Крутанув в руке рапиру, я подивился вещам, ещё недавно снятым с двенадцатиуровневого каштака, но актуальным и против пятидесятки. Окинув взором открытое пространство, оценил, что выбравшиеся из телеги гладиаторы искромсали уже добрый десяток кочевников, а это примерно столько же, сколько за всё время боя смогли убить солдаты армии. Впрочем, привыкших к строю служивых можно было понять, ведь кроме простеньких дуэлей на мечах их вряд ли особо сильно натаскивают в боях один на один. И уж тем более в куче-мале, в которой только опытный гладиатор сможет сориентироваться, успевая сражаться во все стороны и во всех плоскостях.

Шагая вдоль выставленных в круг телег, я разглядывал сражающихся, прекрасно понимая, что влезать в их бой мне нет никакого смысла. Либо трое солдат теснили одного-двух кочевников, либо один гладиатор филигранно вырезал парочку разбойников. Чего стоил только Эддур — молчаливый мечник из отряда Лазаря. На моих глазах он тремя сокрушительными ударами зарубил бедуина, а потом четырьмя такими же срубил его шакала.

Вдруг взгляд заметил прореху в рядах телег. Одна из них стояла метрах в двадцати от остального круга, и в этом месте подозрительно много лежало трупов. Будто прорыв оцепления случился именно здесь. Впрочем, это была лишь догадка. Один из балахонов как раз возвращался оттуда своей хищной походкой. У бедуина не было даже оружия, его копьё было воткнуто в шею одного из лежащих на песке солдат. Тот с ужасом сжимал свой меч в дрожащей руке, направив на приближающегося кочевника. Я уже собрался было выдвинуться навстречу, чтобы помочь, но знакомый окрик заставил отвлечься:

— Крас, сзади!

Согнувшись вдвое, наотмашь ударил рапирой за спину, удачно задев клинком бедро противника. Рана заставила его отпрыгнуть, в том числе и потому что его обезглавливатель просвистел у меня над головой. Не став мешкать, я быстро перешёл в наступление, пользуясь своей выдающейся скоростью и ловкостью. Два быстрых росчерка по рукам, и на песок упала пара срезанных пальцев, а по древку племенного оружия засучилась струйка крови. Да, кочевники были сильны тем, что нападали неожиданно и могли быстро лишить жизни почти любого, просто отсеча голову грубой силой, но против опытного в боях и подвижного врага они сильно пасовали, потому что не умели сражаться с такой целью. Впрочем, для таких случаев они, скорее всего, использовали своих ручных шакалов.

Отпрыгнув назад, кочевник начал обходить меня по часовой стрелке, выставив вперёд своё оружие. Опыта, чтобы пользоваться любой ситуацией и не зевать, у меня было в избытке, поэтому, когда он обошёл меня полукругом и попытался атаковать, резким выпадом вернувшись назад и ударив по странной траектории в шею, у него ничего не получилось. Разбойник лишь удивлённо растянулся на песке, подставившись под удар. Он опустил голову, чтобы посмотреть, что же схватило его за ногу, и в этот момент пропустил удар в затылок.

Если пробить человеку мозг в одном месте, он запросто ещё может выжить, потому что в такой критической ситуации вторая половина возьмёт на себя все функции раненой, но если ударить через затылок в шею и пробить таким способом ещё и горло, человек очень быстро рискует скончаться от потери крови. Выдернув из раны оружие, я посмотрел на сражение кочевника и солдата, которого изначально хотел спасти.

Солдат был убит, а бедуина рубила парочка гвардейцев, тех самых, что должны сопровождать полководца. Его личная усиленная гвардия. Уровни от шестидесятых, ниже туда не берут. Глядя, как они заправски рубят двое на одного более мелкоуровневого противника, я лишь хмыкнул. Показушники. Да, для своего уровня они были хорошо подготовлены и тем более экипированы, однако, стоит такому выйти на арену, он не справится даже с сороковым. Чего стоит его уровень, если у него отсутствует реальная смекалка боя и неповторимый опыт.

Кочевник под ногой что-то захлюпал и я, на всякий случай, пырнул его ещё пару раз.

Никто из гвардейцев не участвует в боях на арене, потому что их уровень, в том числе и показушный фарс, для демонстрации перед другими королевствами. Я обернулся, чтобы найти взглядом реального воина, который без проблем сможет одолеть и троих гвардейцев, но Блека видно не было. Однако, на краю зрения замаячили совсем другие надписи.

Получен новый уровень

+5 свободных очков характеристик

— Вот как? — произнёс я вслух. — Значит, вот как чувствуется сороковка, — хмыкнул, отмечая новые воодушевляющие ощущения.

Не веря в случившееся, с ошалелым взглядом я всматривался в сообщения перед глазами, упираясь в шкуру поверженной твари дрожащими окровавленными руками.

— Что это со мной вообще было?! — по слогам проорал я, таращась в пустоту.

— Неистовство, — ответили мне надсадным голосом орка.

Обернувшись в сторону шума, я никого не увидел. Перед глазами по-прежнему маячили странные надписи, одна из которых была призывно фиолетового цвета.

Повышен навык: Истязатель +1

На вас использовано умение [Фонтан ярости]

Временный эффект: ярость +200

Время действия: одноразовое

Повышен навык: Неистовство +1

Повышен навык: Сават +1

Повышен навык: Уклонение +1

Вы убили: Люто-шакал 41 уровень

Получен новый уровень

+5 свободных очков характеристик

Внимание! Вы единолично расправились с неразумным существом, превосходящим вас на 29 уровней!

Внимание! Получено мифическое достижение: Уничтожитель чудовищ

«Вы в одиночку прикончили неразумное существо, превосходящее вас более чем на 25 уровней»

Награда за достижение: +5 (25) свободных очков характеристик

Всего обладателей этого достижения в мире Насшарил: 1119

Обессилено рухнув в песок, я наконец-то обнаружил орка. Тот лежал, привалившись ко второму колесу телеги, и тяжело дышал.

— Что?… Что здесь происходит? — прохрипел я.

— Ты уничтожил зверя. Страшного зверя. Старшего тебя.

— Но почему я? Ты ведь помог мне. Почему я один? — надсадно выдавил я, даже не пытаясь придать словам вопросительную интонацию.

— Я не нанёс ему ни одного удара. А умение, ты всего лишь оказался в радиусе его действия, хотя я применял его для себя.

— Я? — всё ещё бредя и не веря в происходящее, переспросил зачем-то.

— Ты. В одиночку. Как настоящие воины Джагерлора. Будь ты орком, ты бы сошёл за одного из великих воинов, — напутствовал растерзанный громила.

— Откуда. Откуда у меня такая сила. Он же был огромным.

— Ярость, — заметил орк, похлопав себя по груди. — Неистовство придаёт сил. Ты порвал зверя почти голыми руками. Ты — воин. Настоящий воин пустыни.