывшему бывшему командиру 23‐й танковой бригады. – Генерал Горленко! Принять под командование 1‐й мехкорпус! И готовить на врага наступление согласно плану! Вам понятна задача?

– Так точно, товарищ командующий!

– 23‐ю танковую бригаду примет полковник Кармаганов. В штаб КМГ назначены управления расформированных 10‐го и 12‐го механизированных корпусов. Штаб последнего станет управлением кавалерийской группы под командованием генерал-майора Фоменко. Решили перевести его обратно в конницу с 84‐й стрелковой дивизии. Под его началом будут пока две дивизии – 25‐я и 54‐я кавалерийские «нового формирования», с ослабленным штатом в три полка. Придадим еще танки и стрелковый батальон. А также дивизионы – 120‐миллиметровых минометов и артиллерийско-противотанковый. Кроме того, в ваше оперативное подчинение будет передан 16‐й стрелковый корпус в составе 70‐й, 237‐й и 2‐й ЛНО стрелковых бригад. Он прикроет один из флангов после прорыва вражеского фронта. Все другие приказы отдаст вам командующий 11‐й армией генерал-лейтенант Гловацкий.

– Смотрите, товарищи танкисты, что получается. Ваш корпус, Тимофей Семенович, входит в прорыв с юга, от Острова, в составе южной группы 11‐й армии. В первом эшелоне здесь пойдут 70‐я и 235‐я стрелковые дивизии при поддержке 23‐й танковой бригады и 2‐го тяжелого танкового полка. Фронт прорыва семь километров. Поддержку тут обеспечат два корпусных артполка и авиация. Во втором эшелоне пойдет ваш 1‐й мехкорпус и 128‐я стрелковая дивизия. 33‐я стрелковая дивизия обеспечивает оборону укрепрайона за все время проведения наступления. Силы противника – 21‐я пехотная дивизия из германского 1‐го армейского корпуса. Бить так наотмашь, думаю, с таким превосходством вы сломите ее сопротивление!

Гловацкий прошел карандашом по нарисованной на карте красной стреле, что уходила на северо-восток, к границам Латвии. Затем повернулся к Лелюшенко и негромко заговорил:

– Псковский участок прорыва 12 киллометров, занимает позиции 290‐я пехотная дивизия из 56‐го моторизованного корпуса. Судя по всему, ее передали в подчинение 38‐го армейского корпуса. Или 1‐го АК, не суть важно. Прорыв фронта начнет северная группа 11‐й армии, наш первый эшелон в составе 90‐й, 111‐й и 118‐й дивизий при поддержке 28‐й танковой бригады и 1‐го полка КВ. Во втором эшелоне КМГ с 16‐м стрелковым корпусом и 237‐й дивизией. Артподготовку проведут три корпусных артполка, полк 203‐миллиметровых гаубиц и две батареи транспортеров ТМ‐180, вся наличная авиация. Постараемся ввести в «чистый прорыв» танки и кавалерию вашей группы, Дмитрий Данилович. Тогда вот здесь мехкорпуса КМГ должны обязательно встретиться ближе к вечеру, хотя хотелось бы пораньше!

Ватутин как завороженный посмотрел на красные стрелы, сходящиеся у латвийского городка Лиепно. Он их сам нанес на карту, когда они вместе планировали эту операцию, но только теперь ощутил значение – фактически окружались в захваченном Локновском УРе сразу две немецкие дивизии 1‐го АК противника, а третья отбрасывалась от Острова на юго-запад. Еще одна дивизия могла быть уничтожена полностью ударной группой 11‐й армии по воле собственного начальства, напрасно растянувшего ее на протяженном фронте ПсУРа. В эту минуту Ватутин яростно хотел только одного – чтобы его желание обрело реальность – такая победа была отчаянно нужна!

– Окружение и последующая ликвидация главных сил 1‐го АК врага – первый этап операции. Второй этап заключается в рывке КМГ на Валгу. Цель – выйти к Вильянди в тыл 41‐му моторизованному корпусу, что переброшен туда германским командованием для прорыва к Финскому заливу. Я думаю, немцы, как только осознают всю угрозу собственным тылам, от наступления откажутся. И повернут вам навстречу свой 56‐й моторизованный корпус. В нем три, может, четыре дивизии, Дмитрий Данилович.

В кабинете наступила тишина – танкисты переглянулись между собой, потом уставились на карту, где Гловацкий быстро нарисовал синюю стрелку, что отображала встречный контрудар главных сил 4‐й танковой группы врага – не суливший ничего доброго для всей КМГ.

– Тогда вам уже придется драться и пятиться, но дать нам необходимое время как для уничтожения окруженной группировки, так и для проведения еще одной операции с окружением и последующим полным истреблением германской пехотной дивизии южнее Тарту. Она будет атакована с юга 188‐й стрелковой дивизией, с востока ударом 10‐й стрелковой бригады с высадкой десанта в составе двух батальонов морской пехоты. А вот с севера начнет наступление 11‐й стрелковый корпус генерала Шумилова, переправившись через Эмбах своими двумя дивизиями – 48‐й и 125‐й. Вполне достаточно сил для столь масштабного замысла.

Гловацкий остановился, закурил папиросу – взгляд был направлен на карту. В голове крутилась фраза из училища – «гладко было на бумаге, но забыли про овраги, а по ним ходить».

– Наши резервы для наращивания наступления весьма скудны по силе. Возможно, перебросим сюда весь 41‐й стрелковый корпус генерал-майора Мизицкого. Пока имеем только 163‐ю и 185-ю стрелковые дивизии, добавим к ним 90‐ю стрелковую бригаду, куда вошли гарнизонные части Пскова. Но они будут в резерве до самого крайнего на то случая. Как и те бригады ЛНО, что перебросят из Ленинграда. Надеюсь, что будут достаточно боеспособны хотя бы в обороне.

– Николай Михайлович, а какие резервы есть у немцев? Ведь они сразу попытаются деблокировать свои окруженные группировки!

– С юга от Пушкинских Гор могут подойти 8‐я танковая дивизия и одна эсэсовская «Мертвая голова». Кроме того, пехотная дивизия с южного фаса Островского УРа. Возможно, еще одна дивизия из резерва группы армий. С запада только одна охранная 207‐я дивизия, она намного слабее пехотной и против нее будет вся КМГ. Это все, что немцы могут ввести в бой сразу же и попытаться деблокировать свою окруженную группировку. Но потом введут в сражение 41‐й моторизованный корпус.

– А наши возможности?

– В южном направлении сможем задействовать 70‐ю и 237‐ю дивизии с 23‐й танковой бригадой. В Островском УРе 33‐я стрелковая дивизия ЛНО. И главное – бронемоторизованные соединения противника будут выходить по одному из болотистой местности – на их пути мы развернем 14‐ю бригаду ПТО. Из резерва фронта перебросим 22‐й стрелковый корпус и, возможно, еще 24‐ю танковую бригаду полковника Родина.

– У нас есть чем их встретить, – негромко произнес Ватутин, – как и 41‐й корпус Рейнгардта, как только он повернет на юго-восток навстречу КМГ. Вас, Дмитрий Данилович, мы сможем усилить 185‐й стрелковой дивизией и 10‐й противотанковой бригадой – она фактически заново сформирована из зенитных дивизионов. Возможно, еще 163‐й дивизией. Но это наш последний резерв, если не считать Новгородскую армейскую группу. Ее 4‐м дивизиям требуется как минимум еще неделя для пополнения и перевооружения, и это, подчеркиваю, если 16‐я германская армия не начнет наступления.