Сказать хоть что-нибудь не могу. Ступор какой-то. Он же знал, что я тут, почему позвал её? Сказал бы, я бы ушла. Я всё поняла бы… Конечно, я достала его своими проблемами, ещё и сегодня разговор на такой ноте прервался. Я же… Я…

— Вы тогда заканчивайте тут поскорее, а я пойду ужин приготовлю.

Слышала, Жарова, ужин! Ужин! А ты ему что на ужин, кроме нервотрепки готовила-то? Она обходит меня и направляется на кухню. Имени моего Виолетта Константиновна Палеева знать не обязана, у меня она не преподает. Да и я бы её не знала, если бы не интересовал нас один и тот же мужчина.

Мне кажется, я долго стою в коридоре. Просто застыла и пошевелиться не могу. Но потом, придя наконец в себя обуваюсь, натягиваю ветровку и выхожу из квартиры. Не знаю, куда пойду, но тут точно оставаться смысла нет. Как оказалось, далеко я не ушла. Из лифта вышел Аланьев и удивленно уставился на меня.

— Ты куда, Тая? Мы же договорились, — говорит Марк, недовольно меня оглядывая.

— А там гостья к тебе пришла, — произношу колко.

— Какая еще гостья?

Почувствовала, как меня захлестывают эмоции. Не знаю, почему. Кажется, ничего такого не произошло, происходили ведь до этого и намного хуже вещи, но внутри копится неприятный шар, и я никак не могу его заглушить.

— Долгожданная, наверное. Ужин тебе готовит, представляешь? Не то, что я.

— Так, всё, пошли, — сердито кидает, открывает дверь и заходит в квартиру вместе со мной.

— Марк, дорогой, ты пришел! — доносится из глубины квартиры.

— Дорогой, — ехидно шепчу ему я.

— Виолетта, что ты здесь делаешь? — и вот кажется, что он спокоен, но голос злой, опасный.

— Как что? Мы так давно небыли вместе, вот я и решила… Ужин, свечи. С тобой было очень-очень… — кричит она, а я замираю. Просто холодею. Марк обрывает её на половине фразы.

— Виолетта, выйди наконец сюда, — разувается, вешает пиджак, снимает с меня куртку. А я как кукла тряпичная.

— Было жарко с тобой, я хотела сказать, — повторяет она и выплывает в прихожую.

Я еще раз замечаю, что она красивая. Натуральная, с милым кукольным лицом и неброским макияжем, который подчеркивает, не портит.

Не знаю, почему стою. Наверное, потому что рядом Марк и я хочу, чтобы ушла именно она, Виолетта, а не я.

Мда… Вот и поговорили…

— Я не помню, чтобы приглашал тебя, — говорит, сверля англичанку недовольным взглядом.

— У меня были ключи, помнишь, когда я уходила немного позже…— она запинается. Потому что видит меня.

Сначала между бровей залегла едва заметная складочка, после брови взлетели вверх, а в глазах мелькнуло понимание. Но всё как-то не так… С кислинкой наигранности что ли…

— А я подумала, это клининг, — с полной уверенностью в голосе, произносит Виолетта.

— Это Таисия, моя девушка, — подтверждает её мысли Марк.

— И твоя студентка по-совместительству, верно? Хотя, не отвечай. И так всё понятно. Слухи по университету ходят, я сначала не поверила…

— Ты поверила, Виолетта, — спокойно говорит Аланьев, — поверила, поэтому и пришла. И не подумала ты, что она клининг. Вон, даже тапки Таины нацепила. Их не было, когда ты была тут.

Виолетта вспыхивает, её лицо заливается краской. Вот я глупая. Совершенно не умею себя отстаивать!

— Это не важно, Марк. Я пойду, зря пришла без звонка, — пытается удержать толику гордости. Видно, что он ей очень нравиться, но и мне он нравится тоже, — Доброго вечера. Таисия, — кивает мне и переобувается из моих тапочек в стильные зеленые туфли.

— Ключи, Виолетта, — напоминает Марк и она кладет связку на полку, — Доброго вечера ещё раз.

Когда она уходит, я выдыхаю. Слишком шумно, наверное.

— Всё хорошо? — спрашивает Марк, подойдя ближе и прижимая меня к себе.

— Да, — честно отвечаю я, хотя голова квадратная, — но эти тапочки я больше не одену.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мы сидим на кухне и ужинаем едой, заказанной из ресторана. Рыбу от Виолетты никто не ел. Марк сгрузил её в контейнер от ресторанной доставки, поставил всё это дело в пакет, отнес на улицу и повесил на мусорный бак с подписью «Еда для бездомных! Не выбрасывать!». Мы делали так пару раз с остатками.

Сижу и не могу собраться с мыслями. Ещё совсем недавно речь была отрепетирована, а сейчас уже несколько раз я открываю рот лишь для того, чтобы потом его закрыть. Марк молчит, и я понимаю, что именно от меня он ждёт начала разговора. Что же, хотела научиться себя отстаивать — вот оно.

— Марк, мы, наверное, не так поняли друг друга сегодня, — начинаю осторожно. Он вздыхает и откидывается на спинку стула.

— Тая, что тебя так беспокоит? Просто скажи мне, как есть.

— Я просто подумала… — заправляю за уши волосы и выпаливаю быстро, как на духу, чтобы не передумать, — подумала, что за всё нужно платить. Мой отец, Илья… Всё, что они делали имело свою цену потом. И я просто хочу знать… знать, какой будет…— не могу закончить. Замолкаю, стыдливо отведя глаза.

— Какой будет моя цена, да? — недобро ухмыльнулся мужчина напротив. Словно я ему стало больно… — Я знаю, Тая, что тебе не сладко пришлось и понимаю откуда в твоей прекрасной головке такие мысли. То, что вкладывал тебе в голову твой больной отец и этот огрызок вылазит откуда не ждали. Вот как сейчас. Но почему ты сравниваешь меня с ними?

Я молчу, нахмурившись.

— А с кем…? — выпуливаю, собравшись с мыслями.

— Какую цену ты платишь Арине за дружбу, Тая? Что ты заплатила Арининой семье за хорошее отношение? Милане, в конце концов, за информацию что ты оказалась должна? Почему из всего списка недоверие ко мне? Если из-за того, что я мужчина — это ещё можно понять, но если есть другая причина, скажи.

— Наши отношения с Ильей тоже были неплохими, пока… — Марк кивает, понимая с полуслова.

— Да, но ты никогда не получишь гарантий. Их просто невозможно получить, Тая. Так же как и ты не можешь гарантировать мне верность или доверие. Сегодня это может быть, а завтра нет. Если тебе нужен ответ, то вот он: ничего. Ты ничего не должна мне. Я ничего не требую и не потребую от тебя. Ни отношений, ни секс, или что там ещё ты себе нафантазировать успела? И если совсем уж на чистоту, то проблем с женщинами у меня нет. Подумай об этом. И еще о том, что живешь ты сейчас в отдельной комнате. Спасибо, что поужинала со мной, я пойду спать. Сегодня был очень трудный день.