Ксеня тоже улыбнулась.

– Нет, Ветряна, как бы там ни было, но я изменилась, и с платьями покончено. Как же я по тебе соскучилась! – воскликнула она и крепко меня обняла.

Я привычно осмотрела ее ауру, и Ксеня, заметив это, вздохнула.

– Боишься, что Тьма все еще живет во мне?

– Просто по привычке, – смутилась я.

Ксеня улыбнулась.

– Вот и Данилка все присматривается, глупый.

– Я рада, что у вас все хорошо, – сказала я, и Ксеня неожиданно покраснела. Я не удержалась, подначила: – А как же лорд?

– Ах, Шайдер, – закатила глаза Ксеня, – добрый волшебник… Мечта. Но знаешь, – она лукаво улыбнулась, – сдается мне, что после того, как я пыталась пырнуть его ножичком, он уже не оценит мою душевность и красоту. Увы. К тому же лорд Даррелл сильный и как-нибудь проживет без меня, а вот Данила… Жалко мне его. Пропадет же… остолоп.

Я рассмеялась. Ну да… Но, глядя на Ксеню, мне в голову пришла еще одна мысль.

– Слушай, а что, если обучать у нас не только магов, но и их защитников? Тех, в ком магии нет или совсем мало, но кто станет сильным воином-хранителем?

– А что, мне нравится! – кивнула Ксеня. – Я бы поучилась.

– Кажется, впервые вижу в тебе желание учиться! – изумилась я.

– Так-то песнопения петь нудно, а вот драться и ножи метать – это я всегда рада! – расхохоталась подружка. – К тому же что ты у меня, что Данилка – слабые оба, должен же вас кто-то защищать!

Я улыбалась, слушая ее, заглядывала в искрящиеся рыжими искрами глаза подруги. Ее смех чуть-чуть заполнял звенящую пустоту внутри меня, которой я боялась. Поэтому я и хотела наполнить Риверстейн смехом, голосами, звуками шагов… я боялась тишины. В ней слишком громко начинают звучать воспоминания.

Еще немного постояв с Ксеней, я ушла в свою синюю комнату. Подруга проводила меня взглядом, я почувствовала это. И смотрела она, скорее всего, с жалостью и испугом. Все-таки Ксеня слишком хорошо меня знала, чтобы обмануться улыбкой.

В комнате я заперлась на щеколду. Новая привычка, появившаяся у меня, – запирать дверь…

– Арха, – позвала я.

Кожу кольнуло, и огненная ящерка вспыхнула на ладони. Такая теплая, живая, настоящая… Капля истинного огня… Я полюбовалась на нее, посидела, рассматривая искры и всполохи. И снова спрятала. Тщательно застегнула платье до самого горла, чтобы не видно было проступивший под ключицей рисунок. Пусть Арха останется моей тайной, моим утешением, с которым, возможно, мне будет немножко теплее.

Я сжала зубы. Впереди много работы, это хорошо. И я даже знала, с чего начать.

***

Я начала с того, что поехала в Пустоши и нашла Авдотью.

Когда она увидела меня на пороге своего крепко сколоченного нового дома, то ахнула, а потом расплылась в широкой улыбке.

– Ветряна! Вот радость-то какая! Девочка моя, вернулась! Какая ты стала красавица…

Я осторожно обняла нашу бывшую кухарку, которая была уже на сносях, ее большой живот появился на пороге раньше самой Авдотьи! А женщина просто светилась от счастья. Я улыбнулась, прислушиваясь к беззвучному голосу ее ребенка. Девочка, красавица, с магическим даром. Как прекрасно.

– Авдотья, я тоже очень рада тебя видеть. И я по делу. Хотела поговорить с твоим супружником, он ведь кузнец? Мне нужна помощь, есть работа. Нужны крепкие мужчины, которые смогут привести замок в порядок. И женщины, чтобы навести чистоту. Возможно, в Пустоши найдутся желающие? Я заплачу, конечно.

– Ох, да конечно, найдутся! – всплеснула руками женщина. – А зачем? Никак ты, милая, все ж одумалась, рассмотрела лорда Даррелла? Свадебка будет? Он же так тебя любит, все наглядеться не мог!

Тоска сжала сердце, и я быстро улыбнулась, прогоняя ее.

– Нет, Авдотья. В Риверстейне будет школа. Для детей. Вместо приюта.

– Ах, вон оно как… – Авдотья чуть огорчилась, вариант со свадебкой ей нравился больше. Но тут же рассмеялась. – Школа тоже хорошо! Будет где моей кровинушке учиться!

– Да, – улыбнулась я, – ей у нас будет самое место.

– Ей, значит, – протянула с улыбкой Авдотья.

Я кивнула. Авдотья улыбалась, поглаживая свой живот.

– Это ведь будет необычная школа? – житейской своей проницательностью догадалась кухарка. – Для таких, как ты, Ветряна?

Я снова кивнула.

– Пока не стоит об этом рассказывать, – сказала я, – люди еще не готовы. Но скоро… Больше не надо бояться Зова. Никто в Северном Королевстве больше не будет оплакивать своих детей, ушедших в Черные земли.

Авдотья помолчала.

– Я соберу людей, чтобы помочь тебе, – сказала она решительно, – а для начала накормлю… Ох, горюшко, что ж ты такая худая? Никак на тебя мясо не нарастет, бездоля…

Я улыбалась, слушая ее причитания и помогая накрывать на стол. Как в детство вернулась.

***

С утра в Риверстейн потянулись деревенские.

Пришли мужчины, настороженно замерли у ворот, не смея войти. Топтались, сжимая в руках инструменты, с опаской поглядывали на темный замок. Рядом с ними жались женщины, теребили головные платки, прятали за испугом бабское любопытство.

Войти без моего разрешения они не могли, защитная стена их не пускала, хоть они этого и не осознавали.

Я вышла за ворота, осмотрела отхлынувшую от меня кучку людей. Они глядели боязливо на мое темное глухое платье, что я теперь носила, на белые непокрытые волосы. Вперед вышел кузнец, здоровый, крепкий мужик с окладистой бородой и веселыми глазами. Чем-то он напоминал мне Дагамара.

– Госпожа, – пробасил он, – супружница моя сказала, работка в замке имеется!

Я улыбнулась. И тут же все расслабились, улыбнулись в ответ.

– Да, имеется, – ответила я. – Меня зовут Ветряна. И со всеми вопросами можно обращаться ко мне. Пойдемте, в замке найдется работа для всех.

Первым делом я провела людей в покои Селении. Деревенские испуганно озирались, жались к стенам, словно опасались нападения из темноты кровожадных вурдалаков. Из комнаты матушки-настоятельницы я попросила вынести все ее вещи, даже мебель. И предложила некоторые из них в качестве оплаты за ту работу, что необходимо сделать в замке. И увидела, как загорелись глаза деревенских женщин, что уже мысленно примеряли на себя элегантные платья. И мужчин, что предвкушали выгоду, с которой можно продать роскошное черное покрывало и бархатные занавеси.

Так что вопрос оплаты был решен к нашему взаимному удовольствию. Всю мебель из покоев лунной жрицы я решила продать, хоть и было это, наверное, расточительством. Но я не желала оставлять здесь ничего из того, что принадлежало ей. К тому же это дополнительные деньги – хоть лорд Даррелл и просил меня не беспокоиться о средствах. Я предложила Шайдеру занять в Риверстейне должность ректора, и, чуть смутившись, он согласился. И теперь раздумывал, как будет совмещать эту должность со своими обязанностями в Империи.