Забота о здоровье — это священная корова. Это настолько очевидная вещь и настолько идущая только во благо, что с ней никак не поспоришь. Каждые несколько лет министр здравоохранения выступает с мантрой о бесплатных медицинских осмотрах и профилактических анализах. Она отлично звучит с точки зрения политики, но имеет минимальную доказательную базу, съедает огромное количество ресурсов и приводит к невероятной бюрократии и росту объема бумажной работы.

Человеческое тело — это не машина, а сложная, постоянно адаптирующаяся система. Поддержание организма в хорошей форме кажется сложной задачей, но в основе своей в этом нет ничего сложного. Питайтесь сбалансированно, регулярно занимайтесь физкультурой, не курите, не пейте слишком много. Это не ядерная физика, здесь все предельно ясно и просто. Так что непонятно, почему мы должны тратить столько нашего драгоценного времени.

Конечно, тот факт, что следить за здоровьем просто, не означает, что это легко. Мир полон мест для увеселения плоти и гедонистических затей. Правительства должны обеспечить людям лучшие возможности вести здоровый образ жизни. Но визиты к врачу тут совершенно ни при чем. У нас есть больные люди вроде Джо, за которыми нужен уход.

Все мы по-разному воспринимаем Рождество. У обычного человека оно ассоциируется с блестками, Санта-Клаусом, рождественскими песнями, играющими на дудочках рождественскими эльфами, дружеским общением и жарко пылающими кострами.

Но для семейного врача время искусственно растянуто. Пациенты, похоже, думают, что Рождество длится около шести месяцев, в течение которых медицинский центр будет закрыт наглухо. Поэтому появились такие понятия, как рождественские антибиотики (на всякий случай, вы же понимаете) и предрождественский осмотр.

Для нас, скорее всего, это будут жарко пылающие пациенты…

Я люблю Рождество. Мне нравятся рождественские гимны, теплые встречи, холод на улице, приходящие в гости друзья, горячее виски и ледяное пиво, невинность, волшебство…

Но я слишком его люблю. Это все равно что запах кофе или предложение заняться любовью, сделанное красивой женщине. Последнее никогда не будет соответствовать вашим ожиданиям, и после него нужно обязательно покурить, а то и выпить кофе.

Но вместо моих прекрасных фантазий мы имеем безвкусную коммерческую феерию, безделушки в магазинах с октября, системы оповещения населения в торговых центрах, орущие «Счастливого Рождества». Вот вам маленькие вертепы на рождественских открытках: удивительно модная дева Мария в темно-синем платье; довольно пожилой Иосиф, смирившийся, хотя и немного подавленный; мягкий приглушенный свет, как будто и вправду горит небольшой костерок; солома — на вид мягкая, как перина; безукоризненно ухоженные животные, благосклонно взирающие на все это.

Кто-нибудь из вас имел несчастье оказаться в конюшне холодной декабрьской ночью? У моего дяди были коровы, которых он держал, похоже, чтобы досадить мне (ну, я так думаю), так что сия горькая чаша меня не миновала.

Зимой в конюшне неуютно настолько, насколько можно себе вообразить: холодно, сыро, грязно, пахнет потными животными и коровьим навозом, солома мокрая и одновременно колючая. И если вам удалось бы разжечь огонь, то даже сырая солома вспыхнула бы, прежде чем вы бы успели сказать: «Иисус, помоги мне развести огонь», и все рождественское семейство сгорело бы мгновенно, а история стала развиваться совсем иначе.

Даже дарить и получать подарки не всегда здорово. Нам приятно думать, что рождественские подарки от пациентов — это символ щедрости и благодарности. Знак того, что наши отношения не только холодные и профессиональные и что забота, которую мы им даем, идет от души. Но у меня есть маленькая душеспасительная история.

На прошлое Рождество студент-искусствовед, которого я консультировал миллиард лет, принес мне одну из своих картин в знак признательности за всю мою помощь. Я был очень тронут и искренне поблагодарил его.

А затем, чтобы сохранить истинный дух Рождества, он сказал: «Могу вам предложить рамку с хорошей скидкой».

— Это Титс, — сказала моя секретарь. — Счастливого Рождества.

Фишкой Титса было падать замертво на любом местном торжестве.

Его прозвище, я подчеркиваю, относилось к крошечным усикам, которые были у всех мужчин его клана. Благодаря удивительной загадке этимологии, эти усы известны в разговорной речи как титьки, поэтому его называли Титс Мэги. Мой пациент стал главой клана, пережив остальных. Следовательно, он удостоился звания того самого Титса. Титулы редки в наших республиканских краях. Вместо лордов и леди у нас есть Титсы (и врачи).

Когда я прибыл, Титс лежал под дождем — огромная грязная куча, окруженная традиционной толпой восторженных помощников. Я спросил, может ли он встать. Он блаженно улыбнулся и услужливо рыгнул мне в лицо. У Титса был простой способ выразить себя: он никогда не использовал двух слов там, где достаточно одного извержения кишечных газов.

— Отведите его в мой дом, — сказала женщина, стоящая рядом, указывая на входную дверь всего в нескольких метрах от нее.

— Нет, — сказала другая, — я его сестра и живу в соседнем доме, — и я подумал: «Эй, если это просто соседний дом…»

Поэтому я собрал отряд добровольцев, шесть сильных мужчин со мной во главе (кто-то должен делегировать, я не уклонялся от физического аспекта работы врача общей практики). Мне при этом казалось, что я несу большую часть веса. У Титса была огромная голова.

Мы дошли до следующего дома, и его сестра сказала: «Нет, я имела в виду следующий дом…»

Наконец сестра направила нас к входной двери, которая, как я, к сожалению, и предполагал, оказалась слишком узкой. Мы внесли его наполовину, и в конце концов Титс застрял в дверном проеме, в то время как толпа, которая следовала за нами, как стая диких собак, завороженно смотрела, выпучив глаза, чем же закончится весь этот хаос.

В конце концов разочарование придало мне сил, я схватил Титса за две из многочисленных складок на его шее, потащил в первую комнату и взвалил на диван с помощью проходящего погрузчика.

Вошла его сестра.

— Не правда ли, прекрасное время года? — радостно сказала она, и от моего цинизма не осталось и следа.

Титс снова рыгнул, и дрянной, но удивительно рождественский аромат наполнил воздух.

Скоро снова наступит Рождество. Санта будет спускаться по трубам, бросая вызов своему нездорово высокому индексу массы тела, и в рождественское утро дома по всей Ирландии и Великобритании будут содрогаться от эха сотен детских голосов, вопящих: «Это все, что он принес?».