Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Она и так мне улыбается. Издалека. Ехидненькой такой улыбочкой… Стоит вдалеке, Госпожа Судьба во всей своей красе, и скалится, а подойти боится. Знает, зараза, что, ежели хоть раз достаточно близко окажется, я ей так в зубы двину, от души, за все её улыбки и шалости! Хотя, может статься, ты и права… Возможно, этот миг уже настал? Когда дано всё изменить и начать с начала…
Взгляд Эливерта скользнул по её лицу, задержавшись на губах…
И Настя поспешила отнять руку от его щеки, испугавшись, что атаман её жест сочувствия истолковал по-своему. Она вдруг поняла, что оказалась слишком близко к нему: и душой, и телом. И эта близость внезапно стала пугающей, неловкой, неуместной, словно в ней было что-то запретное.
– С тех пор, как ты явилась в Долину Ветров, я начинаю верить в то, что нет ничего невозможного. Чудеса бывают… – он улыбнулся мечтательно. – Путеводная звезда, рождённая под чужим солнцем… Скажи, где мой путь? Что если Светлые Небеса и мне дают шанс? Может, даже для меня, ещё не всё потеряно. Как ты думаешь? Ты – такая мудрая, светлая, рыжая… Есть ли право на надежду у Вифрийского Ворона?
Эливерт говорил всё тише, тише, и закончил фразу шёпотом, напоминавшим мурлыканье кота. Он нагнулся к лицу Насти, не сводя с неё пристальных серых глаз.
А Дэини уставилась на него с нахальным вызовом, молясь про себя, чтобы Эл не расслышал в безмолвной утренней тишине, как колотится её загнанное в угол сердце. Главное – не спасовать перед ледяной бездной этого взгляда, острого, как лезвие, вскрывающее всё тайники души.
Что-что, а поцелуйчики этого типа ей были совсем ни к чему!
Видимо, её красноречивый взор отражал направление мыслей, поскольку Эливерт так и не решился поцеловать её: замер в паре сантиметров от лица, обдав терпким ароматом вина, от которого приятно закружилась голова, помедлил немного, глядя ей в глаза, не мигая, как змей-искуситель, затем коротко усмехнулся и резко отстранился.
– Не стоит, я думаю… Между нами всё так просто. Я люблю тебя как старого закадычного друга… К чему всё усложнять? Ведь так, Рыжая? Не стоит. Пусть всё будет просто и ясно между нами… – вновь сказал Эливерт, как бы убеждая самого себя в правильности принятого решения.
Настя улыбнулась и облегчённо вздохнула. Эл прав – не нужны им эти сложности! Одно дело воспринимать Ворона как друга и попутчика, и совсем другое – как любовника. Роман с разбойником ей точно не нужен.
И Настя обрадовалась вполне искренне, что Эливерт сумел понять это сам, и между ними не осталось недомолвок. Хотя…
Если так действительно лучше, отчего же сердце всё не унимается, и что за странная досада промелькнула в самом тёмном его уголке?
– Не стоит, мой друг, – кивнула она, соглашаясь с Эливертом, и оглянулась на Наира.
Тот заворочался и, приподнявшись, спросил невнятно, как говорят только спросонок:
– А… Утро… Утро уже? А вы чего не спите? – повёл носом, как дикий зверь. – А чем тут так пахнет? Эл, ты что, напился?
Воробышек
Одно бы сердце отстоять –
Уже есть смысл жить –
Из чьей-то жизни боль убрать –
Хотя бы облегчить –
Птенца, что выпал из гнезда,
Обратно положить –
Уже есть смысл жить.
Эмили Дикинсон
Чуть позже, когда яркое утреннее солнце осветило комнату своими золотыми лучами, Настя растолкала уснувшего разбойника.
– Эливерт! Эл… Вставай! Ехать пора…
Тот с трудом открыл глаза, сел на постели, негромко постанывая и держась за голову, потёр лицо и в недоумении обвёл рассеянным взглядом комнату.
Романова сочувственно протянула ему кружку воды.
Эливерт залпом выпил и вновь оглядел комнату.
– Риланн зовёт на завтрак, – пояснила Настя, так как атаман, кажется, всё ещё не понимал, с какой целью его покой потревожили. – Пора спускаться вниз. Поедим и поедем.
– В путь так в путь! – Эливерт согласно кивнул и тут же скривился, стиснув зубы. – Можно ещё воды?
Настя подала.
– Пей, бедолага!
– Не жалей, не жалей его! Так ему и надо! – нравоучительно вставил сидящий на подоконнике Наир.
– О, и ты тут! – искренне удивился Эливерт.
– А где мне быть? – в тон ему ответил лэгиарн. – Я, в отличие от некоторых, мирно спал на своём месте, а не шатался всю ночь неизвестно где. То есть известно где – по бабам!
– Стыдно друзьям завидовать, – хмыкнул атаман.
– Да ещё и напился как... как... – продолжал лэгиарн, всё больше распаляясь.
Эливерт молча ждал окончания фразы, но Наир так и не придумал достаточно обидного сравнения, а, может, и придумал, но не рискнул озвучить. Только отвернулся, глядя в окно с гордым видом, который лэгиарну явно не шёл. Наир выглядел настолько неестественно и смешно, что Настя не сдержалась и прыснула. Следом за ней в диком хохоте зашёлся Эливерт.
– Ой! Ой-ой-ой! – приговаривал он сквозь смех. – Не надо меня смешить, а то у меня голова лопнет!
Поглядев на них, Наир тоже рассмеялся, возвращаясь к привычному облику, где места нет напыщенности и обидам.
– Ладно, хватит вам! – наконец оборвал он. – Риланн уже заждалась. Пойдёмте есть!
– Риланн… – Эливерт хищно улыбнулся каким-то своим мыслям. – Отлично. Только… есть я не хочу, – заявил он.
– А придётся, – грозно молвил Наир уже на пороге.
Эливерт почесал затылок и двинул за друзьями. На лестнице они вновь начали препираться. Разбойник заявил, что вместо еды лучше бы выпил ещё. На это Наир справедливо возразил, что всё положенное Эл вылакал накануне, а сегодня может порадовать свою душу в лучшем случае водой.
Троица проследовала за один из столов.
Две вчерашние компании тоже присутствовали здесь. Возможно, им надо было с утра в дорогу, но скорее всего веселье продолжалось без перерыва.
Эливерт сложил локти на стол, подпёр руками голову так, словно без поддержки она могла оторваться и укатиться прочь.
Наир нетерпеливо поглядывал в сторону кухни.
– Нет, мы сегодня будем пить или есть, наконец? – вздохнул Эливерт. – Где Риланн? Где моя Риланн?
– Здесь я, ненаглядный мой! Доброе утро!
Девица возникла за
