Здесь связь не работала совсем.

Прежде чем сменить направление, он решил избавиться от осколка для начала. К тому же рана начала нарывать, а это значило лишь одно: чем дольше «заноза» сидит в теле, тем труднее и больнее ее будет доставать.

Хэнс вытер пот со лба и поднял взгляд на уплывающее за горизонт солнце.

На мгновение он опешил от увиденного: перед ним стояла еще сотня таких же Хьюстонов.

Понадобилась доля секунды, чтобы вскочить и выхватить пистолет. Хэнс навел оружие на ближайшего двойника. Тот не шелохнулся. Остальные тоже стояли неподвижно. Он отметил, что их обнаженные тела не имеют ран и ссадин. Словно отряд новеньких клонов, вышедших прямо из океана.

– Какого хрена? – произнес Хьюстон, отступая назад и не опуская оружия. – Какого хрена вам от меня надо?

Он остановился. Двойники словно ждали чего-то. Хэнс, повинуясь какому-то внутреннему импульсу, выстрелил ближайшему в голову. Кровь брызгами полетела на стоявших сзади. Никто даже не вздрогнул и не обратил внимания на убитого, распластавшегося под ногами.

Хьюстон не заметил, как побежал.

Разум отказывался верить в происходящее, но это был не сон и не иллюзия. Хэнс отчетливо видел этих людей, осязал их, чувствовал, как пуля вгрызается в кость одного из них и разбивает череп.

Какое-то природное явление, материализация страхов, проявление собственного, потерянного «я». Мираж. Материальный мираж, к которому можно прикоснуться и который могут видеть другие.

У Хэнса не было объяснения происходящему.

Пришел в себя Хьюстон уже далеко оттого места. Остановившись отдышаться, он осмотрелся.

Местность незнакомая. Скалистый берег, минимум растительности. Кругом высохшие стволы поваленных деревьев. Слой засохших веток под ногами. Песок. Океан зеленеет далеко позади беспорядочного нагромождения камней. Скоро станет темно.

Хэнс проверил передатчик – по-прежнему не работает. Космопорт теперь уже неизвестно в какой стороне.

Половину обзора закрывал кратер потухшего вулкана. Хьюстон подумал, было, забраться на его вершину и связаться с Джимом оттуда, но может случиться, что восхождение займет несколько чесов, но не принесет результата, и тогда все труды окажутся напрасными.

Он отмел эту мысль. Придется возвращаться на побережье и брести вдоль берега, пока связь снова не станет возможной.

Вдруг в одном из утесов он заметил что-то вроде входа в тоннель. Люди не строили на Гайгане капитальных сооружений, довольствуясь мобильными передвижными блоками. О прорубке тоннелей внутри скал речи вообще быть не могло. Вывод напрашивался один: он на эхирской территории. Здесь надо соблюдать максимальную осторожность. Возможно, бледнокожие уже следят за ним.

Хьюстон проверил пистолет: четыре патрона, плюс один в стволе. Не густо, но в то же время лучше, чем ничего.

Постоянно озираясь по сторонам, он побрел в противоположном направлении. Тени постепенно сгущались, вместе с этим росла тревога. За каждым камнем мерещился эхирский разведчик или какой-нибудь местный хищник. Хьюстон забыл про боль в ноге. Страх за собственную шкуру придавал сил и терпения.

Хэнс понимал, что возвращаться к океану, внушающему безопасность своим свечением, смысла уже нет. Нужно остаться здесь, в тени и найти место для ночлега. Желательно забраться куда-нибудь повыше или, наоборот, зарыться поглубже.

Неожиданно что-то бледное мелькнуло между скал.

– Эй! – крикнул Хэнс, держа оружие на изготовке. – Эй, ты! Я тебя видел!

Он почувствовал, как пульс участился. Одно дело воевать бок о бок с людьми, на своей территории, другое – встречаться с инопланетянами, прямых контактов с которыми он так старательно пытался избежать.

Эхирский солдат вряд ли понимал человеческий язык, но осознать, что его укрытие обнаружено, все равно должен.

– Выходи с поднятыми руками! – повторил попытку Хэнс.

Разведчика нужно устранить, пока он не вызвал подмогу или не смылся, чтобы напасть потом «сзади».

Хьюстон направился к камням, не опуская пистолета. Сейчас нервы представителя Сообщества не выдержат, и он высунется, чтобы применить оружие, но Хэнс опередит его. Так или иначе, преимущество сейчас не на стороне бледнокожего, и эту возможность нельзя упускать.

Вместо ожидаемого эхира Хьюстон увидел, как какая-то белесая масса заструилась между камнями. Он выстрелил. Пуля, звякнув о камень, ушла в сторону. Поняв, что имеет дело с каким-то зверем, Хэнс поднял сухую палку с земли.

Нет. К черту бессмысленный героизм и любопытство. Надо оставить неизвестную тварь в покое и продолжить поиски устойчивого сигнала или ночлега. Хьюстон сделал шаг назад.

Неожиданно животное бросилось под ноги. Хьюстон рефлекторно отпрыгнул. Массивные челюсти твари сомкнулись в воздухе, издав громкий щелчок. Хэнс споткнулся о поваленное дерево и рухнул на спину. Тварь «перетекла» через ствол и хлопнула челюстями в паре сантиметров от паха потенциальной добычи. Хьюстон едва успел среагировать и кувыркнуться назад через голову. Наконец ему удалось разглядеть то, с чем имеет дело – гигантская сороконожка почти метровой длины.

Белесое тело, состоящее из полутора десятков сегментов, с парой членистых ног на каждом из них. Бронированная черная голова и жвала, способные перекусить человеческую руку. Вся эта конструкция внушала непреодолимый ужас, помноженный на отвращение. Хэнс слышал байки о том, что на Гайгане водятся твари, по сравнению с которыми самые страшные земные хищники кажутся милыми и безобидными, но никогда не думал, что все это может быть правдой, да еще в таком вот проявлении.

Мириапода снова бросилась в атаку. Хьюстон отпрыгнул, пропустив «зверя» вперед, и вонзил палку в один из сегментов, не сумев, однако, пробить его насквозь. Тварь скрутилась в колесо и, дотянувшись челюстями до «копья», одним махом перекусила его. Несмотря на обломок, торчащий из тела, сороконожка сохраняла агрессию и прежнюю подвижность. Хэнс выпустил оставшиеся пули из пистолета, но безрезультатно, ни одна из них не попала в цель. Руки и ноги не слушались, а тело, повинуясь инстинктам, стремилось забраться куда-нибудь повыше.

Умудрившись подобрать засохшую, сохранившую желтые листья ветку, Хьюстон стал отчаянно отмахиваться ею, постепенно отступая назад. Это мешало твари атаковать. Сороконожка периодически отрывала переднюю часть тела от земли и, противно шевеля лапами, издавала едва слышные скрипучие звуки.

Когда тварь, обеспокоенная деревянным обломком, торчавшим из ее тела, в очередной раз попыталась избавиться от «занозы», Хэнс резко повернулся и побежал. Двигаясь вполоборота, он продолжал махать веткой у себя за спиной. Монстр припустил следом.

Буквально через несколько метров, потеряв контроль над дорогой, Хьюстон, неожиданно для себя, вступил в шевелящуюся серую массу, состоящую из десятка тысяч черных голов и миллиона ног, по паре на каждом сегменте.