Агарес, приблизившись к лесному домику в числе первых, критически осмотрел толпу.

— Сдавайтесь! — вяло взревел демон на языке зомби.

Он сказал это без какой-либо надежды — просто потому, что так принято.

— Гвардия умирает, но не сдаётся! — послышался гордый рык с французским акцентом.

— А зачем? — полюбопытствовал Агарес.

— Ну… положено… — смутился зомби. — Зов крови, что-то вот эдакое в сердце играет.

— А, в этом смысле понятно, — согласился демон. — Хорошо, тогда умрите все.

Залп из мини-пушек разорвал последних защитников сторожки на мелкие клочки. Отдельные храбрецы попытались забрать с собой жизнь хоть одного демона, но тщетно, — зомби-солдаты, вырвавшиеся из сектора пушечной пальбы, попадали под пулемётный огонь. Вскоре демоны стояли по щиколотку в одеколоне, а окрестности Ужасного Когтистого Леса благоухали запахом дешёвой парикмахерской. Аваддон, подбежав к сторожке, выбил дверь ударом ноги — и тут же понял, что делать это незачем.

Дом вовсе не был заперт изнутри.

На деревянном полу лежало иссохшееся (почти мумия) тело с посеревшей кожей и неестественно вывернутой головой. И беглого взгляда на Короля ифритов хватило бы, чтобы понять: он мёртв. Чтица, привязанная ремнями к кровати, бессильно свесила руки, на губах пузырилась кровавая пена. Аваддон в бешенстве отшвырнул меч. Агарес рванулся к девушке, поднёс к её рту зеркальце… однако тут же выпрямился и отрицательно покачал головой. Ангел, с трудом подавляя гнев и раздражение, подошёл к стене над кроватью.

Она вся была сплошь замазана красной жидкостью. Аваддон замер.

— Ты чего так уставился? — спросил Агарес. — Прямо взгляд оторвать не можешь.

— Красное… — выдавил из себя Аваддон. — Я понял, в чём дело. Бог ифритов способен проходить через стену, если она окрашена в алый цвет. Он заранее обеспечивает путь к отступлению… Наверное, мы всё ещё сражались в лесу, а его уже здесь не было. Я помню легенду о такой способности, появившейся на заре человечества, — хотя Дьявол уже был низвержен с Небес. Кажется, она называлась «проклятая кровь». Лишь отдельные существа обладали подобной силой — умением «уходить через красное». Один только минус — они должны были быть падшими, проклятыми Создателем… Это особые мутанты, вместо слюны и слёз у них кровь — в напоминание о том, за что они получили наказание. Осталось найти список проклятых Творцом Небес — и мы наконец-то сможем выяснить имя божества ифритов.

— Боюсь, уже поздно, господин… — выдохнула стоящая сзади Лукреция.

Сторожка начала меняться в размерах. Она развеивалась, как дым.

Исчезло войско демонов-победителей за дверью, — Агарес успел заметить их крайне удивлённые глаза. Пропали растерзанные тела зомби, испарился запах одеколона. Ужасный Когтистый Лес, меняя очертания, начал превращаться… в нечто совсем другое. Ангел и демон внезапно ощутили свои тела повисшими в пустоте. Далеко-далеко внизу муравьями бегали машины: оба брата отчётливо видели каждое колесо, каждого человечка за рулём. Напротив разливалось теплом солнце — да не одно, а сразу сотни:огромные светящиеся шары. С некоторым опозданием Агарес и Аваддон поняли: они находятся в высоком прозрачном доме из прочного стекла. Лукреция в ужасе завизжала, чувствуя, что вот-вот упадёт в пропасть. Включились кондиционеры, наполняя помещение приятной прохладой, послышалась мягкая музыка.

— Где мы? — еле шевеля губами, задал вопрос Аваддон.

…Агарес открыл рот, дабы сказать пару слов матом. В коридоре послышался стук шагов.

«Нам объясняют: создав мир, Господь сказал — „Это хорошо!“

Вот интересно — что бы он стал говорить теперь?»

