Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не воспользоваться таким и не помочь внезапным союзникам я не смог, а потому зарычал пострашнее, как это делали некоторые твари на Ковчеге, и кинулся в бой.
Я рубил конечности, пинался, бил ножом в шеи когда наваливался на щит, отбрасывал в распростертые объятия некоторых гребцов, которые их принимались душить и разрывать руками, а я продолжал лить кровь. Я рубил и крушил словно мясник, долго прозябающий в отпуске и соскучившийся по работе. Когда враги рядом кончились, то оказалось, что они забаррикадировались по ту сторону двери.
— Яйца Зигмара! — стонал кто-то из раненых людей.
Не найдя рядом ключей, да толком и не занимаясь поисками, я поднял с пола один из мечей и не жалея лезвие, стал рубить и отдирать цепи как ломом у тех, кто испачканный в крови матросов стоял и протягивал ко мне скованные конечности.
— Никогда не видел, чтобы сечкой для капусты так дрались! — улыбаясь зубами, что росли в шахматном порядке, сказал один.
— Я Орво: бандит, убийца и просто весёлый парень! Не трогай проблему, пока проблема не трогает тебя — это как раз про меня сказано. Ты не против нас взять в свою банду? — частил он, представляясь и указывая в сторону гребцов.
Я посмотрел на него — жилистый, пониже меня, он стоял выпрямившись и смотрел прямо, в отличии от остальных, смотрящих себе под ноги и которым было явно не по себе.
— А ты не боишься? — нарочито лязгнул зубами.
— Где страх, там и крах.
— Вооружайтесь! — махнул я рукой, держась наготове и стараясь не поворачиваться к ним спиной. Если люди хотят прикрыть меня своими телами от железа выжившей части команды, то зачем мне им мешать?
— Море потому велико, что и мелкими речками не гнушается… — обыскивая трупы матросов, приговаривал Орво, в поисках ключей на забывая откидывать в общую кучу всю остальную мелочёвку.
Несколько его друзей принялись рвать рубахи убитых, перевязывая получивших ранения гребцов.
Не все поддержали бунтовщиков — часть продолжала сидеть, тупо смотря в одну сторону, кто — то старался залезть под лавку, стуча там зубами от страха. Так и получилось, что из всех гребцов, нас оказалось пара десятков изможденных и кое-как вооруженных человек против оставшейся команды. Тех моряков кто не успел убежать и которых не убили, а просто оглушили гребцы, связали и кинули в проходе, между скамьями.
Вспомнив, что жив ещё и местный повар — «кок», как обозвал его Орво, у нас оказалось трое пленных.
Орво болтал, перекрывая шум бегающих наверху людей.
— …вообще гребцов предпочитают набирать из свободных, но как их притянешь на тяжёлую работу, не слишком разнообразную кормёжку да редкую выпивку. Работа похвалу любит, да ведь и денежки нужны! Потому людям на берегу обещали часто одно, заманивали на борт, особенно крестьян, различных должников, и нетрезвых в портах… Кхм… Как меня… Специально подпоили, гниды! А на самом деле, люди становились не матросами, а гребцами — рабами!
Я не дал ему долго говорить:
— Хватит уже, готовь своих людей. Мы и так задержались, а время — наш союзник.
Я больше не хотел ждать ни минуты.
Уверен что наверху прямо сейчас нам готовят горячую встречу, прикидывая откуда мы появимся. И честно говоря я против подобных встреч, особенно, с теми людьми или с нечистью, которые не рады меня видеть.
— Пожалуйста, полминуты, прошу! — запричитал Орво, освобождая некоторых из гребцов, которые на вид не очень-то и хотели, чтобы их освобождали. — Как говорится: думай не только о своей пользе, но и о чужом ущербе! Есть тут выкормыши бездны, что мне кое-что задолжали, так может пустим их вперёд, пусть бегут на встречу с командой?
Я раздражённо махнул рукой, что Орво расценил как команду к действию. Он пинками поднял нескольких гребцов, гоня их перед собой. Мы пошли к лестнице, которую Орво с дружками между собой называл трапом.
— Стойте, ублюдки гоблинов и собачьего помёта, сейчас у вас будет небольшое дело. Быстро-быстро перебирая ножками, высовываетесь из люка и бежите во все стороны. Если нас там ждут, то вам немного не повезёт, а если не ждут — то вам же лучше. Как говорят в Канхейме — верьте в свою удачу и она вас отметит! Вперёд, шелудивые!
Надеявшиеся спастись жались, пока я не зарычал и тогда один, видимо решившись, резко ломанулся, пригнувшись и скрылся из вида. Воодушевлённые его успехом, остальные побежали следом, а я подумал, что может нас и не ждали там и тогда самим надо было бежать. Но вот наверху раздались крики, зазвучали щелчки, крики, правда было уже поздно, мы уже выскочили из люка. Перепрыгивая через перекатывающихся по палубе раненые тела я врубился в редкий строй защитников корабля.
Размахивая во все стороны своим кухонным оружием, я резал, рубил, отсекал руки, получал уколы и порезы от толпившихся вокруг матросов, пробиваясь дальше, туда, где за спинами первой линии стояли арбалетчики, что подстрелили уже несколько «моих» людей.
Гребцы, несмотря на всю свою ярость, после долгого пребывания в темноте были ослеплены ярким светом дня и не смогли одним рывком смять команду корабля. Но ведь на их стороне был я!
Удар сечки и противник прикрылся щитом, ответный взмах даже близко не доходит до меня — отмахивается так, лишь бы я не подходил. Да ведь они боятся! Значит надо сделать так, чтобы боялись ещё больше.
Зарычав, кинулся под щит, в ноги стоящего передо мною врага. Он потеряв равновесия, не упал, так как схватился за меня, но перебирая ногами следовал туда, куда я его толкал, тараня собой своих товарищей и расталкивая их в стороны. А за мной кинулся Орво со своими дружками, нападая со спины, быстро рубя и молотя как придётся своих бывших угнетателей.
Оказавшись среди нескольких арбалетчиков, оттолкнул свой живой щит, ударив его ножом в живот напоследок и принялся резать уже стрелков. Интересно даже было посмотреть на одного бойца, что разрядив своё оружие, пытался быстро «козьей ногой» взвести арбалет, пока я к нему не подобрался. Не успел, и его кровь полилась на грязные доски.
На этом организованное сопротивление прекратилось, так как кто-то уже выпустил кишки капитану и
