Митя старался говорить уверенно, но избегал смотреть на Елену. Боялся. Но его выручил Саша.

– Аленка, Лодя, – запросто спросил он их, – вы с нами? Неужели останетесь? Или станете эвакуироваться?

– Мы с вами, – так же просто ответила Елена.

И подняла глаза на Митю. У него мгновенно вспыхнули щеки, и, чтобы скрыть радостное смущение, он деловито распорядился:

– Тогда собирайте вещи, самое необходимое. Помогите Николаю одеться. Мы с Сашей заглянем за вещами ко мне и постараемся скорее найти транспорт, коляску или подводу.

Через минуту Дмитрий и Александр вышли во двор, направились к соседнему дому. Но вдруг остановились: мелодично прогудел клаксон, и у их калитки притормозил автомобиль. Из него вышел человек в необычной одежде: комбинезон, кожаная куртка на меху, меховая шапка, которую он снял и держал в руке. Светлые его волосы трепал ветер, а сам человек, заглядывая через забор, махал им рукой:

– Ребята, можно вас!

– Послушайте, – сказал незнакомец, – я ищу господина Кандаурова. Дмитрия Кандаурова, племянника Викентия Павловича Петрусенко. Это вы?

Он, улыбаясь, смотрел на Сашу. Тот тоже широко улыбнулся в ответ:

– Я его сын. А племянник и мой двоюродный брат Дмитрий – рядом.

– Вот удача, – обрадовался их собеседник. – Даже сын Викентия Павловича здесь! Катюшу, вашу сестренку, я видел маленькой. С вами же не встречался, но помню, вас зовут Александр.

– Совершенно точно, Сергей Евстафьевич. Я вас тоже воочию не видел, но узнал. Во-первых, у нас в доме висит фотография, где вы с отцом у аэроплана. А во-вторых, ваше баден-баденское приключение – легенда нашей семьи. Ну, и в-третьих, – кто ж не знает летчика Сергея Ермошина!

В самом деле: когда-то имя этого человека не сходило с газетных полос в России, да и пресса других стран уделяла ему внимание. Прославленный спортсмен-велогонщик, ставящий мировые рекорды, – он одним из первых в России увлекся воздухоплаванием, летал на воздушном шаре, а с появлением аэропланов тут же пересел на крылатую машину. И снова ставил рекорды, собирал толпы поклонников на своих показательных полетах. А еще – сам конструировал летательные аппараты… Правда, последние лет пять о Ермошине ничего не писали, ничего не было известно. Но Саша и Митя знали: он покинул Россию.

Братья и их гость прошли во двор, сели на лавку.

– Если не ошибаюсь, – спросил Саша, – вы живете где-то в Южной Африке?

– Точно, – кивнул Ермошин. – Увез туда семью в пятнадцатом году. У меня жена немка, и хотя немка всего наполовину и родилась в России, но газеты подняли вопль: Ермошин немецкий шпион! Это сразу, когда война с Германией началась. Вроде бы я на своем аэроплане сведения секретные для немцев собираю. Абсурд, но попробуй докажи!

– Я это хорошо помню, – сказал Митя. – Викентий Павлович тогда написал острую статью-опровержение в ежедневную газету «Русские ведомости», она была напечатана.

– Поклон ему за это большой, – приложил руку к груди Ермошин. – Травля прекратилась, но мы с женой все равно решили уехать. Ждали второго ребенка, я боялся за нее. А тут как раз брат жены, Эрих, позвал к себе. Он и его жена за два года до этого обосновались в Южно-Африканском Союзе, на землях у Оранжевой реки. Было им нелегко, но интересно, писал, что мне там дело найдется. Мы и уехали.

– Как же вы оказались здесь?

Сергей улыбнулся Саше:

– Я все-таки авиатор. Столько лет не участвовал в летных состязаниях, а тут узнал, что в Англии устраивается международный летный турнир. Подал заявку, прилетел на своей машине.

– На «Ерше»?

– Да, только этот «Ерш» самой последней моей модификации. Он меня не подвел, второе место мы заняли. Я не огорчен, все закономерно, у меня ведь и перерыв был большой, да и молодые авиаторы растут отличные, и самолеты новейших конструкций… Потом нас принимал король Георг, и после приема, на банкете, я познакомился с генералом Бриджем. Он сказал, что как британский военный представитель на днях отправится в Россию, помочь в эвакуации Добровольческой армии. Спросил, как я, русский, оцениваю положение… Знаете, ребята, – Ермошин посмотрел на них блестящими глазами, – так вдруг захотелось сюда! И я предложил: полетим на самолете!

– Согласился англичанин? – воскликнул Саша.

– Представь себе – сразу! Британцы, они по смелости и лихости нам близки, русским.

– Значит, это вы Бриджа сюда привезли?

– Я… Но не сразу сюда. Сначала мы полетели в Польшу помочь разрешить вопрос с армией генерала Бредова.

Дмитрий, о чем-то сосредоточенно думающий, встрепенулся:

– Мы здесь слышали, что у Тирасполя румыны отказываются пропустить наши части через Днестр. Какая подлость! Была же предварительная договоренность, что оттуда армия эвакуируется в Крым.

– В какой-то момент войска хотели просто силой перейти мост, войти в Румынию, – сказал Ермошин. – И румыны их не удержали бы. Но генерал не пустил: сами понимаете – чужое государство, нарушение международных законов… Они вдоль Днестра пошли к Польше.

– Это же какой путь! – удивился Митя. – Здесь, на юге, вон уже листочки начинают распускаться, а там?

– А там, ребята, еще зима. Скажу вам – героические люди наши воины. Ведь не сами шли – вывозили множество раненых, больных, беженцев, целые обозы! Оборону держали! А поляки тоже уперлись: не пустим, у вас тиф.

Митя скрипнул зубами: он знал, что такое отступление под огнем противника. Спросил:

– И что?

– Договорился Бридж. Сейчас бредовцев размещают под Перемышлем, под Краковом, в бывших немецких лагерях для военнопленных. Очень много больных – тиф. Все проходят карантин, офицерам оружие позволено оставить, солдат разоружают.

– Слава богу, – Митя перекрестился. – Хоть как-то…

– Вот там, на пропускном пункте в Ярмолинцах, я познакомился с полковником Штейфоном, – продолжил Ермошин.

– С Борисом Александровичем?

– Да, он тоже вас знает… В разговоре он сказал, что сам харьковчанин и полгода назад был в Харькове несколько месяцев. Ну, я, конечно, спросил и о Викентии Павловиче: как, мол, он поживает. А Штейфон мне подсказал: «Вы полетите в Новороссийск, там должен быть племянник господина Петрусенко, подпоручик Кандауров Дмитрий…» Вот я вас и нашел. Расскажите хоть немного, как там мой давний друг? Соскучился по нему.

«Везде, где Викентий Павлович вел расследования, у него оставались друзья, – подумал Митя. – В Саратове – сам слышал, когда ездил. Вот в Баден-Бадене интересную историю разгадал, а Сергей Ермошин ему помогал. Или под Серпуховом, там, где Елене и Лоде помог…»

– Сергей Евстафьевич! – Митя встал перед Ермошиным, и тот невольно тоже поднялся. – Я так понял, вы не на службе у англичанина?