Бернард Шоу, британский драматург

…Агарес шёл по улице, держа в руках портфель. Он уже свыкся с очередной реальностью, и ему нравились прогулки. По большей части люди тут предпочитали ехать на чём-то вроде автоторпеды (машины, летающей по воздуху) или экологичного электровела, напоминающего микс скейтборда и двух огромных колёс. Небоскрёбы с обеих сторон проспекта сверкали стеклом различных видов — прозрачным, матовым, жёлтым, синим и даже чёрным. Последние считались элитными, ибо никто не мог увидеть, как ты живёшь. Между высотками теснились и другие здания, в основном в восточном стиле: бухарские дворцы, увенчанные круглыми куполами, либо китайские пагоды с драконами — большинство жителей Города Солнца являлись выходцами из Азии. «С ума сойти, как продвинулась наука!» — в очередной раз восхитился демон, созерцая остановившуюся на светофоре новейшую автоторпеду «Шанхайский Барс»: 200 вёрст в час, подача горячих бутербродов и встроенный похлопыватель по плечу на случай депрессии. Аккуратно перейдя дорогу, Агарес поднялся по лестнице к престижному небоскрёбу «Сиань». Стеклянные двери раздвинулись, и демон вошёл в огромный вестибюль, где пол светился звёздами. Швейцар, вежливо склонившись, поднёс сканирующее устройство к его ладони.

— Погода-то сегодня какая восхитительная, а… — мечтательно сказал Агарес.

— Так и есть, любезный гражданин, — ответил китаец. — Если позволит прогноз осадков и Гидрометцентр, то, уповаю на климатические условия, она останется чудесной и завтра.

— Отлично, — улыбнулся демон, глядя, как устройство замигало зелёным.

Он вошёл в лифт, соблюдая максимальную осторожность.

Это не помогло — едва двери закрылись, сосед по кабине (лысый старик в очках) без лишних слов попытался ударить его ножом в шею. Демон элегантным движением сломал нападавшему руку и, переступив через тело, вышел на своём этаже. Приступы агрессивности у жителей Города Солнца случались довольно часто, и даже ясновидцы не брались предсказать, кто и когда станет очередной жертвой. Только вчера маньяк расстрелял в аптеке двенадцать человек, объяснив это фактом, что у него сильно болела голова.

В коридоре Агаресу встретилась помятая жизнью китаянка.

— Давай трахаться, — сказала она, глядя в лицо демона пустыми глазами.

Демон вспомнил, что секс у него сегодня был уже семь раз.

— Потом, — попытался он уклониться. — Может, завтра подойдёшь с утречка?

— Дурак, — серьёзно обиделась женщина. — Тогда я убью себя.

Она вытащила из сумочки никелированный дамский пистолет и застрелилась.

Стерев со щеки кровь, Агарес прошёл к своей квартире. Вдавил палец в кнопку звонка.

Дверь ему открыла суккуб Лукреция — в весьма игривом зелёном кимоно.

— Ну как я вам, милостивый господин? — вопросила демоница.

— Как жаба в халате, — безжалостно сообщил Агарес и скрылся в ванной. Набрав воду в ладони, он погрузил в неё лицо. Розовые струйки сбегали вниз. Люди в Городе Солнца вели себя ЧРЕЗВЫЧАЙНО странно, если не сказать больше. Своей жестокостью и наивностью они напоминали малолетних детей. Горожане в принципе не знали, что такое добро и зло. Более того — эти определения были им по барабану. В своде законов правителя Города (издревле носящего титул «Хранитель Солнца») отсутствовали наказания за убийство, прелюбодеяние и прочие дорогие сердцу демона вещи, но в целом поведение жителей города представляло собой сладко-солёный винегрет с перцем чили. Профессиональные убийцы охотно жертвовали свои гонорары на детские дома, отравительницы содержали приюты для бездомных котиков, а палачи приносили цветы одиноким старушкам и играли под их окнами на скрипке. Изобретатель инструментов для самых зверских пыток одновременно прославился как знаменитый композитор, сочинявший любовные баллады. Здешний мир сводил демона с ума ещё больше, чем два предыдущих. Город Солнца вовсе не являлся диктатурой (а ведь во всех утопиях прописаны сугубо авторитарные чудовища у власти), ибо Хранитель Солнца избирался на свой пост демократически. Правда, после выборов он имел законное право перебить всех политических оппонентов — что всегда и происходило.