Кладу ладонь на её лодыжку, медленно поднимаясь выше и задирая платье. У неё голые ноги, аккуратно веду всё выше, чувствуя под пальцами неровности кожи. Она сидит не шевелясь, вытягивается подобно струне и, кажется, забывает дышать. Смотрю в её распахнутые глаза, отчётливо видя влажную плёночку. Касаюсь свободной раскрытой ладонью её щеки, придвигаюсь ближе, целуя в губы. Она невероятно сладкая, такая недоступная, моя.

Я ощущаю ожоги под своими пальцами. Они не вызывают отвращения, ничего подобного. Она красивая, самая красивая. Моя бедная девочка, я был таким идиотом, когда намеренно от тебя отказывался.

Эля обвивает мою шею руками, слегка ёрзая, сжимаю её бедро, дурея от возбуждения.

- Прости меня. Я идиот.

- Я знаю, Доронин, - немного приподымается, обнимая мою голову, целуя в висок.

Вдыхаю её запах, крепче стискивая в объятиях, странное чувство. Когда от присутствия одного-единственного человека тебе становится легче. Странное, но невероятно приятное.

- Поехали домой, - шепчет.

- Потом, - расстёгиваю ремень, - потом, - очерчивая языком её губы.

Кладу ладонь на её плечо, спуская лямку платья вниз, сначала с одной стороны, после с другой. Эля проворно высвобождает локти, и ткань спокойно сползает по бархатистой коже. Тяну лиф от платья вниз, видя ровненькие, манящие своей нежностью сосочки.

Эля вздрагивает, когда мой язык касается одной из вершинок, но лишь выгибается навстречу.

Поднимаюсь к её губам, проскальзывая пальцами под ткань трусиков. Тёплая, влажная, моя. Раздвигаю складочки, вводя в неё палец, вижу, как прикрываются её веки, а сам шарю по карману в поисках презика. Безрезультатная попытка, вызывает вспышку раздражения. Да плевать! Я с ума по ней схожу. Приподымаю её бёдра, насаживая на себя. Хочу чувствовать её, быть с ней. Только с ней.

Моя хорошая. Любимая...

Ловлю себя на этой мысли. «Любимая», - кружится в голове вперемешку с экстазом от её тела, пальцев, цепляющихся за волосы, губ, мягких, пухлых, манящих. Пламя разгорается с невероятной, бешеной силой. Прижимаю Элю к себе, слизывая с её губ стоны наслаждения.

- Моя девочка.

Глаза в глаза, затуманенный, почти ничего не смыслящий взгляд. Чувствую, как она сжимается, слышу стоны. Элька кончает, закусывая губу, тяжело дышит, медленно расслабляясь.

Выпускаю её из своих рук, вспоминая про резинку, своё я получу чуть позже.

Эля встает на ноги, поднимая лямки платья на плечи, пробегает глазами по комнате, обнимая себя руками.

- Давай отсюда уедем, - говорит тихо, и я еле разбираю, чего она хочет.

- Хорошо, но ты останешься у меня.

- Ладно. Я останусь.

В город мы возвращаемся быстро, взять вертушку было хорошей идеей. В квартире Эля оставляет куртку в прихожей, аккуратно вешая её в шкаф, разувшись, касается босыми ступнями пола. Осматривается.

- Давай поговорим, - прижимается плечом к стене из белых декоративных кирпичиков. - Секс - это прекрасно, но всё, что сегодня произошло, ты же понимаешь, что так нельзя?

Убираю руки в карманы. Честно? Я не настроен откровенничать и взбалтывать эту тему, всё осело, плевать мне на это.

- Мне было неприятно, то, как ты себя со мной повёл.

Смотрю на неё как баран, я почти никогда и ни перед кем не извинялся. Эля тем временем проходит на кухню, забираясь на барный стул, складывает руки на стойке, внимательно смотря в моё лицо.

Достаю из холодильника бутылку воды, сворачивая крышку, и делаю пару глотков.

- Изви…

- Кто твой отец? - опускает взгляд. - Я никогда не видела такое, как в больнице, охрана, металлоискатели...

- Мой отец олигарх, достаточно влиятельная персона наверху.

- У вас не сложились отношения, да?

- Нам обязательно о нём разговаривать? - хмурюсь.

Психую, меня бесит эта тема.

- Нет. Извини, я лезу не в своё дело. Ты прав.

- Не в своё, - получается отрывисто и даже зло.

В кухне повисает тишина.

- Но, может быть, ты мне расскажешь? Станет легче.

- Зачем тебе лишние заморочки? К чему вся эта откровенность? С тобой ох*енно тра*аться, ты забавная...

Начинаю нести дичь, я полный урод и готов в этом признаться, но вот поговорить сейчас с ней нормально, сейчас...

- Год назад я попала в аварию, - выдыхает, - мы с друзьями возвращались с дачи, и в нас влетела какая-то иномарка. На бешеной скорости. Машина слетела с дороги, потом загорелась, моя подруга лишилась ног, у неё проблемы с позвоночником, а у меня эти ожоги, - выдохнув, спрыгнула на пол, задирая подол платья, - и расстройство... расстройство личности, я не всегда могу контролировать свои эмоции. И всё это из-за человека, имени которого я даже не знаю. В нас никто не врезался. Не было никакой аварии, - она срывается на крик, резко застывает, сглатывая ком в горле, - ты не видел огонь, не видел, как горел заживо, не видел глаза своей подруги, которая молила о помощи, потому что у неё не двигались ноги. И эта красная машина, красная.

Эля плачет, вцепившись в мои плечи, а меня бросает в жар, он окутывает тело и очень медленно трансформируется в холод. Чувствую, как мурашки покалывают спину.

- Я говорю тебе это сама, потому что верю, потому что знаю, что Даня хороший, каким бы козлом ни прикидывался!

Я отчётливо слышу её слова, каждое. Но нахожусь сейчас не здесь. Этого не может быть... не может же?

- Эль, - подхожу ближе, обнимая её плечи, - когда ты, говоришь, была эта авария?

***

Я плохо помню, что было в тот день. Очень плохо...

Солнце, с утра однозначно было солнце, потому что в глазах словно до сих пор стоит блеск красного металла яркого, сочного цвета. В ушах всё ещё голос Захара. Он обходит тачку вокруг около пяти раз, я вижу, как бегают его глазки, как он стелется, но в душе явно ненавидит. Ему не даёт покоя эта покупка, это за пределами его возможностей.

- Дар, просто беллиссимо! - голос прорывается в сознание.

Я вижу нас словно со стороны и проваливаюсь в тот день. В реальности я стою посреди кухни, обнимая Элю, но мыслями я далеко.

Дягилев в очередной раз обошёл тачку вокруг, проводя ладонью по крыше.

- Она реально полторашку стоит?

- Почти.

- Уровень, - кивает, бегая глазами по красному железу.

- Фикция - это не про нас, - сажусь за руль, - падай, прокатимся.

- Может, в «Саламандру»? Такое надо отметить.

- Разумные вещи глаголешь, умница сынка. Поехали.