Не чистая, конечно, но самая натуральная, привезенная из Святой земли храмовниками. Вот буквально на днях. Откуда именно они ее взяли, священник не знал, но сам видел, как кровь сия, в вине для причастия растворенная, раны залечивала. И даже прокаженного очистила.

Самой крови увидеть не пришлось, к сожалению, но бочонок вина был вручен священнику с подробными инструкциями и благословением. Самому пить на досуге освященное вино запрещалось, а следовало добавлять его в обыкновенное вино при причастии, исходя из пропорции один к пятидесяти, и только тогда, когда мор двинется по стране. И вот тогда...

– Мор? – спросил Ловчий.

– Мор? – повторил за ним Хозяин.

Священник как-то и не обратил внимания на то, каким тоном было произнесено это слово. За короткое время знакомства с Хозяином и Ловчим бедняга уже приобрел полезную привычку отвечать на вопросы быстро и правдиво.

– Да-да, – закивал священник. – И ринутся четыре всадника по земле, и падет звезда, и...

– Пасть закрой, – сказал Ловчий, и священник послушно щелкнул зубами.

Хозяин встал с кресла и прошел по залу.

– Чего ходишь? – осведомился Ловчий, провожая его взглядом. – Что-то непонятно?

Хозяин резко остановился и молча посмотрел в глаза Ловчего.

– Красиво ведь получается, – чуть виновато улыбнулся тот. – Пойдет зараза по городам и весям. И вымрет каждый, кто не причащается. Чистенько так получится. У тебя что давешний посол просил? Участия в делах земных? Чуда, которое вернет всех на путь истинный? Вот, пожалуйста. И становится понятно, зачем столько сомы. Просто и красиво. Ты себе прикинь, как легко будет обращать в истинную веру. Причастился – живи и не бойся никакой заразы. Не причастился – будьте любезны на погост. Или на костер.

В камине выстрелило бревно, выбросив сноп искр. Священник вздрогнул и начал пятиться от камина. Ловчий поймал священника за плащ:

– А скажи нам, святой отец, когда, по вашим сведениям, болезнь пойдет?

Священник гулко сглотнул – застежка врезалась в горло. Ловчий разжал руку.

– А не сказали... Не сказали, когда именно... Сказали – скоро. Может, через неделю. Или через две. Но до Пасхи святой – точно. Время пришло. Четверо уже в пути... Я их сам видел... И спасен был чудом, ибо схватили они меня и держали в узилище четыре дня. И только сегодня отпустили, слава Богу, – священник перекрестился, отползая на коленях в угол зала. – Отпустили, не причинив вреда. Только тот, что был на коне бледном, ударил меня рукой по лицу, чем поверг наземь в беспамятстве... А когда очнулся я, то не было никого...

– Через неделю-две, – Ловчий сел на край стола. – Откуда зараза? И, кстати, что там бормотал тебе Громовержец о Певце?

И взмахнул рукой Хозяин, и словно зеркало возникло перед ним в воздухе, и шагнул из зеркала демон, ликом ужасный, и... тут несчастный священник потерял сознание. Его можно было понять – трудный выдался день.

– Что случилось? – спросил Громовержец, входя в зал.

Садиться он не стал, замер посреди зала, скрестив руки на груди. Молча, не перебивая, выслушал Хозяина. В зале пахло дымом и страхом. И еще каким-то странным цветочным запахом, увязавшимся, по-видимому, за Громовержцем из сельвы.

– Всё? – спросил Громовержец, когда Хозяин замолчал.

Хозяин кивнул.

– И что прикажешь теперь делать? – Громовержец невесело улыбнулся.

Ловчий и Хозяин отчего-то избегали смотреть ему в глаза.

– Ты же все сам знаешь, – сказал Громовержец Хозяину. – Вы же с Ловчим никогда не ошибаетесь. Вам точно известно, что нужно людям и богам. Вы же знали, что если оставить людей в покое, то они будут жить счастливо. Долго и счастливо. И умрут в один день. А? Нет?

– Нет? – снова выкрикнул Громовержец и засмеялся. Смех этот пробежал по залу, оттолкнулся ногой от звякнувшего кубка, и прыгнул к графинам, стоявшим в буфете, и замер, дрожа, на дне одного из них.

– И что теперь? Это вы, умные и чистые, всё это устроили. Нет?

Ловчий хотел что-то возразить, но промолчал и только махнул рукой.

– Нет возражений? – Громовержец поднял руку, и между его растопыренными пальцами засуетились мелкие молнии.

Громовержец провел искрящейся ладонью по своему лицу.

– Певец никогда не стал бы играть с заразой, если б вы не выпихнули его за океан. За Море Мрака. И он никогда не стал бы даже разговаривать с людьми, не то что договариваться с ними. А я... я никогда не отдал бы им столько амброзии... я вообще не дал бы им амброзии... да людям и в голову не пришло бы торговаться с бессмертными. Богу – богово, а человеку – дерьмо...

А ведь они предлагали... Честно предлагали. И это был тог редкий случай, когда и они, и я – бог, предлагали вам одно и то же. И оказалось, что я, который ваших людей не слишком люблю, пытался спасти тех, кто сейчас умрет... Через неделю-две. Умрет из-за вас. Из-за вашей тупости. И теперь уже ничего нельзя сделать... Теперь только можно будет вам ходить по городам и считать покойников. И...

– Корабль еще не прибыл, – сказал Ловчий. Громовержец молча посмотрел на него.

– Я говорю – корабль с заразой еще не прибыл, – Сказал Ловчий. – Неделя – две. Зараза должна действовать быстро, очень показательно должна работать. Сому Должны развезти во все приходы. Нужно успеть. И куда бы ни пристал зараженный корабль, к Островам или материку, он должен пристать уже после того, как лекарство будет готово и развезено.

– И что? – спросил Громовержец.

– Найди корабль, – тихо сказал Хозяин.

– Что?

– Найди корабль! – выкрикнул Хозяин. – Корабль!

Найди! Останови!

– Опять? – усмехнулся Громовержец. – А зачем? Мне это – зачем?

Хозяин не ответил. Отсветы огня из камина скользили по его лицу, и казалось, что гримаса боли... Или это действительно была боль...

– Ты мне приказываешь? – захохотал Громовержец. – По Договору я должен... Ты знаешь, что именно я должен. И больше ничего. Я, конечно, могу отправиться на поиски... Приложить массу усилий... Но я один. И не всеведущ, как выдуманный вами Бог. Я всего лишь божок. Забытый и слабый.

– Я прошу, – тихо сказал Хозяин.

– Интересная выдалась ночка, – Громовержец подошел к шкафу и достал кувшин с вином. – Я о такой даже и не мечтал. Как бы я хотел повидать этого умника. Этого человечка, поимевшего тебя, премудрый Хозяин. И тебя, шустрый Ловчий!

Громовержец залпом осушил кувшин.

– Какой молодец! Такие раньше становились аватарами... Младшими богами, как они себя называли. И, оказывается, вовсе не нужно быть богом, чтобы устроить небольшой конец света.

– Я прошу, – прошептал Хозяин.

– На колени станешь? – со смехом спросил Громовержец.