Тот назвал улицу, номер дома и квартиры, но не факт, что информация верная. Но Косте гораздо важнее было узнать, кто стоял за похищением Кати. И он это узнал.

– Ты работал на Тяглова, Тяглов – на Незлобина, а Незлобин – на Красницкого, так?

– Так?

– Значит, Катю похитили для Красницкого?

– Да.

– Что да?

– Катю похитили для Красницкого…

Костя проверил кассету в видеокамере, включил запись, направил объектив на Сквалыгина и заставил его повторить последнюю фразу.

Все просто. Катя узнает Сквалыгина, вместе со Спартаком выслушает его признание, и тогда им обоим станет ясно, что Костя ни в чем не виновен. Тогда его оставят в покое. Он сможет начать с Катей все сначала. Она простит Костю и, возможно, снова примет его ухаживания.

– Потом что произошло?

– Ничего. Незлобин позвонил, сказал, что Катю нужно возвращать брату; ну, мы ее и вернули…

– Кто ее вернул, ты?

– Да.

– Я так понял, тебе с канифолью больше нравится.

– Ну, не лично я…

– Почему не ты?

– Я не знаю. Кого Тяглов назначил, тот и повез…

– Не мог ты Катю увозить. Потому что Катя тебя в лицо знает. А дело так нужно было провернуть, чтобы меня подставить… Или нет?

– Про тебя не знаю, а Красницкого нужно было выгородить…

– Выгородили?

– Вроде того…

– Ну и что, Красницкий успокоился? Больше на Катю не дергается?

– Нет. Он же умный человек, он понимает, что с ней лучше не связываться. Зачем ему конфликт с законным вором из-за какой-то бабы?

– Не человек он, а козел. Умный козел… Ничего, я еще встречусь с ним на узкой дорожке. Так ему и передай… Хотя тебе лучше с ним не встречаться. Я тебя Спартаку сдам, а он Красницкому предъявит. Ты крайним и окажешься. Я на тебя и цента не поставлю. Так что мой тебе совет: сваливай из Москвы, да так, чтобы тебя долго и безуспешно искали… Хотя можешь и остаться, мне тебя совсем не жалко.

Костя вырубил Сквалыгина, развязал его и вышел из квартиры через входную дверь. Диктофон и кассету из видеокамеры он уносил с собой. Ему нужна Катя, поэтому он готов оправдываться перед ее братом.

В прошлый раз после встречи со Спартаком он едва ноги унес. Но все-таки готов свидеться с ним еще раз.

* * *

Новость созрела еще ночью, но узнал о ней Спартак только утром. Вот и возник вопрос.

– Почему не разбудил? – сурово смотрел он на начальника личной охраны.

– Так вы же спали, – растерянно моргнул Еремей.

– Это не важно. Если дело касается Кати, то буди меня хоть посреди ночи… Значит, Алексей Аркадьевич у нас проклюнулся?

– Да, Юра звонил, сказал, что стриптизерша про него говорила. Какой-то парень к ней подходил, сказал, чтобы она этих придурков отвлекла, ну, Юру с Геной…

– Может, этот придурок опять что-то не так понял?

– Да нет, Герц еще звонил. Был какой-то парень, который стриптизершу запряг. Он по телефону с Алексеем Аркадьевичем разговаривал…

– О чем?

– Ну, обещал, что все в порядке будет…

– Какой уж тут порядок… Ладно, давай звони Герцу, пусть подъезжает, лично с ним поговорю.

– Хорошо… Да, тут еще этот к вам пожаловал, ну, беглец наш, – плотоядно улыбнулся Еремей.

– Какой беглец? – не понял Спартак.

– Ну, Базальт… Мы у него диктофон забрали, кассету от видеокамеры. Типа, он Катю не похищал…

– Где он?

– Под замком. На этот раз мы его по всем правилам захомутали, не вырвется…

– Я не понял, он сам пришел или ты за ним по лесам гонялся?

– Ну, сам, – потускнел Еремей.

В ту злополучную ночь ему досталось больше всех. Костя, выскакивая из багажника, ударил его костяшками пальцев по горлу, Еремея потом долго откачивали. Потому и зол он на Костю. И так бы хотелось ему самому поймать этого беглеца, да не судьба. Костя сам к нему пришел, но если это и победа для Еремея, то вовсе не блестящая.

– Сюда его давай… Хотя нет, сначала запись давай прослушаем.

Еремей включил трофейный диктофон на воспроизведение, и Спартак узнал о существовании некоего Сквалыгина, который утверждал, что вина за похищение Кати лежит на Красницком. А кассета из видеомагнитофона позволила ему посмотреть на этого обличителя. Сквалыгин лежал на полу, со связанными руками. Видно, Базальту пришлось потрудиться, чтобы развязать ему язык.

Только затем привели Костю. Со связанными руками, с заклеенным ртом. Спартак внимательно посмотрел на него. Лицо вроде без синяков, но Еремей мог сделать ему прямой массаж брюшной полости, следы от которого, как правило, остаются за кадром.

Костя понимал, что ситуация для него как минимум неблагоприятная. Но смотрел на Спартака без страха и смущения. Видно, что парень этот – крепкий орешек. Такому ствол ко лбу приставляй, он будет улыбаться. Спартак мог ошибаться в своем суждении, но проверять его не хотелось. Косте и без того досталось.

Он велел развязать пленника, а рот расклеил ему собственноручно.

– Ты уж извини, что с тобой обошлись так грубо.

– Да я другого и не ожидал, – усмехнулся парень.

– Я тут с твоей режиссурой ознакомился…

– Я же говорил, что не похищал Катю. Не моя это работа…

– А почему ты думаешь, что я поверю этому Сквалыгину? Откуда я знаю, может, это какой-то подставной?

– Катя его видела, он за ней приходил. Ну, в первый раз. Я его тогда укатал…

– Так он же от тебя и приходил.

– От меня?! – оторопел Костя.

– Ну да, от тебя… Двойка тебе за сообразительность. Не убедил ты меня…

– Э-э… – Парень растерянно почесал затылок. Действительно, нестыковка вышла.

– Значит, ты хочешь, чтобы Катя его опознала? – Спартак пристально смотрел на него.

– Да, хотел… Но если она думает, что это я подослал к ней этого Сквалыгина… Если вы так думаете… Но я правда не виноват в том, что Катю похитили, – поджав губы, жестко, но с беспомощностью во взгляде смотрел на него Костя.

– Когда похитили?

– Как когда? Из моей квартиры ее похитили… Красницкий это сделал, а меня подставил…

– Что, и больше ее не похищали?

– Кто ее похитит, если она с тобой?

– Ты что, ничего не знаешь? – всматриваясь Косте в глаза, спросил Спартак.

Похоже, парень всерьез думал, что Катя где-то здесь, в доме. И всерьез рассчитывал, что она опознает Сквалыгина.